Мой мозг с усиленным рвением начинал функционировать.

«Нужен пинок, нужен хлопок… Точно, мне нужно что-нибудь бросить! Это я могу, это я помню! Нужно взять предмет, замахнуться и швырнуть!»

Заметив около ног камень, я поднял его, внимательно осмотрел и почувствовал его холод.

«Как странно… Я что-то могу чувствовать помимо голода и огорчения?»

Камень попал в стекло двери, но это было не достаточно громко, чтобы другие заметили.

«Нужно еще громче…»

Глаза наткнулись на камень более массивного размера, и после броска в дверь — раздался более громкий звук, который привлек внимание еще парочки людей.

«Душа» требовала еще более громкого звука, и в мои руки попался красный камень, я даже вспомнил его название и значение цвета.

Кирпич полетел в дверь, сопровождаясь громких ударом, что привлекло внимание еще большего количество «моих», которые в момент надавили на стекло, в сопровождении треска стекла.

«Оно трескается, нужно еще что-то… Еще один кирпич?»

Благо он оказался не так далеко, и когда он влетел в дверь, появилась более серьёзная трещина. И большее количество людей надавили на дверь.

Трещина расширялась, становилась больше и больше, и вот-вот должна была разрушить «ограду».

Но…

«Нет, они же могут войти раньше меня… Они заберут мою еду!»

Я разочаровано зашипел от собственной тупости. Мне нужно было спешить и искать решение ситуации, которую сам же и создал.

Дверь сломалась, и люди начали поток заходить внутрь, под крики жертвы.

Мои глаза нашли ее силуэт и определили, что она ушла вглубь магазина, а значит я могу найти ее раньше остальных. Но…

Послышалось пару хлопков, и группа из шести людей, кто первой волной «голодных» ворвалась в магазин — была свалена на повал.

«Они сопротивляются? Они могут убивать нас? Почему они не бояться?»

Очередной хлопок, и первый, кто послушался меня — па замертво.

«Как они отбиваются от нас? Чем они отличаются от моей предыдущей еды? Она же просила пощадить и спокойно приняла свою „полезность“ мне… В чем дело?»

Хлопок сработал как зов к обеду, и окружающие магазин — ринулись внутрь, под крики и очередные хлопки.

«Мне нужно что-то предпринять, пока они не съели „обороняющуюся“ жертву…»

Я присмотрелся к бою с едой, и обнаружил, что в руках некоторые держали странные металлические прутья, удары которых — разбивали головы людей напополам, и те в конечном итоге лежали, истекая мозгами и бурой кровью.

Пришло ясная мысль — они опасны, и на месте того разрезанного — мог быть я.

«А мне дорога моя жизнь? А меня ждёт тот самый бог?»

Люди спотыкались об тела своих собратьев, и с недовольным шипением падали на пол, в попытках встать. Следующие волны — спотыкались об очередных «упавших», или все-таки проходили по ним. Они были чрезвычайно глупы.

«Почему они настолько безмозглые? Ведь если бы работали группой, то еда была бы уже опробована!»

Глядя на металлические прутья я понимал, эти вещи очень опасны, и могли держать нас на расстоянии. Это было оружием, оружием, которое могло ранить или убить нас. Но «мои» не понимали этого, протягивая руки вперед, лишаясь их так же быстро, как и голов.

«Это не добыча, а хищники… Они охотятся на нас? Нет… Они защищаются…»

Вскоре, мысль о том, что я слишком долго за всем этим наблюдаю — вывела меня из легкого транса размышлений.

«Какого черта я стою и смотрю за всем этим? Так я могу остаться без еды! Но что мне делать?»

Пришла ошеломительная идея, если жертва держит меня на расстоянии, точнее — нас, атакует на расстоянии, то почему бы мне этого не сделать? В руках оказался все тот же кирпич.

— Васян, большую часть мы порешали! Еще чуть-чуть продержаться и…

Его голос оборвался после удара кирпича в голову.

«Попал!»

Он ошарашенными глазами посмотрел сначала на кирпич, а потом на меня. По его лицу пошла кровь, и насыщенный запах еды ударил в мой нос.

А вот другие — как будто познали ярость, и стали более рьяно двигаться, дабы добраться до еды.

И жертва упала, упала прямо в руки моих собратьев.

«Боже, я облегчил им задачу…»

Под крики других жертв, мои «друзья» бросились поедать павшего. И они были настолько жалкими, что не реагировали на атаку. Они не отбивались и тупо жрали. Умирали и жрали.

— Лена, оставь его, его уже не спасти! — закричала одна из жертв, — Нужно уходить!

«Они собрались уходить? А нет, не собрались… Они уже уходят!»

Но никто не пытался остановить их, все были увлечены поеданием павшего. Я смотрел на них и думал, сколько мне нужно будет голодать, чтобы стать таким же, как они.

«Сколько мне осталось времени, чтобы мною повелевал голод? Нужно ли мне становиться таким?»

Я обдумал вариант с преследованием выживших, но сразу же оставил его, ибо их было много, а я один. И они были очень опасными для меня.

«Но что же мне делать? Поесть павшего? Но другие рядом, мне не пройти…»

Решив избавиться от потенциальных друзей, я вспомнил, как металлической палкой — перерубались головы людей.

Но я не понимал, как жертвы делали это, ведь мы были больше их, и все же — гибли.

«Нужен размах? Сила?»

Моя рука подняла металлический стержень, не без труда, но я смог его обхватить рукой, вспоминая банальную моторику.

«Нападу на одного, остальные отреагируют? Разорвут меня? Примут врагом?»

Я замахнулся металлом и ударил по ближайшему союзнику, но безрезультатно.

Да, он вздрогнул, но все равно продолжил есть.

«Почему не получилось? Жертва разве была сильнее меня?»

А когда ударил другого «друга» по голове, тот моментально умер. Еще одного по спине — и тот выжил.

«Стоит бить только в голову?»

Очередной взмах, удар, хруст черепа, и «друг» умер.

— Ша, — сказал я, имея ввиду вопрос: «Получилось?»

Но он зашипел и попытался встать. Я бил до тех пор, пока голова не превратилась в фарш, но уже — другой палкой, которая была бежевого цвета со странным металлическим кончиком.

«Пять ударов за одно убийство? Жертва все-таки сильнее меня? Или удары другим материалом не такие вредные?»

В голове витали мысли — убить еще парочку, но страх того, что если придут жертвы, и я буду один, отвеяло эту безумную мысль.

«Я не смогу убить других, они слишком опасны для меня. Да и одной порции хватит, чтобы наесться, плюс ко всему — я не настолько голоден. Но в будущем — нужно быть аккуратнее. Я могу умереть, как и другие, а этого я не хочу».

Молча чавкая и обдумывая, что мне делать, чтобы выжить, я пришел к тому, что нельзя подставлять голову под удар, что любые другие травмы, конкретно у меня — затягиваются, когда я питаюсь. Ибо от отверстия в плече — не осталось ничего, лишь серая кожа.

«Металлические предметы — убивают в голову, их нужно избегать. Как мне защитить голову?»

Но больше подумать у меня не получилось, ибо я наткнулся на что-то очень крепкое в теле жертвы, и не смог прокусить.

«Странно, оно такое бело и жесткое? Такое же как и металл… Что будет, если я ударю по ней металлом?»

В своих поучительных действиях, я принялся долбить белую «палку» металлическим кончиком другой, до тех пор, пока она не треснула.

«Эта часть в теле жертвы, если я пробью ее, жертва умрет? Но… Я вспомнил, это лопата!»

Я перестал питаться, и начал осматривать «лопату» других и «еду».

«Какое странно название, и такое знакомое…»

Мы были похожими, но и были свои различия.

Они боялись нас, они убегали от нас, они не едят нас и не царапают. Но они могут бить, если в руках есть металл.

Почему я не помню ничего?

Почему «мои» не использую такой же метод борьбы? Они настолько глупы?

Почему они не могут думать, так как я?

Кто я?

Я наелся, да и от добычи ничего не осталось.

Лишь белый крепкий материал с редкими кусками мяса и кожи.

Другие люди, после того как насытились — перестали пускать слюни и шипеть, все как один — замолкли.