Если круг сузится, не должно ли уменьшиться количество инфицированных, с которыми нам приходится иметь дело за раз? Почему оно увеличилось?

— Шеф! Кто-то поджигает кухню!

Какого хрена? Я хотел обернуться, чтобы посмотреть, но не мог. Кто подожжет кухню в такое время? Разве они не могли это сделать после того, как мы разобрались со всеми зараженными?

— Это альфа! Этот урод поджигает нас!

Начальник среагировал быстро.

— Вася, Миралдон, берите своих напарников и убей их. Вас четверых должно хватить. Арнол, возьми свой отряд и не дай кухне сгореть. Если вы не можете, вместо этого спасите еду, которую мы сохранили.

— Вернись назад, — сказала мне Ира, когда я пошел в сторону кухни без приказа.

Круг сужался еще больше, поскольку все больше людей уходили. Из нашей первоначальной сотни осталось, может быть, шестьдесят человек. Несмотря на то, что два отряда оторвались, никто из инфицированных не погнался за ними, так как наша группа была намного ближе. Давление становилось все сильнее, но я все еще мог держаться. Прошло всего несколько минут, но мои мышцы горят в знак протеста. Удивительно сложно изо всех сил толкать двух человек без перерыва, даже если эти люди истощены зараженными. Нет, это не совсем так. Зараженные не устают, и хотя выглядят изможденными, на самом деле они чертовски сильны.

— Я не знаю, сколько еще смогу продержаться!

Кто-то сдавался. Построение прогибалось, но я ничего не мог с этим поделать. Был ли это план умного зараженного? Поджечь все, чтобы наш строй разделился? Не может быть, верно? Если это действительно был его план, то он умнее некоторых людей в этом гарнизоне.

— Что это за фигня!? — крикнул человек рядом со мной.

Ира ударила зараженного прямо передо мной, и тот упал, открыв зрелище, которое я очень не хотел видеть. Там был крупный заражённый, легко возвышавшийся на одну-две головы над всеми остальными заражёнными. Его руки в перчатках были покрыты грязью. За этим, там был склон, ведущий вниз в ров, и десятки других шли по нему, чтобы выбраться из рва. Общеизвестно, что инфицированные не могут лазить. Этот крупный зараженный выкопал стену рва голыми руками? Сколько гребаных стероидов принял этот зараженный, пока был еще жив?

Мой желудок упал, и у меня пересохло во рту. Крупный зараженный несся к строю, и я был тем, кто оказался на его прямом пути.

— Главный! — закричал я, — Огромная проблема несется прямо на нас!

— Держать строй!

— Я ни за что не смогу этого сделать! Держать строй? Против этого? Я уже устал как черт от стада сдерживать. Этот заражённый мог бы сыграть роль нападающего в Казанском Ак Барсе! Мои семьдесят килограмм чистой любви никак не смогут его остановить! Ира, мы спасаемся!

В центре формации есть немного места. Круг сильно сузился, но места еще было, по крайней мере, на двоих. Ира отступила назад, и я последовал за ней, хорошенько подтолкнув инфицированных передо мной.

— Что вы двое делаете!? — крикнул начальник, — Укрепляйте строй! Несмотря ни на что, вы должны остановить этого большого зараженного!

Люди, которые были рядом со мной, заполнили пробел, оставленный Ирой и мной. Чуть позже раздался испуганный крик. Я повернулся на звук. У крупного зараженного был кто-то в руках. Его забрало было прижато к человеку, как будто оно пыталось его съесть, но не мог. Через секунду после этого зараженные повалили беднягу вниз.

Он наклонился и снова поднял человека, затем он бросил его на землю. Он повторял эти действия снова и снова. Казалось, оно… Расстроено, что не может есть.

Добыча была живой.

В здания, которые я поджег, было отправлено больше добычи. Они думают, что огонь опаснее меня. Я не против. Если бы они послали больше добычи, чтобы поймать меня, у меня были бы проблемы. Даже с четырьмя жертвами это сложно. Как я должен сражаться с четырьмя жертвами? У двоих есть щиты, у двоих есть копья. Это их территория. У меня нет никаких ловушек. Без ловушек я не могу с ними бороться. Нет, если я не хочу умирать. Они в доспехах, как и я, У меня нет перед ними никаких преимуществ. Я держу горящий кусок дерева, который я взял из костра. Если я брошу его в здание, возможно, они оторвутся, чтобы остановить его. Но я не буду, может быть важное здание, которое я должен поджечь. А пока я побегу.

И единственное место, куда можно бежать, это к остальным. Бежать в здание — плохая идея. Добыча загонит меня в угол. С другими вокруг меня, по крайней мере, они отвлекут добычу, дав мне шанс убежать. Но теперь я вижу причину волнения. Это Большой Другой.

Откуда это? Он возвышается над добычей и другими. Неважно, откуда оно пришло. Похоже, что в беде. Из него идет много крови: грудь, руки, ноги.

Везде, кроме головы. Купол работал. Несмотря на то, что он был сильно ранен, он все еще двигался. У его ног было три добычи. И этим воспользовались остальные, вжавшись в добычу. Их построение было нарушено, проколотый круг. Я не ожидал, что мой план сработает так хорошо.

— Зараженный направляется к вам, ребята! Вы можете перехватить?

Крик исходил из-за преследующей меня позади добычи. Добыча впереди меня была окружена другими. У них не было возможности остановить меня. Как появилось так много других? Открыл ли Большой Другой путь, когда прибыл? Из окопа вышли еще несколько человек.

Они не должны быть в состоянии сделать это.

Огонь горящего куска дерева опасно приблизился к моей одежде. Одежда легко горит; Я не хочу терять свою броню. Но жертва носит много одежды. Они тоже хорошо сгруппированы. Я брошу на них огонь. Если мне повезет, они сгорят. У них нет дыры-инструменты для раскопок, чтобы потушить пламя. Но если они потушат огонь, я научусь делать это по-новому, кроме как засыпать его грязью. Я бросил кусок горящего дерева поверх остальных, на группу добычи.

— А? Что за черт!?

Добыча не загорелась. Какое разочарование. Группа добычи немного отделилась, давая пылающему куску дерева пространство. Никто из них не был сосредоточен на том, чтобы потушить его, вместо этого пронзая других копьями. Четыре жертвы, преследовавшие меня, догнали меня. Они не несли много вещей по сравнению со мной. К счастью, я был не слишком далеко от группы других. Я подошел к ним. И они полностью игнорировали меня, позволяя мне обходить их стороной. Но когда четыре жертвы приблизились, несколько других откололись от основной группы, потянувшись за добычей. Я до сих пор не знаю, откуда другие знают, что я не добыча. Я похож на одного. Может, я пахну.

— Мы потеряли его!

Я обогнул группу, направляясь в область позади Большого Другого. Четыре жертвы больше не преследовали меня.

С горящим куском дерева, брошенным в строй жертвы, образовалась еще одна крошечная щель. Протиснулись еще несколько человек. Но они были убиты почти мгновенно. Но их тела не исчезли. Они падали на землю, действуя как постоянный клин, удерживая строй открытым для дальнейшего продвижения других. Осталось не так много.

Я не мог сосчитать их всех. Но по сравнению с количеством на земле мертвых больше, чем живых. Если бы Большой Другой не открыл путь, остальные оказались бы в плохом положении, возможно, были бы уничтожены. Я рад, что Большой Другой больше не добыча!

Но даже с Большим Другим, при таких темпах, добыча победит. Только шесть жертв или около того погибли.

И три из них были делом рук Большого Другого. Это ужасный показатель. На одну добычу приходится шестьдесят или семьдесят других. И добыча, которая ускользнула, чтобы потушить огонь, который я устроил, скоро вернется. В первом здании, которое я поджег, было больше добычи. Я намеренно пошел в самое дальнее место, чтобы отослать добычу подальше.

Но я не ожидал, что внутри будет добыча. Может быть, их держат взаперти как источник пищи. Но если они выйдут, чтобы вступить в бой, это будет катастрофа. Пора отступать? Я сделал все, что мог, и этого оказалось недостаточно.