Она даже умудрилась создать коалицию с Ослардом Динге — главой гильдии воров. Тот тоже был не прочь избавиться от лишних рук у руля. А вот с церковью Трех Основ договориться не вышло. Челостер Квип наотрез отказался принимать участие в перевороте. Мол это не соответствует его религии. Правда пообещал сохранять нейтралитет, что тоже неплохо.

Таким образом оставалось лишь разобраться с Гашуром и Ваутом. А после того как все утрясется, заняться и остальными. Ослард, скорей всего, думал точно так же, но к этому Люсинда как раз была готова. Тика давно нуждалась в единоличном лидере. Так почему не она?

И действительно, по сравнению с остальными, бывшая ночная бабочка смотрелась не в пример лучше. Она показала себя честным и надежным деловым партнером, а так же человеком не лишенным жалости и сострадания. А что до ее методов — в Городе Теней по другому никак.

Все это Никаниэль прекрасно понимал и даже был в чем-то согласен. Вот только ему откровенно не нравилось, что мадам Люссоль хочет свергнуть текущий режим его руками.

Нет, Ник и сам бы не прочь разделаться с мерзавцем Ваутом, да и Гашур у него симпатий явно не вызывал. Вот только становиться палачом — он вспомнил ощущения при убийстве Тэльмонда — как-то не хотелось.

— В общем, вы подумайте, мальчики. Уж больно случай подходящий. — проворковала Люсинда наинаивнейшим тоном. Словно предложила не в кровавой бане поучаствовать, а выбрать, что есть на ужин — мясо или рыбу. — Минимум сутки в запасе у нас есть. Я же, в случае успеха, обещаю помочь вам с поисками другого некроманта. Ну или чего сами захотите. Мои девочки, кстати, всегда к вашим услугам.

Женщина поднялась на ноги, давая понять, что разговор окончен.

Эльфы направились к выходу в подсобку, но практически у самой стены принц обернулся и спросил:

— Прошу прощения, а что это за камень такой? — Ник указал на лежавший на столе источник света. Давно мучивший его вопрос неожиданно как разбухший труп всплыл на волнах размышлений о некромантах, дневнике, шинкацу, гражданской войне и перевороте власти.

— Это кавиал. — ответила хозяйка борделя, слегка приподняв одну бровь. — Дварфы выращивают его где-то у себя. Иногда продают. Обещали, что будет светиться вечно. Сумасшедших денег стоил, между прочим! Что-то еще? — иронична уточнила она, намекая на неуместность вопроса.

— Нет. Все. Спасибо. — невозмутимо отозвался Никаниэль и вышел следом за другом.

Из коридора принц отправился прямиком к выходу. Что бы не говорили Люсинда с Малемом, сидеть на месте он все равно не собирался. Слишком долго Ник шел к этому дню, чтобы теперь пустить все на самотек.

— Будем искать шинкацу? — настороженно глядя по сторонам, спросил Малеммил, выйдя на улицу вместе с другом. Крики сражений по-прежнему раздавались со всех сторон, терзая разум ноющей зубной болью.

Никаниэль кивнул.

— Что думаешь на счет предложения Люси?

— Ничего не думаю. — буркнул принц, поправляя перевязь с ножнами. — Думаю нужно делать небольшие радиальные вылазки, чтобы не заблудиться. Об остальном подумаю позже.

— Хорошо. — не стал спорить Малем. Он понимал, что другу нужно время успокоиться и тщательно все взвесить. — Куда пойдем?

— Туда. — наугад махнул рукой Ник.

До самой ночи эльфы шастали по Тике, стараясь не уходить от борделя слишком далеко. Легкими тенями они скользили вдоль стен, не вмешиваясь в схватки и не реагируя на крики о помощи.

Шел на брата брат, на отца шел сын. Две веры разделили Свободную Лигу, как закат отделяет день от ночи. И такими темпами закат дней самого города уже приближался, выглядывая из залитых кровью домов и очагов пожаров, смотря глазами мертвецов и в одночасье осиротевших детей. Что бы не случилось дальше, Ночной Базар уже никогда не станет прежним.

Какую сторону выбрал бы сам Ник?

Он без сомнений верил в истинных богов и ни на йоту не сомневался в их существовании. Но то, как люди извратили религию, казалось ему непростительным. Это не боги отвернулись от королевств, а королевства предали небожителей, за что получили справедливое наказание. И простые жители тут виноваты ничуть не меньше алчных жрецов.

Но и церковь Трех Основ принц принять тоже не мог. Какими бы правильными не казались их слова и поступки, сколь мирными и благочестивыми не выглядели их цели и идеалы, сам факт измышления ложных богов смотрелся в глазах Никаниэля неслыханным святотатством.

Хотя в сложившихся обстоятельствах новая религия, безвозмездно помогавшая страждущим, воспринималась не в пример лучше всяких Уиллисов Ваутов, торгующих детьми и трясущих с бедняков последние медяки на бессмысленные ритуалы и молитвы.

А хуже всего, что подобные войны запросто могли вспыхнуть по всей бывшей Лионтии. Причем не вместо битв соседних королевств за клочок межевой земли, а в дополнение. Хорошо хоть в родном Эльфхейме такое невозможно — эльфы свято верили в истинных богов, и те отвечали им, щедро одаривая последователей своей милостью.

В общем, к вспыхнувшему в Тике конфликту принц относился весьма неоднозначно. Но одно он знал точно — сколь сильно ему бы не был противен этот город, такой беды его жители не заслужили.

В бордель друзья вернулись несолоно хлебавши. Никаких следов зверолюдей обнаружить не удалось. Не исключено, что они вообще уже забрали свою лисехвостую принцессу и теперь во всю прыть мохнатых лап мчали в сторону Коэльского океана.

Правда не похоже, что Винцесса прикончили шинкацу. Такой удар свойственен скорее… оркам? Но откуда бы им там взяться.

Вопросов больше чем ответов.

Еще и Люсинда со своим переворотом. Будто мало крови сейчас льется по улицам Тики, стекаясь к руслу Строптивой. Интересно, что подумают дварфы, обнаружив, что питающая их подземное море река внезапно сменила цвет?

К кфхану дварфов! Что за дурацкие мысли!

Вообще, нужно отдать мадам Люссоль должное — момент для нее более чем подходящий. Город в хаосе, Гашур и Ваут потеряли много людей и последователей. В других обстоятельствах у нее не было бы и шанса, но теперь… теперь у нее есть реальная возможность сместить баланс сил в свою сторону. Умная женщина. Умная и коварная. Нельзя об этом забывать.

На следующий день друзья занимались все тем же — взяв бордель за центральную точку, удалялись от него настолько, чтобы не заблудиться, пытались найти шинкацу и возвращались, чтобы сменить направление.

Бои на улицах заметно поутихли, превратившись в отдельные стычки. Город будто взял перерыв, затаился, выжидая дальнейшего развития события. Последователей учения церкви Трех Основ неожиданно оказалось слишком много, чтобы науськанные храмом горожане смогли быстро всех перебить.

Часть пожаров ночью удалось потушить. Нашелся кто-то достаточно сознательный. Другие же еще чадили, испуская в небо клубы черного дыма. Со своего места Никаниэль насчитал целых пять клубящихся столбов, подпиравших небосвод.

После обеда Малем, извинившись, оставил друга одного. Он хотел обсудить что-то весьма важное с их гостеприимной хозяйкой и, оставшись в борделе, строго-настрого запретил Нику влипать в какие бы то ни было истории.

Получилось у принца неважно.

Он как раз крался вдоль измазанной кровью каменной стены двухэтажного здания и собирался уже поворачивать назад, как из-за угла неожиданно вынырнула вооруженная чем попало компания людей и дварфов. Те не стали вступать с одиноким путников в теологическую дискуссию, а решили, видимо, провести полевой эксперимент: к каким богам отлетит его душа — к старым или к новым?

Никаниэль прекрасно знал ответ на этот вопрос, но доказывать правоту ценой собственной жизни не решился. А потому религиозным методам предпочел тактические. Или попросту — сбежал.

Вот только отступление длилось не долго, и с другой стороны его поджидала еще одна не менее интеллигентная кодла исследователей.

К счастью для принца, эти две группы оказались из противоположных лагерей и тут же, позабыв об одиночке, принялись объяснять благородным слушателям насколько правда одних правдивее правды других, не забывая при этом подкреплять свои аргументы сталью.