Принц сделал шаг в сторону и на всякий случай заготовил каменный щит.

Молнии завораживающим танцем плясали по чешуе красношкурой, становясь с каждой секундой все ярче и мощнее. И, наконец, когда смотреть на них стало нестерпимо больно, они стремительной волной скатились по ее шее, перетекли на руки и, сорвавшись с когтей, устремились к отряду коротышек.

Раздался гром!

Нику показалось, будто он внезапно очутился посреди бушующего урагана. Эльф оглох и практически ослеп, но все-таки смог разглядеть, как седовласый дварф поднял руки вверх и накрыл товарищей неким полупрозрачным куполом, отразившим вражескую магию.

Молнии били и били, но бронированный отряд и не думал останавливаться, с каждым ударом сердца приближаясь к ненавистным врагам своей расы.

Купол выдержал, наверное, уже с десяток попаданий, когда силы бородатого заклинателя начали истощаться и защитная полусфера стала постепенно съеживаться, уменьшаясь в диаметре.

Вот из под нее выпал один из воинов и тут же рухнул на землю с обугленной дырой в груди.

Коротышки стиснули зубы и поднажали.

Когда до столкновения отрядов оставалось всего несколько шагов, драконидка прервала заклинание, обернулась к принцу и, выхватив у того демонический кинжал, сунула эльфу в руки свою сумку. Затем она что-то решительно пролаяла и вместе с остальными сородичами ринулась в рукопашную.

Ряды противников столкнулись.

Сквозь звон в ушах Никаниэль услышал рычание, крики, скрежет и лязг металла, затем вой и снова крики.

Сразу две ящерицы свалились с лопнувшими, как перезрелая дыня, черепами. Но понесли потери и дварфы. Один лишился половины лица и выбыл из схватки, а другому особенно ретивый драконид умудрился прокусить горло и с мясом вырвать кадык.

Конечно, Ника готовили к массовым сражениям, ведь ему предстояло руководить воинами в непрекращающихся стычках с орками. Но те тренировочные групповые бои, что проводились в школе меча и магии и рядом не лежали с открывшимся ему сейчас зрелищем.

Враги остервенело бились, стремясь одновременно нанести как можно больше урона противнику и, в то же время, уклониться от чужих атак, чтобы вновь попытаться достать обидчика.

Даже незабвенная битва с демонами не выглядела столь ужасно. Ведь то были безмозглые твари, а тут с той же яростью сражались разумные.

Отряды сходились и вновь откатывались друг от друга, подобно прибою. При этом постепенно отдаляясь в сторону гор.

Когда опасность получить по голове молотом или смертоносными когтями миновала, Никаниэль бросился к телам в надежде помочь кому-нибудь из раненных. Измазав руки и полы плаща в крови мертвецов, он обнаружил того несчастного, которому удар когтистой лапы пришелся прямо по лицу.

Тот еще дышал.

Драконид не просто прочертил параллельные разрезы на коже дварфа, а будто ковшом зачерпнул у того в районе лба и резко дернул вниз, раздирая мышцы, вырывая хрящи и оставляя глубокие царапины на торчавших наружу костях.

Левый глаз вытек. Нос отсутствовал полностью, зияя чернотой пустых провалов. Сквозь надорванные губы торчали осколки поврежденных зубов. Но шею чудовищный удар не задел и бородач продолжал дышать, булькая кровью.

Усилием воли отключив эмоции, Ник подсунул раненному под голову обломки щита и, воздев руки над его лицом, применил заклинание охлаждения.

Принц помнил, что с момента последнего использования подобной магии, его собственные каналы значительно расширились, а потому он очень осторожно черпал из воздуха силы, не желая насквозь проморозить лицо пострадавшего или же охладить его на неделю вперед. Неизвестно как должно повести себя колдовство при усилении самого заклинателя — сказывалось несвоевременно прерванное обучение.

Когда борода коротышки начала покрываться инеем, эльф прекратил воздействие и оценил результат. Кровотечение практически прекратилось. Развороченные мышцы слегка потеряли цвет, но не побледнели. Да и дыхание дварфа несколько выровнялось — видимо чудовищная боль, терзавшая несчастного, временно отступила.

Получилось!

Внезапно уцелевший глаз подгорного воина распахнулся и как будто бы даже осмысленно уставился на Ника. Но, практически сразу, веки раненного вновь сомкнулись, отправляя того в мир блаженного забытья.

Никаниэль поднялся на ноги и, облегченно выдохнув, вытер пот со лба, размазывая по лицу чужую кровь. Сражение шло уже весьма далеко и даже отдельные крики не прорывались сквозь шум Строптивой.

Но вот раздавшийся из-за спины, громогласный окрик: «Какого кфхана?!» — принц расслышал предельно отчетливо.

Оказалось, что к месту схватки как раз подоспел отряд тикийцев во главе с уже знакомым Нику орком.

Гашур.

— Какого кфхана тут произошло?! — вновь воскликнул зеленокожий, раздраженно скалясь обломанным клыком. — Тупые рептилии умудрились припереться в день сделки с дварфами?!

Орк грязно и весьма витиевато выругался и с размаха пнул одного из мертвых драконидов по голове, от чего та, расплющенная после удара молотом, и вовсе разлетелась кроваво-мозговыми брызгами.

Оценив обстановку, Гашур скомандовал:

— Коротышек не трогаем, их выкупят. Ящериц потом свежуем. Все за мной! — и уже на бегу добавил. — Крыса, разберись с этим.

Орк махнул рукой на неподвижного стоявшего принца и увел людей за собой.

Оставшийся человек был облачен в потрепанную кожаную броню и весьма смахивал на одного из тех молодцев, что недавно патрулировали улицу перед тикийским храмом. Боец, разминаясь, качнул головой из стороны в сторону, хрустнув позвонками, и самодовольно ухмыльнулся.

Тут же стало понятно как он получил свою кличку. Во рту бедолаги из всех зубов сохранились только центральные резцы. По два — сверху и снизу. Причем они настолько пожелтели, что даже сами грызуны запросто смогли бы принять Крысу за своего вожака.

— Послушай, — попытался мирно разрешить ситуацию Никаниэль, — давай я просто уйду, а ты скажешь что убил меня и скинул в реку. Идет?

Для пущей убедительности, эльф откинул полу плаща, демонстрируя, что вовсе не безоружен и, в случае чего, в состоянии дать отпор.

— М-м-м. Дай-ка подумать… — голос человека оказался тонким и писклявым, будто… крысиным! Да, кличка подходила идеально. — Хрен тебе по всей роже! — и, выхватив фальшион, ринулся в бой.

— Р’хал авьех. — печально выдохнул Ник, вынимая Люминистилл из ножен.

Однако клинкам не суждено было столкнуться в честном поединке. Пространство между противниками вспучилось, пошло волной, прямо как в тот раз в таверне, и из фиолетовой спирали вывалился демон. Вот только теперь им оказалась не милая собачка с зубастой пастью вместо головы, а одна из тех жутких тварей на ножках-косах, что рвали жителей деревни неподалеку от проклятого леса.

Посланник хаоса глухо зарычал и уставился на обоих двуногих одновременно, направив на каждого по паре десятков пышущих злобой глаз.

Первым не выдержал боец Гашура.

— В рот мне ноги. — тихо пискнул он и принялся пятиться, держа перед собой ходящее ходуном оружие.

Монстру этого оказалось вполне достаточно. Демон рванул к человеку, а тот, отбросив фальшион, развернулся к городу и что есть сил побежал прочь, оглашая окрестности застывшим на одной ноте криком.

Кожаная броня не спасла Крысу от острых, как луч света в кромешной тьме, зубов. Чудовище догнало и одним укусом располовинило жертву, тут же схарчив туловище.

Подкрасться сзади у принца не получилось. Но, в любом случае, он уже знал, как бороться с подобными выродками. Позволив монстру прыгнуть на себя, Ник рванул навстречу и, уклонившись, полоснул клинком по ребрам твари.

Взрыв зловонной жижи, и на окрестности вновь опустилась блаженная тишина, нарушаемая лишь мирным плеском волн Строптивой.

Кажется этому месту необходим очередной дождь.

Уняв мандраж, Никаниэль подобрал сумку со шкурами драконидов, нашел в траве фальшион и спустился к реке, чтобы смыть с себя кровь и брызги демонической слизи.