Хм, свободная минутка…

Покой нам только снится. Пока мы вели светскую беседу, а местные заполняли собой балкон, в километре от нас показалась еще одна тварь, а следом за ней две такие же. Мне показалось, что погонщики на их спинах больше были похожи на бесов, нежели на «Шиву». А их нематоды раза в полтора меньше той, что валялась под скалой.

Они будто бы высматривали своего «коллегу» и не решались сделать движение к горе. Прислушался к своим ощущениям и понял, что пелена времени проявится еще не скоро. Минимум час. Слишком затянулась эта битва, и, я думаю, это лишь начало конца. Я снова задумался над словами Астая: «Отдать Асмодею Сану». Но что-то внутри меня противилось этому.

Для себя я давно заключил, что цель нашего путешествия во времени заключается в том, чтобы спасти девушку и победить адского главаря Асмодея.

— Стивен, а много бесов в верхнем мире?

Пес сел на задницу и начал загибать свои пальцы. Я терпеливо ждал, а он все считал и считал. Наконец Стивен закончил и сказал:

— Много, — и дальше стал поедать лицо «Шиве».

Я хмыкнул и нервно хохотнул: стоило так заморачиваться? Ну а чего я еще мог ожидать от собаки? Что он назовет мне какое-то число? Весьма опрометчиво ждать от него такое. Его предел — это цифра пять.

Местные вдруг покидали луки на землю и в крике побежали ко входу в пещеру. Образовалась давка. Я нахмурился и заглянул под скалу, чтобы выявить причину. Так и знал, нематода «Шивы» жива и сейчас ползла по отвесной скале по наши души.

Воспряв духом, сколопендры, которых уже насчитывалось пять штук с ревом пошли в наступление.

— Астай, уходи с остальными, — устало сказал хакасу и взялся поудобней за свой двуручник.

Но Астай меня удивил. Он подобрал с земли ловчую сеть и копье и остался стоять со мной. Коротко кивнув ему, напоследок затянулся крепким табачным дымом. Я готов встретить свою смерть.

Когда голова сколопендры поравнялась с нами, а ее жвала при виде мяса хищно застрекотали, мы самоотверженно бросились в бой, но нас опередил Стивен. Он рыбкой нырнул в раскрытую пасть твари и пропал внутри нее.

Мы были в шоке.

Нематода, кажется, даже не понял, что мясо само влетело ему в пасть. Он воинственно заревел, но секунду спустя будто бы поперхнулся и стал мотать головой.

Цепкие конечности твари перестали двигаться, и он, оторвавшись от скалы, полетел спиной вниз. Мы в неверии подошли к краю скалы и заглянули вниз.

Червь начал биться в конвульсиях. Он выгибался всем телом, скручивался и снова распрямлялся. Сейчас его рев был наполнен болью. Картина корчащегося собрата отрезвила других нематод и они остановили движение.

Теперь я мог оценить их вблизи и с уверенностью заявить, что эти сколопендры были меньше своего собрата, а погонщиками были обычные бесы. Получается, мы убили их главаря. Но сейчас меня пугал самоотверженный поступок Стива. Наблюдая, как червь бьется в агонии, во мне теплилась надежда, что пес знал, что делает.

Будто услышав меня, червь испустил дух и перестал шевелиться, а его живот заходил ходуном.

В голове мелькнула мысль, что Стив жив и ему не хватает воздуха. Со всех ног я побежал ему на помощь. Не отвлекаясь на мелких выродков, размашисто ударил по хитиновому панцирю сколопендры. Меч чиркнул, оставив неглубокую борозду. Я рубанул еще раз и еще в то же самое место, а когда рана стала шире, запустил туда руки и принялся разрывать плоть червя.

Вскоре показался нос собакена. Учуяв морозный воздух, пес часто задышал. А я стер пот со лба. Отмахнулся от назойливой твари, что грызла мне ногу и расширил проход для Стива. Довольный пес выскочил наружу, повалил меня с ног и начал лизать.

— Фу-у, Стив! Опять ты весь в дерьме!

Я говорил это без особой досады, наоборот, рад был видеть своего питомца.

— Больше так не делай, хорошо?

Потом подумал и добавил:

— Ну, или предупреждай меня, чтобы я вовремя тебя вызволял.

Пес лизнул мое лицо еще раз, и, завиляв хвостом, вернулся к твари, попутно снося голову двум неудачникам-бесам, что оказались у него на пути.

Пока я размахивал мечом налево и направо, разрубая пополам незадачливых противников, Стивен вынул из нематоды огромное сердце. Вцепившись в него зубами, он потащил его к пещере, пятясь при этом задом. Тяжела была ноша.

За этим действом я совсем забыл про других нематод. Но отсюда их скрывали кроны деревьев. Нужно было вернуться на балкон, откуда открывался отличный вид. Чтобы не возвращаться с пустыми руками, вырезал кусок плоти из тела поверженного червя и пошел вслед за Стивеном.

На балконе нас встречали, как героев. Сюда пришли даже женщины, чтобы понаблюдать, чем мы занимались внизу. Сана тоже была здесь. Ее лицо выражало тревогу. Я передал ей мясо нематоды, а сам продолжил наблюдение за долиной.

Сколопендры исчезли из зоны видимости, а орда бесов значительно поредела после нашей вылазки. Надолго ли? Стив сказал, что их «много» — что бы значило это число.

Я обратился к Астаю, курящему неподалеку:

— Ты видел, куда они уползли?

— Как сквозь землю провалились.

Сказав это, он перестал курить. Мы переглянулись и поняли друг друга без слов. Теперь помимо наземной операции будет еще и подземная.

— Пойдем со мной, нам нужно серьезно поговорить.

Казалось, приспешники Асмодея выдохлись или собирали новые силы для наступления. Но прямо сейчас под горой не было ни души. Само затишье не могло не радовать. Нам требовался отдых.

Сана приготовила вкусный ужин из мяса нематоды. По вкусу мясо червя напоминало мраморную говядину. Я очень надеялся, что от его употребления не заражусь какими-нибудь трихинеллами. Хотя это сейчас представлялось наименьшим из зол.

Чуть позже девушка засобиралась в приют, прихватив с собой большой кусок мяса, и бережно скрыв его от чужих глаз в кожаной сумке. Наблюдать, как она прячет от соплеменников еду, предназначенную для детей-сирот, было невыносимо.

Я пошел с ней и сопроводил Сану до входа в дальний грот — временный приют для детей. Внутрь я не стал заходить. Боялся, что мое очерствевшее сердце не выдержит вида голодных малышей.

Пока я дожидался девушку у входа в грот, краем глаза оценил размеры нашего убежища. Это было грандиозное творение природы. Во время ужина я заинтересовался рассказом Астая о реликтовой пещере, и мне непременно захотелось исследовать ее до конца. Конечно, не сейчас, когда мы находились в состоянии глухой обороны, а неприятель вот-вот должен был проявить себя.

Со слов Астая, пещеру назвали «Ящиком Пандоры» не просто так. В год ее открытия началась Первая Мировая война, и спустя много десятилетий после ее открытия, спелеологи находили здесь все новые ответвления и ходы.

Пещера представляла собой гигантский лабиринт, с общей протяженностью ходов около двух десятков километров и хранила в себе сотни озер с чистейшей водой.

Мы находились на верхнем ее уровне, в самом большом гроте, от которого шли десятки мелких гротов. Один из таких, самый дальний от входа в пещеру и предоставили детям. Меньших размеров грот со сталагмитом посередине в форме фаллоса достался мне. В качестве подношения Воину Света, чтобы бы это ни значило.

Недалеко от приютского грота находился маленький лаз, в который едва мог протиснуться взрослый человек, а за ним спуск на другой уровень.

Первым делом, когда мы вернулись обратно в мою каморку, я потребовал выставить возле лаза на нижний уровень часовых. Интуиция подсказывала мне, что так будет правильно.

Вернувшись в каморку, я усадил Астая напротив Саны, лукаво при этом улыбался. Девушка была сосредоточена и напряжена. Вряд ли мне удалось бы уговорить ее показать грудь старому хакасу, поэтому я пошел на хитрость.

Под предлогом того, что ей нужно расслабиться, я принялся делать Сане массаж. Хакас скривился и хотел было уйти, но я глазами властно указал ему сесть обратно. Не теряя времени я резко сорвал с девушки накидку и оголил маленькую, аккуратную грудь.