Музыка становилась все ритмичнее, экспрессия танца двух молодых людей заставляла зрителей затаить дыхание. Здесь все были зрителями. После появления четы Ахматов-Залевская танцпол вмиг опустел, отдавая им все свое пространство.

— Боже! Как красиво! — не выдержал кто-то.

Нонна Владленовна на секунду вышла из оторопи и с удивлением обнаружила, что у нее потекла тушь с ресниц, а муж промакивал уголком платка невольные слезинки.

— Ну что ты, маленькая моя? Совсем расклеилась?

Музыка закончилась — мы застыли в финальном движении, обнявшись. Огонек ауры погас, и мне неимоверно захотелось поцеловать ее в губы.

— Оу… Скажи, что в кармане у тебя завалялась бутылка, а не то, о чем я думаю.

Я улыбнулся своей фирменной ослепительной улыбкой и потянул ее на себя. Зал взорвался овациями. Поклонившись публике, мы направились к своим местам.

В кармане завибрировал телефон. Я взглянул на экран и увидел сообщение от анонимного абонента следующего содержания:

«Мы знаем о спекуляциях на рынке, благодаря которым ты поднял крупную сумму денег. Если не хочешь, чтобы Регуляторы обратили на тебя внимание, и чтобы тебя не обвинили в диверсиях на зернохранилищах, переведи двадцать миллионов рублей на этот счет».

Звуки музыки замедлились в сотни раз. На автомате я провалился в лимб, накинув «пелену времени».

Гребаный ты стратег, Лев! Провернул такую аферу и спалился на чем? На суетном тщеславии. Для чего тебе нужно это все? Этот банкет, эти люди, эти шлюхи — все в честь тебя — «великого стратега», «вершителя истории».

Я лажанулся. Великий стратег, на самом деле, не более, чем сопливый щенок, возомнивший о себе много, сунувший свой нос в жестокую реальность.

Какова вероятность, что один из молодых трейдеров, допустим, тот, которого я назвал «умником», подвыпивши, не разболтал в красках о наших спекуляциях скачущей на его члене проститутке?

Стоп! Но никто не мог знать о нашей причастности к взрывам на зернохранилищах. Об этом знал лишь очень близкий круг. Диверсии совершались чужими руками. Насколько проинформированы вымогатели?

Я вернулся в реальность. Никто из присутствующих даже и не заметил моей «пропажи», кроме Кати, которая напряженно на меня смотрела.

На ее немой вопрос, я дал прочитать сообщение.

— Есть предположения, кто нас сдал?

— Пока нет.

Катя с прищуром окинула взглядом всех присутствующих. Кого она там могла выискать?

Но что мне делать? То, что я не буду переводить деньги, — это точно. Вначале запросят двадцать миллионов, потом сорок, и так до бесконечности. В то же время, если у вымогателя есть улики, для меня исход будет весьма плачевным. Нужно будет подумать о смене места жительства.

«Поеду на Утопию. Буду есть бананы и кокосы. Кататься на бегемотах, кашалотах», — усмехнулся своим мыслям.

Нет, мне и в дома хорошо.

Банкет продолжался, а я занялся анализом, мысленно вычисляя всех, кто был в курсе нашей сопричастности к взрывам.

— А что, если Герда? — неожиданно предположила Катя.

Я задумался над кандидатурой Залевской, но никак не мог взять в толк ее причастность. Недоверчиво покосился на Залевскую. Ревность? Катя поспешила мне пояснить.

— О деталях ваших спекуляций знает не так много людей, верно?

— Я, ты, брат, Карелина, пара бойцов сквада из старичков. Могли трейдеры догадаться. Ну и сам исполнитель, но в нем я уверен… был… до сегодняшнего дня.

— Герда. А рассказал ей Олег.

Залевская была непреклонна.

— С чего ты это взяла?

— Герда — «сука». То есть суккуб. Вспомни те дни, когда вы… Она скривила милое личико и после небольшой паузы выпалила:

— Трахались!

— И? — все еще не улавливал сути разговора.

— Что ты знаешь о «суках»?

— Что они привязывают к себе посредством плотских утех.

— Это не весь список их возможностей. Они выделяют феромоны, вызывающие влечение противоположного пола. Я вот смотрю на вашу так называемую Волшебницу, — с горечью в голосе говорила она, — и вижу обыкновенную, хотя и манерную бабенку, ничем не примечательную внешне. А теперь скажи мне, о чем вы разговариваете во время или после секса?

Катя была серьезна, как никогда, и я задумался. А какой у меня был секс с Гердой? Помнится, я всегда был удовлетворен, но вот подробности… Все было, как в тумане. Я списывал это на ее искушенность в древнем ремесле. Она настолько опытна и искусна, что отключается разум и кроме секса ни о чем не думаешь.

— Мог ли я разговаривать с ней и забыть это?

— Ты правильные вопросы задаешь. Если суккуб достиг пятого-шестого ранга, то вполне. Начиная с восьмого или девятого — «сука» на время добивается полного контроля над разумом. Лев, но это ведь основы парапсихологии за девятый класс!

Не теряя времени, я нашел номер Герды и нажал кнопку вызова. «Абонент находится сейчас не в сети», — слышалось в ответ.

— Егор, выясни, где сейчас брат, — обратился я к своему телохранителю.

Он отошел буквально на минуту, а вернувшись сообщил, что бойцы сквада, сопровождавшие Олега, тоже не на связи. Телефон Олега молчал.

Я записал короткое голосовое сообщение вымогателю:

— Где. Мой. Брат?

«У нас;), — сразу же пришел ответ с подмигивающим смайликом. — Останется в качестве заложника. Пока не выплатите денежку. И да, сумма подросла, уже двадцать пять миллионов. Через полчаса она подрастет еще на пять миллионов. Решайся скорее. Слово дворянина: ни твой брат, ни твоя репутация не пострадают».

Я пережил шквал эмоций, но внешне был сдержан. Не заметив, сжал телефон с такой силой, что он хрустнул у меня в руках.

— Егор, доставь мне Герду. Живой, — прорычал я в следующую минуту уже в облике хронума.

Чем мне нравится мой телохранитель, так это быстротой реакции. Он не спросил больше ничего. Коротко мне кивнув, сделал несколько звонков и вновь уже был рядом со мной в ожидании новых указаний.

Была половина первого ночи. Отправив в усадьбу чету Залевских и приставив к ним десяток бойцов сквада для охраны, вышел на улицу, обдумывая новый план…

Спустя час я беззаботно шел по улочкам ночного Питера. Следом за мной катилась упряжка из двух лошадей с крематорием. Цокающий стук копыт, скрип деревянной телеги и удары металлических колес о брусчатку добавляли аутентичности образу палача.

Я пил крепчайший виски прямо из горлышка бутылки, беспрерывно дымил сигаретой и ещё насвистывал веселый мотивчик. А на душе было погано. Немногочисленные прохожие при виде меня шарахались в сторону. Улицы быстро пустели, будто предчувствуя что-то.

Меня зажали в угол. Не оставили выбора. Сегодня Питер умоется кровью моих недругов.

Вдалеке послышалась первая серия взрывов. «Василеостровский рынок» в огне. Через пару минут еще серия взрывов совсем рядом. «Никольский рынок». И следом еще. «Сенной» тоже взорван.

Рынки «Сытный» и «Апраксинский дом» трогать я запретил. Хотя и с ними у Аликперова были свои счеты. Слишком высоко сидели люди, которым принадлежала эта недвижимость. И ссориться с ними я не хотел.

Мой зловещий хохот разнесся по округе.

— Бррр, ну и жуть, — поежилась рядом идущая Карелина.

— Ты сделала, как я просил?

— Да, с минуты на минуту в новостных пабликах появится новость, что за всеми взрывами стоит цыганский барон. Дай мне тоже выпить.

— Нет. Работай на трезвую голову.

Девушка слегка обиделась, но промолчала. Конечно, одаренный мог выгнать весь хмель из своего организма в считанные секунды. Достаточно было зажечь вязь узора на груди. Но лучше не создавать прецедента для своих подчиненных?

— И не жалко тебе «Ахмат»? — снова спросила Марина.

Конечно, жалко было портить фасад своего детища, влетевшего мне в копеечку. Но такова задумка. Для отвода глаз нужно было жертвовать своим имуществом.