Останавливаюсь напротив ринга и складываю руки на груди, наблюдая за действием. Стас стоит спиной ко мне, но я вижу, что на его руках боксёрские перчатки. Парни, которым на вид лет по пятнадцать, тоже в перчатках, но на их головах ещё присутствуют и защитные шлемы. Стас в замедленном темпе показывает приёмы защиты и нападения, используя одного из парней. Потом стаскивает с себя перчатки и отбрасывает их в сторону. Отходит на несколько шагов в сторону и машет ребятам, те сходятся. Он наблюдает за ними, а потом останавливает свистом.

Один из ребят бросает взгляд в мою сторону и Стас тут же разворачивается. Его лицо озаряет улыбка, когда наши глаза встречаются. Я тоже не могу не улыбнуться. Люблю видеть его такого счастливого. В своей стихии.

— Пять минут, — кричит он мне сквозь шум ударов о кожаные боксёрские груши. — Можешь подождать меня в тренерской?

Я киваю и иду в противоположный угол зала. Там располагаются раздевалки, душевые и тренерская. Возле раздевалки стоят два подростка, и до меня доносится их разговор.

— Я слышал, Ярый никогда не проигрывал. Он охеренный. Ты видел, как он сегодня тренера Шувалова завалил. Одним ударом.

Чтоо? Я останавливаюсь и разворачиваюсь к непринуждённо болтающим пацанам. Тот, что стоит ко мне лицом, фокусирует на мне свой взгляд и бледнеет. Второй резко разворачивается.

— Здрасьте, Анастасия Олеговна. Как ваше ничего? — фальшиво улыбается парень, и я узнаю в нём самого непоседливого подопечного Стаса.

— Здрасьте, — таким же тоном отвечаю ему. — Весьма неплохо. Как ваше ничего, Константин? О чём беседуете?

— Ой, да нам пора. Некогда болтать-то. Мы ещё сёдня дежурные по залу, — лепечет Костик, пятясь от меня и утаскивая за собой товарища.

Я лишь качаю головой. Вхожу в тренерскую. И сразу цепляюсь взглядом за фотографию Вани Филатова. Его улыбающийся портрет стоит на полке в компании победных лент и кубков боксёрского клуба. Так Стас чтит память трагически погибшего друга. Я разглядываю награды, за год их здесь скопилось чуть больше десятка. Вздыхаю. Воспоминания годичной давности отдаются горечью во рту. Меня даже слегка подташнивает.

— Привет, детка, — Стас подходит сзади, разворачивает меня к себе и крепко целует, вытесняя подступившую горечь своим сладким языком. Жадно. Настойчиво. Волнительно.

Он немного взвинчен и слишком эмоционален, по сравнению с утром. Но это легко объяснить. Тренировки всегда так действуют на него. Уверена, он жутко скучает по боксу, но к его сожалению и моей радости, вернуться на ринг не сможет никогда.

— Как прошла тренировка? — спрашиваю, когда он отпускает меня.

Стас вздыхает, потупив взгляд. Достаёт из кармана шорт тонкое золотое кольцо и надевает его на безымянный палец. Ясно. Даже слова ни к чему!

— Тебе нельзя рисковать, — грозно говорю я.

— Я и не собираюсь. Ну, потолкались мы с Шуваловым на потеху ребятам. Что в этом такого? Я полностью контролировал ситуацию, да и он не слишком напирал.

— Ага! Ври больше! — Я так злюсь сейчас на мужа.

— Аська, ну в самом деле, — он притягивает меня в свои объятия. — Клянусь, не собираюсь я рисковать. Я хочу стать отцом. А этим не рискуют. Когда ты уже сделаешь меня папочкой?

Стас с нежностью заглядывает в мои глаза, и я краснею. Каждый раз становится всё сложнее уходить от ответа на его вопрос. Удивительно, как быстро мы поменялись ролями. Теперь он любит задавать щекотливые вопросы.

— Почему ты так торопишься? — спрашиваю я. — Тебе всего двадцать пять.

— Двадцать шесть, почти. Мне уже двадцать шесть, а я как будто только начал жить. Столько времени потрачено впустую. Не хочу его больше терять. Ты сделала тест? — спрашивает, затаив при этом дыхание.

— Отрицательный, — сообщаю, и он хмурится и вздыхает. — Я на таблетках, ты забыл? Я не хочу торопиться, Стас. Дай мне закончить институт, и я обещаю, что мы займёмся вопросом продолжения рода в первую очередь.

— Ладно, принцесса. Как скажешь. Я больше не буду давить на тебя.

— Спасибо.

Мы выходим из клуба и садимся в машину. Стас за руль, я рядом. Пристегнувшись и заведя двигатель, он поворачивает голову ко мне.

— Не передумала?

— Нет. А ты? — Ответом служит лишь покачивание головой. — Тогда вперёд.

Стас выруливает со стоянки и врезается в поток движущихся автомобилей. Дневная пробка немного задерживает нас в городе, но спустя тридцать минут, мы выезжаем за его пределы. Увеличивая скорость автомобиля, мы направляемся в сторону загородного дома родителей Стаса.

Я не знаю, где именно он находится, но не спрашиваю. Мой муж и без того нервничает. Ладони слишком крепко держат рулевое колесо, костяшки светятся своей белизной. Челюсть сжата, а лоб прорезывают хмурые морщинки. Я, молча, поглядываю на моего прекрасного мрачного демона и вспоминаю, как он впервые вёз меня к дедушке. Тогда он выглядел точно так же. Кладу свою руку на его колено и слегка сжимаю, побуждая его хоть немного расслабиться. На его губах мелькает улыбка, а правая рука сжимает мою маленькую ладошку. Он подносит её ко рту и целует, а потом опускает на то же самое место на его ноге, переплетая при этом наши пальцы. Мой нежный Ярый!

Подъезжаем к закрытому, огороженному высоким забором посёлку. Повсюду камеры. Останавливаемся у закрытых ворот. Стас достаёт брелок и нажимает на кнопку. Немного удивляюсь. Я не знала, что он всё ещё хранит ключи от родительского дома. А самое интересное, брелок до сих пор работает. Ворота медленно сдвигаются, но въехать мы не успеваем, из небольшого кирпичного домика выходит мужчина лет пятидесяти в форме охранника. Он, прищуриваясь, подходит к двери со стороны водителя, и Стас опускает стекло.

— Ваше транспортное средство не зарегистрировано в нашей системе. Будьте любезны представиться и сообщить о цели вашего визита, — вежливо произносит мужчина, следуя своей должностной инструкции. Он снова прищуривается и внимательно разглядывает Стаса.

— К Златопольским…

— Стас, ты ли это?

— Я.

— Давно тебя не было видно. Где пропадал?

— А ты разве не слышал? Учился в Лондоне, — при этом Ярый усмехается. — Так я проеду?

— Да, конечно.

Охранник отступает в сторону, и далее мы беспрепятственно проезжаем на территорию элитного посёлка. Я с интересом верчу головой по сторонам, но ничего, кроме ещё более высоких ограждений с камерами по их периметру не наблюдаю. Максимум, что можно разглядеть в этой недоброжелательно-неприступной обстановке — верхушки деревьев в скрытых от постороннего глаза садах.

Проехав несколько домов, мы останавливаемся ещё у одних ворот. Выходим из машины и направляемся к калитке. Стас нажимает на кнопку переговорного устройства, похожего на домофон. В динамике раздаётся всего один гудок, а потом дверь со щелчком открывается.

— Так просто? — не удержавшись, спрашиваю я.

— Охрана уже сообщила, — спокойно отвечает Стас и пропускает меня вперёд. Дверь за нами закрывается с новым щелчком.

Стас на минуту замирает, оглядывая уже забытое им родное место. Я держу его за руку и чувствую, как она трясётся. А ещё вижу, как его подбородок подрагивает, а на глаза наворачиваются слёзы. Настроение мужа передаётся и мне. Я стараюсь проглотить подступивший к горлу комок. Сделав одновременный глубокий вдох-выдох, мы вместе делаем шаг по дорожке, выложенной светлым камнем.

Аккуратный двухэтажный дом со светло-бежевым фасадом и тёмно-коричневой крышей находится метрах в тридцати от ворот. Он окружён садом из деревьев разнообразных пород и высоты. Здесь есть и сосны, и ели, и берёзы, и яблони. Они посажены таким образом, что окружают дом, и тот кажется защищённым со всех сторон. Также я узнаю и несколько кустарников: сирень, гортензия. Весной и летом должно быть их аромат сводит здешних обитателей с ума. На лужайке возле самого дома и вдоль его стен, по периметру, наблюдаются красивые ландшафтные композиции из цветов и каких-то небольших кустиков. Газон на всей территории идеально ухожен. Травинка к травинке. Вдоль дорожки, по которой мы идём, расставлены садовые фонари. Вечером здесь, наверное, очень красиво. Дорожка простирается до самого крыльца.