— Рассусоливать не стану, скажу кратко. — вскинулся воин. — В дружину к тебе хотим. Возьмёшь?

Конечно же, отказываться я не стал. Ведь всего только час назад думал где бы набрать хоть полста человек, а тут целая армия. Нет, на самом деле, для этого мира может и не армия, это я преувеличил, но воинство вполне серьёзное. И хоть пока не ясно кто есть кто, но в общем, по количеству, это собрание выглядело весьма внушительно.

Получив согласие, делегация удалилась, и лагерь тут же загудел. Застучали кубки, понеслись тосты, а некоторые личности вообще пошли в пляс.

— За боярина! За Морану! За князя! — примерно в таком порядке «тостовала» моя новоиспеченная дружина.

А вообще процесс принятия на службу не требовал никаких иных действий кроме договоренностей, поэтому после устного разрешения, все эти люди перешли под мою руку. Оставалось лишь разбить прибывших на сотни, назначить сотников, ну и соответственно так же поделить на десятки и выбрать десятников.

Сразу же, не откладывая, занялись экипировкой. Раздали все собранные трофеи, — по факту их оказалось не так много, и отправили несколько человек с подводами в город чтобы докупить припасов. Брать решили по минимуму, и только то, чего нельзя добыть по мере продвижения. Здесь вообще не было проблемы найти себе пропитание. Дичи в лесах, зверья всякого, настолько много, что тащить с собой громоздкие запасы не имело никакого смысла.

Провозившись весь день с «войском», пол ночи я снова сидел за компоновкой зелий. С гостьями своими почти не виделся, но знал что им подготовили комнату и они ни в чём не нуждались.

А утром, когда вышел на стену, обалдел от вида разросшегося лагеря. Если вчера под вечер насчитывалось две полных сотни и одна неполная, то сейчас, навскидку, почти вдвое больше.

Встретившись с Иваном, узнал что людей пока не считали, но из города продолжают прибывать всё новые и новые вои. Слух о покровительстве Мораны расходился быстро, а количество желающих присоединиться росло ещё быстрее.

Причина в этом была простая. Война намечалась серьёзная, и практически всех кто может держать оружие, так или иначе загонят в войска. Вот люди и суетились, мотивируя тем что лучше «ходить под богом» в боярской дружине, чем отправиться воевать в составе какого-нибудь ополченческого подразделения.

Для меня оно конечно хорошо, но разглядывая толпу у стен крепости, я понимал что нормально «одеты» далеко не все. По словам Ивана примерно половина ратников имела нормальные доспехи и оружие. Не у всех был полный комплект, но в среднем, они были экипированы. Ещё треть могла похвастать лишь оружием, в основном топорами и луками. Остальные же, и одеты были кое-как, и вооружены обыкновенным дрекольем.

Естественно, что могли, мы делали. Наковать такое количество мечей и доспехов — задача непосильная, поэтому остановились на луках. Стрелять умели практически все, не белку в глаз, но более-менее. Конечно хороший лук стоил тоже немало, но обычный охотничий можно было купить за копейки, а при желании даже сделать. Проблема была в стрелах. Точнее в бронебойных наконечниках. Снарядить две сотни лучников хотя бы по-минимуму — это четыре тысячи стрел. Купить в городе нереально, узнав о войне, всё порасхватали, а там где ещё что-то оставалось, цены загнули немереные. В общем, решали как-то, но, судя по всему, лучники и луки у нас будут, а вот чем стрелять им — не знаю. Опять же, кроме проблем с дружиной, нашлось еще много заморочек. Оставшиеся в живых орки — трое на ногах, двое серьёзно ранены, решили возвращаться к своим, но дать им лошадей и повозку я не мог, у меня их просто не было. В то же время надо было как-то решать вопрос с камнями, — возвращать не хотелось, да и не знал кому. Тот орк что передал их, погиб, а остальные были не в курсе. Ещё и братья-маги как-то криво поглядывали на мои приготовления. Не то с завистью, не то просто со скептицизмом. Прямо не спросишь, не ответят, а сам я не особо соображал в местных заморочках. То что мне казалось однозначным, не всегда таковым являлось. Хотел попросить их камешки зарядить, но побоялся, мало ли, вдруг заберут. Они и так-то в стойку встали как контур нащупали. Кто, говорят, устанавливал? Я как мог отбрехался, мол от деда осталось, он мутил что-то. Ну и чудо с Мораной тоже на него списал, ему-то, всё равно уже, а мне ещё жить. Но апогеем последних дней стал визит седого. Накануне вечером, он явился со свитой из полусотни оркских латников, и с моим «проеже», — молодым наследником. И если с братьями мне нормально поговорить не удалось, то парнишка оказался сведущ в ситуации, с лихвой удовлетворив моё любопытство.

Основное — как я и предполагал; на Россов ополчилась вся Европа. Долго готовились, и вот момент настал. Мощный удар с трёх сторон: первый снизу, — там собрали очень сильную группировку, насчитывающую больше тысячи одних только немецких рыцарей. Второй с севера, оттуда пошли скандинавы, потомки викингов. Их было меньше, но со своей миссией, — разделить росское войско, они справлялись. Ну и третий, отвлекающий, нанесли здесь, на этом узком перешейке. Будь штурм успешным, пришлось бы отправлять сюда еще часть княжеской дружины. Но теперь вполне можно обойтись тем что есть. Стены, луки и маги — залог неприступности рубежей.

А вот сил у князя, как я понял, было недостаточно. Сказались последние «сытые» годы, когда в виду ослабления Европы и выгодных союзов с восточными соседями, нападение с запада казалось совершенно невозможным. Поэтому армии, как отдельному элементу экономики, внимания почти не уделялось. «Тащить» на себе кучу прожорливых дармоедов (в мирное время), сочли лишним, что и привело к текущей ситуации. Теперь, естественно, важные государственные мужи это осознали, — задним умом, но пространства манёвра почти не осталось. Не даром же говорят — не хочешь кормить свою армию, будешь кормить чужую. Поэтому всё что сейчас оставалось, — победить, или погибнуть. Третьего не дано.

Ну и пока дружина князя отступала на всех фронтах. Теснимая рыцарями, сдавала позиции на юге, а под давлением норманов, пятилась на севере.

— А пошли к нам? — неожиданно предложил мальчишка. За то время что я его не видел, он сильно похудел — сказывалась походная жизнь, и вообще выглядел гораздо взрослее.

— Куда это, к вам? — переспросил я.

— Ну к нам, в каганат. Земли возьмешь сколько надо, ханом станешь! В походы вместе ходить будем! — пацан явно верил в то о чем говорил, но я в ханы не стремился, тем более в здешней иерархии это скорее понижение, чем повышение. Быть росским воеводой — кем я сейчас и становился, куда почётней ханского звания. Да и сам факт перехода во время войны — позор, с которым меня не то что ханом, со мной даже говорить никто не станет. Странно только что пацан этого не понимает, ну или делает вид что не понимает.

— Нет, спасибо. Лучше уж ты ко мне переходи. Хана не обещаю, но сотником поставлю. И в поход вместе пойдём. — выдал я встречное предложение.

— Не могу. Отец не пустит. — нахмурился он, и, вроде бы, хотел добавить что-то, но промолчал.

— Но вы же с нами? — заподозрил неладное я.

— Не знаю. — пряча глаза, пожал плечами парень.

Блин, я понимаю — восток дело тонкое, но не до такой же степени?

— Так вы же сейчас здесь?

— Да, только это обычный найм. У нас договор с вашим князем ещё на два месяца…

— То есть не союз? — прямо спросил я, но получил еще более запутанный ответ, из которого вынес две совершенно противоположные вещи. Первая, и самая очевидная — союз есть, вторая, не самая очевидная, — союза нет. Вот как хочешь, так и трактуй восточные договоренности. Если по-простому, то в случае нашего поражения, они не с нами, ну а если боги будут благосклонны к россам, то и орки подтянутся. Ну а пока они будут выполнять контракт, и сделают всё от них зависящее, — но, опять же, только в его рамках.

— А есть информация где намечается главное сражение? — вообще, боярский сбор был объявлен в столице, но в виду стремительно меняющейся ситуации, не факт что идти нужно именно туда. Вполне возможно, место сбора уже перенесли, о чём мне, конечно же, не сообщили. Наверное, знай князь что тут столько воинства набирается, подсуетился бы, но откуда ему знать, если три дня назад никого не было. В общем, не самая понятная картина вырисовывается. Только пацан сказал что не знает, но попробует узнать, и попрощавшись, ушел.