Акуила, приподнявшись на локте и потянулся за мечом, но Арис сделал шаг и наступил ему на руку. Акуила застонал, закатил глаза и подвывая упал на спину.

Арис поднял его меч и отбросил в сторону.

— Ты признаешь свое поражение? — громко спросил он.

— Это было не по правилам! — выдавил Акуила, — Лошадь скинула меня!

— В бою ты был бы уже мертв, — сказал Арис, — и не смей говорить мне про правила — по нашим правилам мы сходимся в поединках не вмешивая коней.

— Небесный отец остановил лошадь Акуилы! — воскликнул старший шаман раскатисто, — вот истинное доказательство его воли! Его рука уже отметила Ариса!

Народ завыл, перекрывая возражения Акуилы, но будто одержимый, тот все порывался подняться. Шлем слетел с его головы. Светлые волосы прилипли ко лбу и щекам, к слишком белой коже не знавшей солнца.

— Остановись, — Арис отпустил его руку и Акуила тут же вскочил. Он был одного роста с Арисом, широкоплечий и сильный, с синими, как небо глазами. В них плескалась такая ярость, что Арис понял — этот человек никогда не станет его союзником.

Старший шаман поднял руку. Все голоса стихли.

— Разве тебе непонятна воля Небесного отца, рыцарь Акуила⁈

— Но поединок был…

— Молчи! Не навлекай гнева на свой народ, Акуила Венанди! Все мы служим разным духам, но духи — сыновья Небесного отца! И он сегодня показал нам свою волю! Отступись, или умрешь!

Царь Рохихалилы закричал:

— Чудо! Чудо, люди! Небесный отец явил нам чудо! Это его воля и знамение! Да славится великий вождь Арис!

И все вокруг закричали в экстазе:

— Да славится вождь вождей, великий Арис!

Под крики толпы, барабанный бой и свист дудок, Акуила куда-то исчез, а Арис прошел оставшиеся шаги до помоста и поднялся, останавливаясь на каждой ступени. Шаманы надевали ему на шею дары и амулеты, а наверху старший шаман передал знаки духа и Арис склонил голову в знак почтения. Тогда шаман надел ему на голову убор вождя из перьев и меха и других знаков и взяв за руки подвел к возвышению на середине помоста и Арис опустился на свернутые шкуры. С поклонами шаман отступил и всал за его спиной, а остальные шамана обступили его полукругом. Обряд посвящения начался.

После ему присягали на верность цари и вожди. Первым взошел наверх царь Рохихалилы, а потом ещё вереница вождей, королей и командиров поднимались на ступени и клялись в верности.

Звезды уже горели ярко, когда Арис принял последнюю клятву — клятву Акуилы Венанди, которую он принес за себя и свой народ. Арис в ответ принес свою клятву, дал обед защищать Акуилу и его людей как своих детей и тот отошел и спустился вниз. Арис кивнул старшему шаману:

— Дело сделано.

— Великий вождь, духи были свидетелями клятв, поистине великое дело сделано сегодня!

И он сказал еще:

— Сегодня ночь празденств и радости. Никто не будет спать, а только есть, пить, танцевать и славить вождя.

Он ушел кланяясь и пятясь до самых ступеней. Перед ним с поклонами покинули помост остальные шаманы.

Внизу начиналось веселье. Люди, уставшие после долгой церемонии наконец разжигали костры, появлялись бочки вина и пива, запахло жареным мясом. Тут и там заиграли свирели, звуки поднимались, плыли в небо, с ними вместе летели искры костров и таяли, растворялись во тьме.

Голоса стали громче и кто-то уже пустился в пляс. Время тянулось как резиновое. Арис сидел на своем помосте один, будто статуя, а вокруг него шумело людское море. Только Бако подошел и положив руки на край помоста спросил:

— Ну что вождь, ты доволен? Под твоей рукой теперь народы юга и севера. Разве не этого ты хотел?

Арис конечно не ответил потому, что после того, как все клятвы были произнесены и шаманы ушли, он должен был запереть уста до рассвета. В ночь клятв духи слышали все, что он произносил и запоминали и лишние слова произносить не следовало.

— Я знаю, сегодня ночь твоего поста и твоего молчания и лишь хотел сказать, что рад за тебя. И за себя тоже, — он оттолкнулся от помоста и исчез в людском море.

Где-то с краю началась драка, но это не беспокоило Ариса. Он перестал различать лица. Их было много, как звезд в небе и их глотки рокотали внизу, будто морской прибой в скалах. Он вдруг почувствовал это очень остро. Старший шаман появился на ступенях, расставил курильницы и снова ушел. Ароматный дым поднялся в небо, отделяя его от остальных.

Когда звезды потускнели, и на востоке зажглась розовая полоса, последние гуляки разошлись, покинув двор. Только несколько человек осталось спать на циновках. Тогда за ним пришли шаманы и советники и объявили его очищение законченным. На этом обряд считался завершенным и Бако с другими старшими сыновьями отвели его и оставили одного в том же закутке, где он провел предыдущую ночь.

Чья-то заботливая рука устроила ему ложе из шкур, а рядом оставила еду и кувшин с квасом. Арис думал, что набросится на еду, однако он едва смог заставить себя проглотить немного мяса и хлеба. Некое чувство наполняло его давая сытость больше телесной. Прежде казалось, обряд не будет иметь никакого значения, но пройдя посвящение, Арис ощутил, что незримые нити отныне и навсегда связали его с каждым членом племени.

Он сделал глоток кваса прямо из кувшина, сбросил сапоги и вытянул усталое тело в постели. Закрыл глаза. Но не успел он провалиться в дремоту, накрывающую его мягкими волнами, как тихий шепот настойчиво позвал его как и вчера.

Только не сегодня! Не в эту ночь! Сейчас не время мертвецов и не время духов! Он сел на своем ложе. Тихо свистел воздух, проникая сквозь трещины, в тоннеле шепталась стража. В его пещере, конечно же, было пусто. Он знал кто зовет его. Те же голоса, что и в прошлую ночь.

— Уйдите. Я приду к вам сам. Но после битвы! — но голоса настойчиво позвали снова. Он стащил через голову рубаху и плотно заткнул ей уши, но это не помогло — и правда, от голосов духов нельзя спастись, закрыв уши.

Утренний совет собрали на поверхности, под каменным сводом, оставшимся от какого-то здания. Три колонны все еще держались под каменным кольцом, крыша, конечно же, давно провалилась. Свет утреннего солнца бил сбоку и колонны давали тень.

Когда все расселись и приветствия были произнесены, старший шаман сказал:

— Благодатное утро! Впервые с зимы я вижу солнце! Это знак!

И правда, солнце светило по весеннему и от земли исходил теперь терпкий запах новой жизни. Арис почувствовал воодушевление.

Остатки вчерашнего праздника успели убрать, остался только пустой помост посреди двора и он вспомнил вдруг, как сидя на нем сквозь пелену дыма видел звезды. А значит, тучи рассеялись еще вчера. Может быть это правда знак?

Другие тоже были рады яркому свету, но большинство щурились и опускали головы, уклоняясь от лучей. Причина была понятна — вчера мало кто воздержался от возлияний.

Арис оглядел собравшихся. Половина из них толмачи, что переводят слова вождей друг другу, остальные вожди и их шаманы, его новые подданные. Правила племени рассказывали как вести себя с гостем и с врагом, но что делать, если частью твоего племени стало пол мира, правила не указывали и Арис решил, что следует снова всем повторить свои имена.

Потом Бако взял слово и объяснил, как у кочевников кланы сосуществовали друг с другом и сказал, что теперь каждый народ будто клан в новом большом племени.

Акуила тут же спросил, будут ли с ним считаться теперь как с главой клана томозиев, или главой клана Венанди и Арис сказал, пусть решают сами, как его народу больше понравится.

— Мы соберем всех воинов в войско и разделим войско по счету. У нас будут тысячи, сотни и десятки. Разные воины встанут бок о бок. Но сначала я расскажу вам, как мы убьем лушь.

И снова Акуила не смолчал и сказал, что неплохо бы попросить принести немного вина, или пива, мол ночка выдалась та еще. Бако покачал головой, а Арис ответил, что в их племени не принято пить опьяняющие напитки на совете. Но едва он хотел продолжить, Акуила довольно громко пробурчал, что это плохой обычай и его можно изменить.