Очнулся Арис на берегу. Снова светило солнце. Он лежал лицом в траве, а над ним склонился бледный как смерть Кеттер.

— Где она, старик-в-длинной-кофте? — пробормотал он тихо.

— Где и должна была оказаться — у своего брата. Все свершилось как и было предсказано, — ответил голос охранителя Ондрата.

— Убьем их, брат. Во славу Зверя, — сказал кто-то еще.

— Нет. Зверь не желает этого, — ответил Ондрат, — они оба — его дар Мешу ради мира.

— Вставай, — сказал он обращаясь к Арису. — Бери Кеттера и уходите. Зверь приказал выпустить вас.

Арис с трудом поднялся и встал, ничего не видя вокруг. Голос Ондрата вонзился в мозг:

— Все могло быть иначе. Я готов был признать тебя своим. Дать тебе место в нашем мире — ради твоей мудрости и силы. Но я ошибся в тебе.

Он прошептал несколько слов и взмахнул рукой. Деревья будто бы расступились и перед ними открылась тропа, которая упиралась в каменное ущелье.

— Прощай, мертвец Арис.

— Прощай, мертвец Арис!

Слова охранителя отдалялись, деревья замелькали вокруг, будто мчались прочь, миг и скалы обступили их со всех сторон. Сырой, холодный воздух ударил в нос. Над головой вершины скал терялись в низких, черных тучах, которые как стадо баранов уперлись в отвесные отроги.

— Нужно идти, — мягко произнес старик и Арис не ответил ни слова — его накрыла дурнота, скалы и черные тучи закружились вокруг. Он покачнулся и медленно поплелся следом за стариком сквозь пелену разглядывая окружающий пейзаж.

Вскоре начался мелкий, нудный дождь и их одежда постепенно промокла. Обломанные края породы торчали в стороны по обе стороны ущелья, будто великан провел борозду в скальной гряде, раздвигая камни в стороны. Дно ущелья было довольно ровным и прямым. Пожалуй, две повозки могли бы разъехаться тут не мешая друг другу.

Иногда отвесные стены разбегались в стороны. Черный камень, поросший серым мхом, искрошенный временем и влагой сменялся рощицей, или небольшим пятачком, заросшим травой и кустами.

Арис брел по ущелью, как во сне, желудок то подкатывал к горлу, то падал в ноги. Он не замечал, что старик тоже страдает, пока тот не остановился и не прошептал:

— Арис… я думал сегодня мы дойдем до деревни… там жили мои друзья. Но я не могу больше идти. Давай остановимся прямо здесь.

Старик сделал еще два шага и шлепнулся на землю прямо у отвесной стены. Подумав, Арис подошел и сел рядом. Сквозь туман, застилающий глаза, он видел дорогу и ущелье, исчезающие во тьме. Конечно следовало найти хоть какое-то укрытие… трещину в скалах, козырек… он думал об этом не больше секунды. Чуть сдвинувшись, сел так, чтобы спиной прижаться к спине старика, инстинктивно ища тепло. Кеттера сотрясала сильная дрожь. Он дышал тяжело, с присвистом. Арис поплотнее закутался в лохмотья. Его тело тряслось такой же жуткой дрожью, зубы стучали друг о друга.

Капли дождя били по дороге, выбивали дробь о скалы, об их спины и плечи, звенели в ушах. Арис прикрыл глаза.

Пробуждение было не из приятных. Тело, будто чужое, застыло, заледенело, под струями дождя. Только спина, которой он прикасался к старику еще сохранила чувствительность. Скрежеща зубами, Арис заставил себя встать на ноги. Поднял голову. Мелкая морось все так же сыпала с неба и подставив ладонь он подождал пока она станет влажной и облизал, не обращая внимания на грязь на руке. Стало легче, но лишь на миг. Тут же его тело покрылось ледяным потом и его вырвало бы, если б желудок не был абсолютно пуст.

Когда отпустило, он заметил, что старик кашляет, стоя на четвереньках, но потом понял, что это не кашель, а тошнота, просто в желудке у старика было так же пусто, как и в его.

— Что это? Колдуны отравили нас?

— Не колдуны. Лесной край. Это место… — старик сел прямо на землю и вытер рот ладонью, поднял голову и Арис увидел, что его глаза покраснели и слезятся. — Это место не настоящее. Оно создано с помощью магии. Магия там везде — в воздухе, в траве, в пище. Когда уходишь оттуда всегда плохо, будто отравился. Тем более, охранители не дали нам отвара, который смягчает это перед уходом.

Арис ничего не ответил и Кеттер сказал:

— Нужно идти.

— Нужно идти, Арис. Нам нужна вода и еда. Иначе нам станет совсем худо. Нас тошнит, а желудки пусты. К тому же нам нужна одежда. На таком холоде…

Прикрыв глаза, Арис спросил:

— Старик, сколько горных вершин ты видишь?

— Только две. Их всегда две — по одной с каждой стороны Перевала. Их зовут Сестры. Та, что справа — Манини, а левая — Лазозе. В честь сестер принцесс исчезнувшей в тумане веков Кабии.

Арис молча протянул руку и помог старику подняться.

— Спасибо, — пробормотал тот.

Арис шел следом, опираясь на каменную стену ущелья потому, что перед глазами у него плясал хоровод из десятка горных вершин, отливающих синевой. В этот день они прошли совсем немного. Порой Арис останавливался и будто засыпал, прислонившись к сене, потом снова шел. Иногда ему казалось, что он потерял старика, но затем тот оказывался рядом снова.

На следующее утро стало легче. Кеттер был прав — горных вершин и правда лишь две. Укутанные синей дымкой и тучами, они нависали над обломанным краем скал. Из склоны хорошо было видно. Арису казалось, он видит какие то постройки, каменные изгороди, похожие на загоны.

— Их называют Сестры, я говорил? — вздохнул Кеттар, — Это старое название. Горцы иногда зовут их Небесными Стражами. Верят, будто они хранят Перевал. Кажется, что они близко, но на самом деле пройдет дней пять, прежде, чем мы будем у подножия Сестер. Там лежит богатая застава Сакракард. Горцы очень гостеприимны. Они дадут нам еды. Но прежде, чем мы достигнем самой большой заставы, мы увидим деревню моих друзей.

К вечеру Арис уловил в воздухе отголоски какого-то мерзкого запаха. Отдаленно знакомый и очень слабый запах разливался повсюду в воздухе, слабый ветер гнал его вниз по ущелью. С каждым шагом он креп и вскоре Арис понял его. Это был запах гари — не свежий, а застоялый, будто пепелище несколько раз умылось дождем и воняло прокисшей сажей смешанной с земляной пылью.

В сумерках набрели на его источник. Скалы расступились и они увидели рощицу, ограды, поле, уходящее в тень скал и останки обгорелых домов. Скрипнула на ветру жердь. Тьма опускалась стремительно, но ни огонька, ни звука, ничего больше не происходило вокруг.

— О боги, — горестно простонал Кеттер и протянув руку указал наверх.

Наверху Арис увидел заставу, наполовину высеченную в скале. От нее остался лишь фундамент, засыпанный слоем слежалого пепла. Передняя стена, сложенная из толстых бревен была сожжена.

— Все таки она была права, — пробормотал Арис и горько усмехнулся.

— Кто? — разглядывая закопченный камень, спросил Кеттар.

— Одна девушка из Лесного края. Она сказала, лушь уже хозяйничает у ворот Лесного Края. Так и есть. А значит… мир уже погиб.

Старик хотел что-то проговорить, но только издал странный звук и так и остался стоять на месте, потрясенно разглядывая пепелище.

— Посмотри в колодце. Если есть вода, нужно набрать немного. Я поищу оружие в развалинах, — сказал Арис.

— Будь осторожней! — крикнул ему вдогонку старик, но Арис лишь отмахнулся. Лушь давно покинула эти края, не меньше недели прошло, судя по виду заставы. Он не найдет наверху ни луши, ни живых.

Так и вышло.

Ни одной живой души не нашлось в развалинах, но и мертвых тоже не было. Стены в караульной были покрыты слоем сажи, настолько жирной, что отблески последних лучей солнца играли в них. Арис рылся в грудах обгорелых вещей, думая, что отсутствие мертвецов говорит о многом. Несомненно, армия Меша стала больше ровно на то число воинов, что служили на заставе плюс жители деревни, включая и детей и стариков. А вот число людей уменьшилось ровно на столько же.