Спустя пол часа он снова появился на пороге сгоревшей хижины.

— Мальчики, возьмите вот эти узлы. Тут наши припасы, я разделил их. Пусть каждый возьмет свою часть. Ари… Вазирик, твою часть я положил отдельно. Мы идем медленнее тебя и зачем тебе тратить время на нас? Иди со своей скоростью, нет смысла возится с нами. Лушь ушла с Перевала и тут безопаснее, чем в долинах, куда мы неизбежно попадем после того, как спустимся с Перевала вниз.

Арис молчал. Кеттер протянул узелки мальчикам:

— Держите.

А потом кивнул Арису:

— Спасибо за то, что помогал нам.

Арис встал, затоптал костер. Майло вдруг зарыдал, громко и отчаянно, как могут рыдать только дети. Стефон дернул его за руку так, что тот едва не свалился в грязь.

— Хватит позорить своего отца! — сквозь зубы проговорил он, но Арис его прекрасно слышал. Как и последние слова:

— Думаешь такому воину нужна обуза⁈

Кеттер взял Майло за руку. Потом посмотрел на Ариса и покачал головой. Скрипнув зубами, Арис подхватил свои вещи. Забрал у Стефана и Майло их часть поклажи. Увязывая все в один узел, зыркнул на Кеттера:

— Если… все кончится плохо… это будет на твоей совести, старик!

— Ты пойдешь с нами⁈ — Майло вдруг бросился к нему, уткнулся носом в бок и сжал изо всех сил руками.

— Оставь его Майло! — отчаянно крикнул Стефан, опасливо поглядывая на лицо Ариса. Робкая надежда и страх сквозили в его глазах.

— Ну-ну, малыш, — Арис похлопал Майло по плечу, — не плачь. Я отведу вас в Линферон.

— Мы не будем обузой! — заявил Стефан, — мы можем сами нести вещи и можем охотиться!

— Иди, мальчик, — сказал ему Арис и осторожно отцепил Майло:

— Ты можешь идти?

Тот кивнул, сунув в рот палец, мальчишка с обожанием рассматривал Ариса глядя на него снизу вверх.

— Старик сказал, ты можешь научить нас драться с оборотнями! Ты научишь нас?

И Арис с тяжелым вздохом кивнул:

— Научу.

Два дня спустя они вышли к заставе Доннадер. Дождь теперь моросил не переставая, но даже потоки воды не смыли запаха гари. Чем ближе была застава, тем сильнее замедляли шаг мальчики. Невольно они старались держаться ближе и Стефан не пенял Майло на то, что тот опять сунул в рот палец.

Они подошли к заставе, когда уже наступили сумерки. Деревянные ворота были распахнуты настеж. Одна створка сгорела дотла, вторая едва держалась на верхних петлях. За ними простиралась пустота двора. Дожди уже смыли с плит следы крови и только черные дорожки сажи сохранились в трещинах.

Кеттер сказал, вглядываясь в темный провал, ведущий в здание:

— Переночуем тут. Под крышей безопаснее. К тому же в зале должен остаться камин, а может быть осталось и немного сена…

— Да, сено осталось, — ответил Стефан.

— Но вдруг там теперь призраки⁈ — тоненько пискнул Майло.

Стефан сердито взглянул на него и хотел одернуть, но Арис, положив руку мальчику на плечо, сказал:

— Призраки отца и его товарищей не причинят тебе вреда. Те кто любил тебя при жизни защищают после смерти.

Кеттер уже шагнул на плиты двора. Жирная ворона лениво взлетела и скрылась за коньком крыши главного здания. Кроме этого они не услышали больше ни одного звука.

Арис первым поднялся на каменное крыльцо, оглядел опаленные огнем двери. Внутри все было тихо, только шорох крысиных лап затихал в углах.

— Тут есть факелы, сударь, — Стефан рыбкой нырнул в темноту и тут же вернулся назад с кучей хорошо просмоленных факелов.

— Самые лучшие факелы у вас, на Перевале, ни с чем не спутаешь запах черных слез, — повел носом старик.

— Черные слезы? Что это? — спросил Арис, высекая искры.

— О, в наших краях, сударь, горы плачут черными слезами. Это слезы принцессы Манини, которая льет потоки слез из-за горя, постигшего её. В этих слезах так много горечи, что они горят ярким огнем…

— Что еще за принцесса Манини? Впрочем — это потом. Сперва осмотрим заставу и поищем чего-то перекусить. Припасы на исходе, да и оружие нам бы не помешало.

В главном зале когда-то стояло не меньше пяти длинных столов, больше похожих на козлы. Теперь все они были опрокинуты, поломаны. Некоторыми, видимо защитники пытались подпереть двери изнутри. Но кто-то снес их упоры вместе с дверями и обломки валялись повсюду, вместе с посудой и остальными вещами.

Арис остановился у огромного очага. На возвышении возле очага могли бы сидеть не меньше десяти человек и будто увидел эту картину — ночь, веселое пламя вьется в очаге, на палках над огнем кипит котел. В зале, освещенном факелами, воткнутыми в стену сидят за столами воины. На помосте, где сейчас валяется опрокинутый стол, их командир. Кто-то играет на музыкальном инструменте. В лицо будто пахнуло теплом очага и тут же его выдернуло обратно в промозглый холод зала. Он вздрогнул и огляделся. За помостом в глубь здания вели две двери. Из одной пахло сыростью.

— Левая дверь ведет в подвал? Там кладовые и оружейная? А правая — наверх в спальни?

— Да, сударь, так и есть. А как ты узнал это? Ты уже бывал тут раньше?

— Нет, я понял по запаху, — сказал Арис не подумав.

— По запаху? — повторил мальчик. — Сударь, тебя случайно не укусили те оборотни, с которыми ты бился?

— Нет. Это случилось, когда я был на берегу Океана, — пробормотал Арис.

— Это твой дар, — перебил старик, красноречиво указав взглядом на мальчиков, — давайте поищем сена, дров и затопим очаг. Все мы устали и нуждаемся в отдыхе.

— Да, — Арис стряхнул с себя задумчивость, — вы с Майло ищите дрова во дворе, а мы со Стефаном, — он дернул носом, ловя поток воздуха с верхнего этажа, — пойдем сначала вниз. Мне нужно хоть какое-то оружие.

В подпол вели стертые каменные ступени. Арис спускался первым, высоко подняв факел вверх. Свет не в силах был рассеять густую, ледяную тьму и факел выхватывал у нее лишь небольшой кусок.

— Сударь Вазирик, старик правду сказал, ты научишь нас биться с оборотнями?

Арис тяжело вздохнул:

— Я могу рассказать вам, как победить их, да.

— А… а сколько оборотней ты убил?

Арис чувствовал, что мальчик держится чуть дальше, чем обычно и весь исходит тревогой и будто готов бросится бежать.

— Я убил двоих оборотней своими руками.

— Двоих сразу?

— Да.

— Двоих… — напряженно проговорил Стефан. — А ты долго бился с ними?

— Я победил их очень быстро, — бросил Арис, пытаясь разглядеть хоть что-то в подвальной тьме. Свет факела колыхался от сквозняка и их тени плясали по стенам, будто тьма взялась свести их с ума.

— А как ты смог победить их? И сразу двоих⁈

Арис резко обернулся и остановился так, что его лицо оказалось вровень с лицом Стефана, стоящего на две ступени выше. Мальчик отшатнулся.

— К чему ты ведешь? Если хочешь что-то узнать, задай прямой вопрос. Или тебе слишком страшно?

Стефан шумно сглотнул.

— Ну?

— Ты колдун?

— Нет.

— Тогда… тогда кто ты? Я знаю, что победить оборотня невозможно простому человеку… тем более двоих. Если он сам не… оборотень.

Арис ощутил, что от мальчишки волнами исходит страх. В темноте он будто расползался вокруг, окутывая их сетью. Он вдруг вспомнил Лару и разговор на берегу Туганны и будто увидел себя ее глазами: «Скажи, ты используешь темную, или светлую силу?» Он рассмеялся и увидел, как Стефан отпрянул еще дальше.

— Твой отец был колдуном? — резко спросил он.

— Что⁈ Нет! — мальчик забыл про страх и разозлился.

— Но он умел то, чего ты не умеешь — биться с врагом, метко стрелять, носить тяжелые вещи?

— Ты… ты говоришь странное, сударь, — пробормотал мальчик, — мой отец был взрослый мужчина. Многие взрослые мужчины бьются с врагами, стреляют и делают все, что положено делать мужчинам.

— Некоторые мужчины умеют то, чего не умеют другие, чего не умел даже твой отец. Некоторые умеют побеждать в битвах двоих сразу, или троих. Некоторые могут побеждать даже оборотней.