Брежнев не скупился на критику «волюнтаристских методов» Хрущева, однако необходимо отметить, что понимание необходимости изменений в экономике страны стало вызревать уже в последние годы правления Хрущева. Брежневское руководство сохранило преемственность в признании необходимости инвестиций в сельское хозяйство. Эта отрасль все более превращалась в дотационную, то есть существующую за счет других источников доходов государственного бюджета. «Затратный» характер сельского хозяйства был дополнительно усилен вследствие принятия широкой программы мелиорации. Программа мелиорации, утвержденная на майском (1966 г.) Пленуме ЦК КПСС, предполагала огромные вложения — до 10 млрд. руб.— прежде всего в экономику республик Средней Азии, областей и краев юга России, на строительство ирригационных сооружений, создание новых орошаемых сельскохозяйственных угодий, на осушение заболоченных территорий, на амбициозные проекты «переброски» вод северных рек на юг, в степи и пустыни Казахстана и Средней Азии. Эти мероприятия, возможно не лишенные целесообразности, проводились, как правило, государственными учреждениями — специально созданными органами управления и подчиненными им мелиоративными, строительными предприятиями, не заинтересованными непосредственно в конечном результате своей деятельности, но зато нуждавшимися в постоянных заказах и государственном финансировании. Деньги, первоначально предназначавшиеся для села, уходили мимо цели.

Сам Хрущев, выступая на февральском (1964 г.) Пленуме ЦК, заявлял о необходимости совершенствования оплаты труда, с тем чтобы стимулировать рост производства. Особое внимание он уделил роли материальной заинтересованности в повышении объемов производства. «Центром приложения» материального стимулирования должны были стать, по его словам, небольшие коллективы — звенья и бригады⁷.

Меры, направленные на подъем сельского хозяйства, привели и к неожиданным социальным последствиям. Крупным достижением брежневских мероприятий по поддержанию сельского хозяйства стало введение гарантированной зарплаты для колхозников. Постановление ЦК КПСС и Совмина СССР «О повышении материальной заинтересованности колхозников в развитии общественного производства» рекомендовало с 1 июля 1966 г. ввести гарантированную оплату труда колхозников, исходя из тарифных ставок рабочих совхозов. Однако сама гарантированность оплаты разрушила связь между трудовыми усилиями и экономической эффективностью, с одной стороны, и оплатой работы — с другой. Укажем в этой связи, что в 1962 г. плата за продукцию рабочих совхозов составляла только 4-6% их общего заработка⁸. Заработная плата колхозников меняла свою суть, превращаясь скорее в форму социального вспомоществования. Колхозник, таким образом, отчуждался от результатов своей деятельности.

Разница же в подходе к этому вопросу времени Хрущева и начинавшейся экономической реформы состояла в том, что была предпринята попытка сделать объектом приложения экономических методов сельское хозяйство страны в целом. Этому должны были служить активная ценовая политика стимулирования производства, установление постоянных многолетних производственных планов, изменение налоговой политики. Прежде налогом облагался весь денежный доход колхозов, куда входила и сумма издержек производства, теперь предполагалось собирать налог с чистого дохода плюс 15% с рентабельности.

Были сняты наиболее одиозные ограничения на развитие личных подсобных хозяйств колхозников, рабочих и служащих. Более того, в официальной пропаганде в середине 60-х гг. появились публикации, защищавшие экономическую целесообразность подсобных хозяйств⁹ Однако воспользоваться продукцией, производимой в личных подсобных хозяйствах, для решения общегосударственных задач, как это удалось Маленкову в середине 50-х гг., че 10 лет оказалось нереальным. Благим пожеланиям властей уже не верили. Желающих воспользоваться льготами, предоставленными личным хозяйствам, оказалось очень мало.

Попытка проведения экономической реформы

Отметим здесь, что в годы 8-й пятилетки (1965-1970) предпринимались попытки экономического реформирования. Это время острых дискуссий в экономической науке. Главной их темой было стремление повысить эффективность социалистического производства, использовать в этих целях механизм личной материальной заинтересованности работника. Констатируем тот факт, что понятие «застой», используемое с легкой руки партийной публицистики эпохи горба- невской перестройки для характеристики того периода, который наступил после октябрьского (1964 г.) Пленума ЦК КПСС, мало подходит к первым годам правления брежневского Политбюро. С начала 60-х гг. в экономической литературе появились публикации о неэффективности функционирования промышленности. Так, отмечалось, что к началу 1963 г. в СССР было 2,5 млн. металлорежущих станков — больше, чем в США. Но в СССР значительная часть этой техники находилась во вспомогательных — ремонтных, инструментальных и других — службах, отличительными чертами производства были высокая трудоемкость, низкая производительность, невысокий уровень квалификации рабочих¹⁰ СССР располагал мощными предприятиями по производству металла, но металлоемкость изделий значительно превосходила западные образцы, и энергия, труд рабочих, тот же металл использовались неэффективно.

Накануне принятия нового пятилетнего плана на 1965-1970 гг. в прессе развернулась оживленная дискуссия о путях развития советской экономики. Споры шли вокруг статьи В. С. Немчинова «Социалистическое хозяйствование и планирование производства»¹¹. В ней содержались весьма радикальные для советской системы предложения. Прежде всего, предлагалось изменить порядок планирования — составлять план не сверху, а снизу, от предприятия, которое должно дать свои предложения к плану. План должен был стать не столько заданием, сколько заказом. «Основное и главное,— писал В. С. Немчинов,— состоит з том, чтобы механизм планирования сомкнуть с системой хозяйственного расчета и с общественными фондами предприятия... Согласие предприятия принять соответствующее плановое задание, будучи подкреплено письменными документами, превращает плановое задание в плановый заказ. Такой порядок более сложен для плановых органов, но он необходим как фильтр против проявления голого волюнтаризма и вполне реален. Такая система может быть названа хозрасчетной системой планирования, так как в ней органически сочетаются плановые и хозрасчетные начала — те начала, которые должны регулировать любую хозяйственную деятельность в условиях социализма»¹² Вся система экономических рычагов должна быть отрегулирована через нормативы длительного действия и цены таким образом, чтобы было выгодно выполнять директивы и цифры контрольного плана¹³.

Необходимость реформирования экономики осознавалась и высшим руководством СССР. На сентябрьском (1965 г.) Пленуме ЦК КПСС с докладом «Об улучшении управления промышленностью, совершенствовании планирования и усилении экономического стимулирования промышленных предприятий» выступил Председатель Совета Министров СССР, член Политбюро ЦК А. Н. Косыгин. В докладе содержались призывы к пересмотру системы управления, отказу от совнархозов и восстановлению отраслевого принципа управления. Косыгин уточнял: не восстановление досовнархозовской системы министерств, а сочетание централизации руководства с расширением оперативно-хозяйственной самостоятельности предприятий. Главным показателем для промышленных предприятий должен был стать объем выпускаемой продукции. В докладе употреблялись такие понятия, как рынок, прибыль, эффективность капитальных вложений. Советская экономическая реформа хотя и предусматривала значительное расширение сферы «низового» планирования (на уровне предприятий и хозяйственных объединений), но ни в коей мере не означала отказа от централизованного планирования, задачей которого оставалось установление основных направлений, пропорций и темпов экономического развития¹"¹