— А как мелют зерно?

— А вон, смотри — ковш…

Витя увидел вверху деревянный ящик, похожий на бункер комбайна.

— Сейчас я насыплю в ковш зерно, — сказала бабушка, — оно будет падать вниз. Там два огромных круглых камня. Мотор приводит их в движение. Зерно попадает между камней. Камни мелко-мелко растирают его, и вниз уже сыплется не зерно, а мука.

В это время мельник окликнул бабушку:

— Засыпайте, ваша очередь! — Сам схватил бабушкин мешок с пшеницей и высыпал в ковш.

Бабушка быстро взяла пустой мешок и зацепила его на крючки внизу под камнями. Мельник открыл заслонку, и в мешок посыпалась мука — белая-белая. Вдруг Витя заметил, что мешок сорвался с одного крюка, и мука сыплется на землю.

— Бабушка, мешок!.. — крикнул он и подхватил опустившийся край.

Бабушка снова прицепила мешок на крюк, а мельник похвалил Витю:

— Молодец!

Вите было очень приятно, что он и тут помог бабушке.

Но вот мука уже перестала сыпаться. Мельник помог бабушке отставить мешок.

Подошла какая-то женщина:

— Давайте вашу муку и садитесь в машину — подвезём вас.

В кузове набралось немало народу. Машина подъезжала то к одному, то к другому дому, люди сбрасывали с машины мешок или два, кто-нибудь соскакивал вниз, а остальные ехали дальше. Бабушкина изба последняя, возле самого леса. В машине теперь остались только бабушка и Витя. Шофёр затормозил и вышел из кабины.

— Давайте-ка мешок.

— Не надо, я сама, — отказалась бабушка.

— Давайте быстрей, мне некогда, — строго сказал шофёр и, взвалив мешок на плечи, понёс его в дом.

— Ну вот, теперь из нового урожая напечём пирогов, — торжественно сказала мама.

— Наконец-то дело дошло до пирогов! — обрадовался Витя.

Пока мама месила тесто, Витя принёс дров, а бабушка затопила печь. А ещё через полчаса Витя, обжигаясь, ел горячий пирожок с капустой. И надо сказать, что таких вкусных пирожков ему ещё никогда не приходилось есть. Глядя на Витино загорелое лицо и облупившийся нос, бабушка ласково улыбалась.

Перехватив её взгляд, улыбнулась и мама и спросила:

— Ну, Витя, больше ты не будешь сажать в землю пирожок? Теперь знаешь, как он растёт?

Откусывая кусок пирога, Витя в ответ кивнул головой.

Теперь, конечно, он знает, как растут вкусные румяные пирожки.

ЛОЖЕЧКА МЁДА

Оля набрала в ложечку мёда. Он был прозрачно-жёлтый, с золотыми искорками и такой душистый, словно это не мёд, а букет полевых цветов.

— Папа, а как мёд делается?

— Пчёлы его собирают, — ответил папа.

— Как собирают?

— Это долго рассказывать.

— Ничего, что долго. Расскажи, — просит девочка.

— Ну хорошо. Слушай же.

В улье, на одной из рамок с сотами, в маленькой восковой ячейке что-то зашуршало. Сперва еле слышно, потом сильнее. А через мгновение в жёлтой крышке ячейки уже образовалась дырочка. Вот из неё показались два чёрных усика и маленькие острые челюсти. Будто ножницы, челюсти грызли и грызли крышку, дырочка становилась всё больше, круглее. Ещё мгновение — и из тесной ячейки на соты выбралась пчёлка.

Молодая пчёлка чем-то напоминала только что вылупившегося из яйца цыплёнка. Правда, родилась она совсем взрослой и казалась даже крупнее своих старших сестёр.

Но если старшие сёстры были золотистые, блестящие и очень подвижные, то наша новорождённая пчёлка ещё очень неуверенно держалась на сотах, серенькая, растрёпанная, с непросохшими ворсинками на всём тельце.

Пчёлка немножко посидела неподвижно — видно, с силами собиралась. Потом пошевелила усиками, расправила крылышки, одну за другой разогнула и согнула все свои шесть ножек. Посмотрела на себя и застеснялась: «Ой, какая же я грязнуля!» То тут, то там к туловищу и крыльям прилипли малюсенькие кусочки воска, какие-то пылинки.

И начала она прихорашиваться, обчищать себя ножками. Сначала головку, потом крылышки, спинку, брюшко.

Ну вот, совсем другой вид! Теперь можно поглядеть, что делается вокруг.

По сотам сюда и туда хлопотливо сновали тоненькие, быстрые рабочие пчёлы.

От скуки лениво переползали с места на место толстые, неповоротливые трутни.

А вон движется по сотам целая процессия. Пчёлка никак не могла догадаться, что это происходит.

— Почему все там столпились? — обратилась она к соседке.

— Это матка обходит соты, а её окружает свита из рабочих пчёл, — ответила та.

— Матка? Кто она такая?

— Это наша мама. Самая большая и главная пчела в улье. Вот смотри.

Процессия приблизилась, и наша пчёлка увидела, наконец, пчелу, которая заметно отличалась от других.

Она была длиннее трутней, но тоньше, с острым подвижным брюшком. Пчёлы из свиты беспрерывно по очереди кормили матку, а она только то и делала, что подходила к свободным восковым ячейкам и откладывала в них малюсенькие беленькие яички.

— Зачем это? — снова спросила пчёлка.

— Из этих яичек вырастут потом молодые пчёлы, — сказала соседка и добавила: — И я выросла из такого яичка и ты. Ведь мы сёстры. — Вдруг она спохватилась: — Ну, некогда мне тут болтать, работа ждёт, — и убежала.

Матка со свитой скрылась на другой половине сот. Остальные пчёлы не обращали на неё внимания и продолжали свою работу. Одни лепили новые восковые ячейки, другие складывали в ячейки собранную с цветов пыльцу, третьи стояли на сотах и часто махали крылышками, точно летели на одном месте.

Наша пчёлка подошла к одной из тех, которые с жужжанием махали крылышками.

— Что ты делаешь?

Но это была сердитая пчела, и она ответила неприветливо:

— Разве ты слепая, не видиш-ш-шь?.. Улей проветриваю. Воздух в нём должен быть сухой, чистый, свеж-ж-ж-ий.

Пчёлка смутилась. Некоторые из взрослых пчёл, заметив её замешательство, подбежали к ней.

— Не печалься, — успокоила пчёлку одна из них, — ты скоро всё узнаешь и сама всему научишься.

Другая ласково потрогала её своими подвижными усиками и сказала:

— Смотрите, какая славная пчела. Наверно, она только что родилась.

— Вот и хорошо, — радостно сказала третья. — Значит, в нашей семье прибавилась новая работница.

Новорождённые дети первое время только и умеют, что есть. Через несколько месяцев они выучиваются сидеть, брать в руки игрушки. Потом начинают ползать и, наконец, ходить…

А вот у пчёл не так. Уже через несколько минут после рождения пчёлка начинает работать, помогать старшим. Правда, за мёдом молодая пчела летит не сразу. Сначала она работает в улье.

Давайте же посмотрим, что делает наша пчёлка.

Приведя себя в порядок, она подошла к одной из старших пчёл и спросила:

— А мне что делать?

— Делай то же, что и я, — ответила та.

— Ячейки чистить?

— Да. Ячейки должны быть чистыми, иначе пчёлы не будут носить в них мёд, а матка — откладывать яички.

— Хорошо, — ответила пчёлка и стала старательно чистить ячейки.

Начала она со своей, из которой сама только что вышла. Она сгрызала остатки крышечки, выравнивала и заглаживала края ячейки, забиралась внутрь и язычком обмывала и вычищала до блеска стенки и дно.

Старшие пчёлы сильные, они подолгу работают без отдыха. А наша новорождённая потрудилась немножко и устала.

— Что, трудно? — участливо спросила её старшая пчела, которая работала рядом.

— Ой, очень! — призналась пчёлка.

— Присядь, отдохни.

Пчёлка перелезла на соседнюю, ещё закрытую ячейку и присела отдохнуть. Потом ещё немного поработала и снова отдохнула. Только на этот раз она заползла в пустую чистую ячейку и долго сидела там, набираясь сил. Наконец вышла на соты и сказала:

— Есть хочу, — уж-жасно, уж-жасно!