— Почему? — форма майора Кро, вид безупречно уставной. Занятный персонаж.

— Устал бегать.

— Мы можем идти, — замечает Кро.

— Аргумент. Выдвигаемся.

Моё стояние на Ксале подошло к концу.

Перспектива: агент Ликвидатор, локальный идентификатор «Th-229»

Инбародод Арит стоял в порту в окружении офицеров штаба и одной Нави. Точнее, в том, что осталось от порта, но я уже наелся этим уточнением. Да и потом, от порта, строго говоря, не осталось ничего, кроме испещрённой оспинами воронок глади. Где тут была мостовая, где дом — как теперь понять? Что-то такое было на Бирже после «полицейской» операции.

— Гражданин Сехем, — лицо Арита больше всего напоминало сейчас маску Великого Хана, — должен заметить, что я совершенно не ожидал встретить вас в подобных обстоятельствах.

— Взаимно, гражданин Арит.

— Могу я узнать, что вы здесь делаете?

— Стою. Говорю с вами.

Инбародод изобразил свою фирменную нахмуренность и попытался сыграть со мной в гляделки. В таком состоянии он напоминал рыбу фугу, которая для пущей грозности не только надулась, но и нацепила форменную фуражку.

— Гражданин Сехем, — и точка. Без комментариев.

— Гражданин Арит.

— Вы издеваться, кажется, изволите?

— Нет, я просто констатирую факты.

Попытка сыграть в гляделки. Я просто смотрел прямо. Инбародод не выдержал первым:

— Зачем вы прибыли в Ксал?

— Чтобы закончить войну.

— Замирение, комиссар.

— Название не меняет сути, командующий.

— Меняет, комиссар, ещё как меняет. И вам лучше как можно поскорее усвоить это.

— Предрассудок.

Наверное, мне стоило пожать плечами, но я не обнаружил в этом смысла.

— Политика, — отрезал Арит. — И дипломатия. Сама суть Клорского договора. Комиссар.

Я промолчал.

— Вы не ответили на мой вопрос, — Инбародод прищурился. Закипает. С чего бы?

— Который? — по моей памяти, вопрос был один, и я на него дал исчерпывающий ответ.

— Почему вы стояли на пути у моих войск, отвлекая на себя магов, комиссар?

— Устал бегать.

Честность — лучший вариант при допросе. Умерший под пыткой герой — всего лишь свидетельство профнепригодности палача.

— Я не ослышался? — бровки домиком. Универсальная для всех культур и времён реакция удивления.

— Я устал бегать, командующий. Поэтому стоял. Остальные вопросы адресуйте вашим магам.

— Вы могли стоять в любом другом месте…

— Не мог, — наверное, перебивать всё-таки не стоило.

— Почему?! — уже и в голос Арита просочилась ярость.

— Туда пришлось бы бежать. Во-первых, я устал бегать. Во-вторых, это спровоцировало бы ваших солдат. Они сочли бы меня бунтовщиком. Так что я, как и положено хорошему заложнику, позаботился о собственной безопасности и ждал освобождения, оставаясь на месте и не провоцируя ни ваших, ни собранцев.

Инбародод несколько секунд шумно дышал и сверлил меня взглядом.

— Кубу, — наконец сказал он. — Этого — с глаз моих. Карту города и снимки с последней съёмки сюда.

Майор Кро уже было дёрнулся исполнять, но я сказал:

— Не так быстро, командующий.

Кубу застыл на месте, ожидая, очевидно, развязки. Инбародод открыл рот, поднял правую руку, сжал её в кулак, разжал, опустил и закрыл рот.

— Дорогой мой человек, — начал я. Интонирование как-то не задалось, поэтому голос пришлось сделать ровным. — ты не осквернился ли в непечатность часом?

Почему-то цитата из Эвы показалась мне чрезвычайно уместной. И, судя по остекленевшему взгляду Арита, я попал в яблочко, хотя не целился вообще никуда.

— Скажи-ка, гражданин Инбародод, что ты видишь? — я слегка кивнул на город за моей спиной.

— Ксал… — командующий настолько опешил, что даже не попытался восстановить субординацию. Непростительная ошибка.

— Ксал был там сегодня утром. Что ты видишь сейчас?

— Комиссар… — замедленная речь, застывшее выражение полярной крачки на лице. Полный комплект признаков когнитивного диссонанса. — Какого?!

— Вот именно, командующий. Именно этот вопрос меня и интересует: какого?

— Вон! Вы срываете военную операцию! Это предательство, комиссар! Я немедленно доложу Конклаву, и вы — вы слышите меня?! — будете отвечать!

— То, что ты наворотил, командующий, хуже предательства. Это ошибка. Ошибка, за которую Клор будет расплачиваться ещё лет тридцать. По меньшей мере тридцать, командующий, а то и все восемьдесят. Тебе-то что, ты через десяток-другой лет Хану душу отдашь, а вот мне это разгребать.

— Что вы тут устроили?! Штаб — не место для дискуссий!

— Это не дискуссия, Инбародод Арит. Что ты видишь там?

Я указал в сторону стен, некогда содержавших в себе вокзал.

— Прочь! Немедленно! — заклинило его, что ли? Но окружающие залипли так, что любо-дорого смотреть.

— Сегодня утром, командующий, там была железная дорога. По которой я должен был сегодня выдвинуться в Айд, где я ликвидировал бы каждого, кто стоит между Клором и миром. Это моя работа — ликвидация. И прямо сейчас у меня есть приказ ликвидировать всех, кто мешает восстановить законный порядок на территории Организации Клорского Договора.

Арит молча набычился на меня исподлобья. Очаровательно. Сколько кипучей молодой энергии плескалось в этом взгляде.

— После того, что ты тут целый месяц воротил, Инбародод, Ксал стал зоной напряжённости на десятилетия вперёд. Местные будут бунтовать по самому малейшему поводу. Можно их полностью вырезать. Тогда вся Ксальская область отвалится от ОКД. Можно вырезать и перезаселить новыми поселенцами. Но как им объяснить, что стало с предыдущими? Они ведь так и так узнают правду. И тоже будут бунтовать по поводу и без.

Майор Кубу смотрел на меня с интересом. Он явно догадывался, к чему всё идёт. Остальные офицеры демонстрировали человеческие аналоги синего экрана смерти в большей или меньшей мере. Нави с невероятно одухотворённым видом разглядывала море. Сам Арит тянулся к кобуре. Два разнонаправленных кинетических импульса сломали ему руку.

— Пош-ш-ш-шлый кабацкий гнус-с-с-с, — прошипел Инбародод.

— Слушайте все, — спокойно продолжил я. — Командующий Сводного Корпуса Инбародод Арит преднамеренно и в полной мере осознавая последствия своих действий, в чём он признался в ходе допроса, подстрекал жителей города Ксал, входящего в Организацию Клорского Договора, к бунту против законной власти, создавая своими действиями преувеличенно негативное представление о Клорском Договоре и Свободных Семьях. В соответствии с полномочиями, предоставленными мне Конклавом Организации Клорского Договора, я приговариваю Инбародода Арита к смерти и привожу приговор в исполнение.

Один взмах глефой разрубил отстранённого командующего от макушки до паха. Полтора килокельвина прижгли разрез. Оставалось подождать минут десять до полной кремации. Хорошо хоть эфир больше считать не нужно.

— Какие будут распоряжения, гражданин комиссар? — поинтересовался майор Кро.

— Кубу, верно? — уточнил я.

— Так точно.

— Дом?

— Кройи, гражданин комиссар.

— Был адъютантом покойного?

— Так точно.

— Первое: сообщите в Клор, что я, Сехем Тит Кузьмич, казнил его по обвинению в… шпионаже в пользу Кичипико.

— Будет исполнено.

Ни единого мускула на лице майора не дрогнуло. Кремень-человек. А вот кое-кто из остальных поперхнулся.

— Второе: мои вещи потерялись во время бомбардировки. Да и одежде тоже досталось. Нужен стандартный вещмешок с рационами на три дня.

— Будет сделано.

— Что известно по расположению противника?

— Сегодня утром вторая дивизия противника в полном составе находилась под Айдом. Два полка первой двигались туда же из Ксала по Транстельрийской железной дороге. Покойный предполагал, что третий полк обороняет Ксал, но это, очевидно, оказалось не так. Расположение третьего полка первой дивизии нам не известно. На участке дороги Ксал — Айд не менее пяти бронепоездов, один на расстоянии двухчасового перегона от Ксала.