— Э-э, здесь лекарь Медо, но он может лишь отсрочить неизбежное, а я, как ни странно, всё ещё остаюсь Берущим и способен вытянуть из тебя силу. Поэтому, хм, — Сташ выхватил из ножен меч и приставил к груди Грома. Тот глянул куда упирается остриё и оскалился.

— Та же рана?

— Зачем тебе лишние дырки в теле? — усмехнулся Сташ.

— Ну ладно, действуй, лекарь, — он передёрнул плечами с некоторой дрожью наблюдая, как меняются глаза Сташа — вместо человеческих зрачков в них начинает закручиваться тьма. Остриё меча надавило на кожу и с колючей болью вонзилось в недавнюю рану. Гром лишь сжал кулаки, продолжая наблюдать за лицом Сташа и теряясь в возникших ощущениях.

Боль — да, она раздирала тело, колючим жаром вгрызалась в плоть и вместе с тем он чувствовал, как внутри него зарождается холод. Ледяные волны бежали по мышцам, по венам и вымораживали нечто, что мешало ему свободно двигаться, свободно существовать. Что являлось ему чуждым. Холод забирал это, заковывал ледяной коркой и тянул к груди. Где эти сгустки вливались в сталь пронзившего его плоть клинка. Меч Берущего. Именно так и происходит поглощение.

Сташ по-прежнему остаётся Берущим.

Густая ночная тьма стала настолько непроницаемой, что для человеческого зрения казалась чёрной завесой. Берущие видели лучше, но и они воспринимали ночь больше полагаясь на ощущения, а не на зрение. Очень часто таким ощущением оставался только слух. Но для Берущих и этого оказывалось достаточным. Они не считали себя слепыми в кромешной мгле. А эта ночь являлось именно такой — угольно-чёрной настолько, что даже взмах рукой перед глазами оставался совершенно невидим. Даже для Берущих.

Люди укрылись в повозке, закрылись на все запоры, да ещё и изнутри загородили двери всем своим скарбом. Виргона практически силой заставили спрятаться вместе со всеми, парень привёл кучу доводов, что будет полезен и ночью, но Сташ молча качнул отрицательно головой и помог Герту запихнуть парня внутрь повозки.

Грома разместили на крыше транспортного средства переселенцев. Старший находился без сознания. Сташ намеренно вытянул у него столько энергии, что сейчас тень Берущего была почти невидима. Лёгкую, едва заметную пелену можно не считать. Но ценой этому стало полное истощение Грома. Медо даже начал нервничать, когда Старший пошатнулся и завалился вперёд, ещё больше надевшись на меч изгоя. Для Берущих оказалось удивительным наблюдать, как исчезает кроваво-красная тень вокруг их брата. Но цена…

Сташ придержал Грома рукой, чтобы рана не стала слишком глубокой и остановил Медо взглядом. Маг нахмурился, но не стал вмешиваться. Ларко же стоял совершенно неподвижно, наблюдал и вслушивался в лес. На его губах застыла кривая усмешка, как будто всё происходящее вызывало у него безбашенный интерес. И понимание, что по-другому им не выжить…

Потом Грома перевязали и переложили на крышу повозки. Дыхание Старшего оставалось прерывистым, но достаточно глубоким. Медо забрался рядом с ним, положил на колени меч и остался наблюдать.

Ларко подошёл к изгою.

— Что дальше? — спросил парень. — Почему у меня такое чувство, что эта ночь не пройдёт для нас спокойно?

— Шутишь? — Сташ медленно повернулся, посмотрел на него, хотя во тьме ночи парень уже не мог его разглядеть. — Рядом трупы и рядом маги. Когда в таких условиях ночь проходила для нас спокойно?

— Никогда, — усмехнулся Ларко. — Но ты не прав, таких условий у нас ещё не было. По крайне мере я не помню. Так чего нам ждать? На нас нападут?

— Обязательно, — оскалился Сташ.

— И эти твари нам ничем не помогут, — Ларко кивнул в сторону защитного купола магов. — Им плевать на нас. Мы им только мешаем.

— А ты в этом сомневался? — удивился Сташ. — Ты правильно их назвал — твари. Твари в человеческом обличье.

Ларко передёрнул плечами и выдохнул сквозь зубы.

— Неважно. Нам этого уже не изменить. Меня больше волнует — чего нам ждать? — повторил он свой вопрос. — Ты ведь знаешь? Не так ли?

— На запах крови идут очень многие… хм, существа, — Сташ прислушался к тишине леса, которая пеленой обволакивала и дорогу, и деревья. Как будто здесь существовала своя магия — присущая только Вартиху. — Их так много, что это смерть, Ларко.

— Замечательная перспектива, — оскалился парень. — Но ведь есть другой вариант?

— Конечно, — спокойно проговорил нелюдь. — Есть другой вариант. Мы ведь Братья. Смотри.

Сташ выхватил из ножен меч, воткнул его остриё в твердь дороги и начал чертить полосу, обходя повозку по кругу. На самом деле Ларко этого не видел, но он слышал скрежет металла, который вгрызался в землю и запоминал пределы, в которых существовал звук.

— И? — поинтересовался он у закончившего чертить полный круг Сташа.

— За границу этой черты вы не должны выходить. Медо отвечает за Грома, а ты за то, чтобы черта оставалась не нарушенной, — почти неслышно произнёс Сташ.

— А ты? Применишь свои способности?

— Да. И очень важно, Ларко — оставайтесь за чертой. Иначе погибните. Я буду рядом. Не переживай, — Сташ обошёл повозку, чтобы очутиться с той стороны, где находился Медо.

— Как Гром? — поинтересовался он.

— Стабильно, — коротко ответил Берущий.

— Хорошо. Думаю, что утром очнётся. У меня вопрос, Медо, маги способны видеть в такую ночь?

— Хочешь выступить в другой своей сущности, Сташ? Маги обычные люди. Почти все, — Берущий криво усмехнулся. — Но к нашим новым знакомцам у меня есть вопросы. Хм. А что касается способности видеть — для этого применяется довольно редкий артефакт. Он называется Взор. Жрёт уйму энергии, но даёт возможность видеть, как днём. У этих… хм, он, кстати, имеется. Поэтому будь осторожен, Сташ.

Изгой кивнул.

— У нас не так уж много вариантов, да, Медо? Путь в город для нашей группы заказан. Ни мне, ни Грому туда не надо. Да и вам, как сопричастным тоже.

— Предлагаешь этой ночью уйти? — насторожился Берущий.

— Не получится, слишком много противников вокруг. Да ещё этот Взор. Они увидят, что мы уходим и какие сделают выводы?

— Действительно, — Медо передёрнул плечами и зло оскалился. — Мы уже засветились, они не оставят это без внимания. И вообще — тебе не кажется их появление у аномалии довольно странным? Откуда они узнали о её существовании? И что им было нужно, если они не сделали ничего, как ты говоришь?

— У меня сложилось впечатление, что они её просто проверили. А мы попались случайно. Да ещё с такими странностями и, похоже, помешали им.

Медо кивнул.

— Четыре мага легко могли создать защитный купол и вокруг нашей стоянки, — проговорил он. — Я очень слабый маг, но чувствую, что они являются элитой. Так какие стоит сделать выводы?

— Предельно ясные — в эту ночь нас принесли в жертву, — спокойно ответил Сташ.

— Так мы погибнем? — как-то совершенно без волнения поинтересовался Медо.

— Хм. У меня совсем другие планы. Надеюсь, что среди вас также нет желающих умирать в угоду кого-то?

Медо качнул головой и фыркнул.

— Шутишь?

— Ага, — согласился изгой.

— Собираешься применить кардинальные меры?

— Имеешь что-то против?

— Возможно, что ещё день назад, я сказал бы, что да. Мы ведь Братства. У нас одна цель. Была. Когда-то. И это не мы отвернулись от них, это они сделали свой выбор, — под итожил Берущий.

Сташ некоторое время постоял молча.

— Присмотри за Громом. И что бы не произошло, не вмешивайтесь, — наконец коротко произнёс он.

Он выдохнул, перешагнул начерченную на земле черту и заставил туманные бичи выплеснуться из кисти. Они ударили в глубь дороги и оббежали повозку ровно по нанесённому кругу. Потом вверх встала стена тумана.

— Защита активирована, не пересекайте черту, — ещё раз предупредил нелюдь.

Тьма ночи уже некоторое время всё больше наполнялась почти беззвучными шагами. Монстры двигались осторожно. Сташ ощутил их рядом с местом схватки. Для поедания трупов остались лишь низшие кровлиги, более продвинутые существа и гримтоны двинулись по следам людей.