— Ян, как у нас получается с лицом моей соседки?

— Одна магема уже отработала. Вторая ещё полчаса работать будет, но мне кажется, что положительный результат уже ощущается.

Прозвенел звонок на перемену. Константин Андреевич велел всем сдать классные тетради для проверки. Ученики потянулись на выход, сдавая по пути тетрадки учителю, кладя их ему на стол в одну стопку.

Так прошло ещё три урока — по химии, физике и литературе. После 4-го урока был сорокаминутный перерыв на обед. В столовой была очередь, и я оказался прямо за двумя девушками из нашего класса, Настей Светловой и Натальей Семеновой. Они, конечно, заметили меня, но со мной не заговаривали. Я тоже к ним не приставал, надеясь сесть вместе с ними за один столик.

На раздаче выбора большого не было. Я взял котлету с пюре, два кусочка хлеба и чай. Девушки передо мной взяли то же самое и мы, расплатившись за еду, почти одновременно пошли в зал в поисках свободного места. И тут мне обломилось. Девушки сели за стол, за которым уже сидели две девчонки, судя по виду, класса из 8-го. Для меня там места не было, и я был вынужден пройти дальше.

Найдя свободный стол, я оставил на нём еду и пошёл в буфет. Здесь выбор оказался богаче, и я взял винегрет с кусочком хлеба и молочный коржик.

Вернувшись на своё место, обнаружил, что стол уже занят четырьмя парнями. Троих парней я видел впервые, а четвёртым был мой тёзка, Савельев.

Моя тарелка с котлетой и стакан с чаем были сдвинуты в центр стола, а парни, болтая между собой, не торопясь кушали, что у кого было. Увидав меня, они стали переглядываться между собой и злорадно ухмыляться, продолжая при этом кушать.

Я стоял и не знал, что предпринять. Ну, не устраивать же драку с мордобоем прямо здесь, в столовой. С соседних столиков на нас смотрели ученики. Часть из них смотрели злорадно, часть сочувственно, но все без исключения с интересом ждали продолжения. А у меня опыта школьной жизни нуль с копейками и как я должен поступить в такой ситуации я не имел ни малейшего представления. Если просто уйти, значит признать своё поражение или, как говорят на востоке, потерять лицо.

Я пошёл вокруг стола, вглядываясь в лица парней и запоминая их. Пока совершал этот обход, успел посоветоваться с Яном:

— Ян, что мне делать? Как разрулить ситуацию без лишнего шума?

— Вот это простое плетение, ученик, за пару минут вызывает лёгкое расстройство желудка. Действует минут 15, потом проходит без следа. Запомнил?

— Спасибо, Ян. Пожалуй, это то, что нужно.

Я подготовил показанное мне плетение и каждому из парней повесил свою метку, открывая между нами канал и сбрасывая на них плетение. Я к этому времени как раз завершил свой обход вокруг столика и, остановившись и выждав минуту, в течение которой продолжал их разглядывать, спокойным тоном, но громко сказал:

— Так парни, этот стол я первый занял, прошу вас пересесть за другой.

Первым встал из-за стола Вася Савельев. Он торжествующе смотрел на меня и только раскрыл рот, чтобы сказать мне что-то, явно нелицеприятное, как вдруг лицо его перекосилось, и он схватился за живот и побежал на выход. Его дружки тоже повскакали с места и дружной гурьбой устремились за ним.

Я не стал садиться за этот стол, а пошёл искать себе свободное местечко. Так как по столовой постоянно кто-нибудь перемещался, то на наше происшествие обратили внимание только сидевшие за ближайшими к нам столиками.

Я медленно шёл, оглядываясь в поисках свободного места, как увидел, что мне машет рукой Аня Ларченко. Я благодарно ей улыбнулся и подошёл к её столику. Он был больше других, и вокруг него стояло 6 стульев. За столом сидело пять девчонок, и для меня нашлось ещё одно место. Я сходил за своей котлетой и чаем и вскоре сидел рядом с Аней.

— Аня, раз это твой знакомый и ты пригласила его за наш стол, то познакомь нас.

Аня вздохнула и принялась представлять мне своих подруг, а потом меня. Оказалось, что все четыре девочки, кроме Ани были из 10Б класса. У них вообще было только пять парней и 22 девчонки. Должен сказать, что в первый класс принимали с 8-ми лет, поэтому к 10-му классу всем ученикам уже исполнялось 17 лет и девушки были уже вполне сформировавшимися. На мой взгляд, так они все, как одна красавицы. Чем выделялась Аня среди своих сверстниц, так это ростом. Остальные девушки были на голову ниже. Они уже доели свои котлеты и теперь не торопясь пили чай с хлебом и с интересом разглядывали меня.

— А правда, что ты свободно владеешь немецким языком? — спросила меня одна из них.

Поскольку рот у меня был занят, я просто кивнул ей в знак согласия. А Аня повернулась ко мне и спросила меня на немецком языке:

— Что там у тебя с Савельевым произошло?

Я рассказал ей, на немецком языке, разумеется.

— А почему они убежали? И грязную посуду за собой не убрали. Вот свиньи! Кто-то должен за ними убираться.

— Я сам не понял, почему они все убежали. Хотя я вежливо попросил их освободить моё место, поскольку я его первым занял.

Девчонки слушали нас, раскрыв рты.

— Вот это да! — Восхищённо сказала одна из них. — Я бы тоже хотела так уметь.

— Найми репетитора и занимайся дополнительно, — сказала ей Аня.

— Не у всех папы инженеры, как у тебя, — возразила ей девушка.

— А мамы директора магазинов, — присоединилась к ней другая.

— Наша Фрида Марковна чистокровная немка, — сказала Аня. — Если самой дополнительно заниматься и слушать радио на немецком языке, то можно и самостоятельно сильно подтянуться.

— Это правда, — вступила в разговор девочка, до сих пор не произнёсшая ни одного слова, — но вот хороший радиоприёмник, который бы передачи из Берлина ловил тоже немалых денег стоит.

Больше никто не произнёс ни одного слова. Девочки быстро допили свой чай и дружно встали из-за стола, прихватив с собой свою посуду, а Аня задержалась, решив дождаться меня.

— Ты после окончания школы, чем планируешь заняться? — спросила она меня. — Дальше учиться собираешься?

— Да, — ответил я, допивая свой чай с коржиком.

— Уже решил, куда поступать будешь?

— В Москву или Ленинград, — ответил я вставая.

— А на кого учиться будешь?

— Окончательно ещё не решил.

— А со мной ты можешь позаниматься?

— С тобой? — удивился я. — По какому предмету?

— По геометрии. Она мне очень тяжело даётся. Константин Андреевич хоть и ставит мне четвёрки, но со скрипом и постоянно мне говорит, чтобы я подтянула его предмет. Я могу даже платить тебе. Мои родители могут позволить это себе.

— Ты ведь знаешь, что после школы я работаю и у меня не так много свободного времени.

— Ну, хотя бы по воскресениям, часа по два. А ты дополнительно будешь иметь полноценный домашний обед плюс 5 рублей дополнительного заработка.

— Пять рублей за два часа занятий? — уточнил я.

— Да, — ответила Анна.

Она смотрела на меня с надеждой.

— А почему ты не хочешь нанять репетитора из учителей? Понятно, что наш Константин Андреевич вряд ли согласится, всё-таки он директор школы, но у нас ещё учителя математики есть. Можно из другой школы пригласить.

— Понимаешь, я пробовала, но они тоже плохо объясняли. Просто сами решали мне задачи, а откуда они решения брали, мне не рассказывали. А я понять хочу. Может быть, тебе это удастся.

— Я подумаю, — сказал я, заканчивая разговор.

Мы вместе вышли из столовой, направляясь в свой класс. То, что я вернулся в класс вместе с Анной, не осталось незамеченным со стороны наших одноклассников. Неизвестно, как они прокомментировали бы этот факт, если бы не Фрида Марковна, которая, как оказалось, ждала именно меня. Мы с ней вышли в коридор, и она сказала, что самое плачевное состояние по успеваемости у двух девочек по математике и одного юноши по немецкому языку. Они готовы со мной заниматься дополнительно в моей комендантской комнате в общежитии. Только вечером их нужно будет проводить до дома. Но это только сегодня. А так она постарается договориться с родителями ребят, что они будут приходить провожать их сами.