— Конечно.

Потусторонний медленно приподнялся и сел, стараясь не тревожить Змея.

— Он что, так и будет стоять около меня во враждебной позе?

— Не двигайся. Он все еще нервничает.

— Попробуй внушить ему что-нибудь хорошее.

— Не могу. В тот раз у меня получилось влиять на него только после нескольких встреч со светилом. Сейчас все усложняется его голодом.

— Ладно. Тогда не будем действовать опрометчиво.

Марк осторожно сдвинулся на полшага от Лесного, наблюдая за его реакцией. Змей сильнее выгнул шею.

— Ты ведь только что сказал: «не опрометчиво»!

— Извиняюсь. Я не буду больше двигаться… Ты говорил, что прибыл из Вермардских земель. Расскажи, что помнишь, пока Змей успокаивается.

— Мы прибыли с севера несколько дней назад.

— Это я знаю. Лесной охотился там? Почему он двинулся туда?

— Лесной отправился в более спокойные места. Кардеул и Лимишвилль стали слишком рискованными для охоты.

— Кардеула и Лимишвилля нет уже больше четырех сотен лет.

— Что значит нет?

— С тех пор, как объявился Лесной прошло почти пять сотен лет. За этот срок многое изменилось. Королевства объединились после народного восстания четыреста лет назад. Сейчас мы находимся на территории государства Динзавия!

— Дин-за-ви-я… — медленно повторил он, — Динзавия. А что случилось с Вермардской империей?

— Она стала больше и теперь называется государство Вермардия. Или просто Вермардия.

— А Пермионская империя?

— Пермионская империя собрала в себя все юго-восточные королевства, и теперь называется государство Фоломон.

— Фо-ло-мон?

— Да.

— А ты, Марк… Ты Динзавиец?

— Верно. Как и все, кого Лесной мог чувствовать здесь.

— Удивительно. Марк, зачем тебе идти на север к Вермардии?

Марк вздрогнул. Говорить ему правду, или нет? Вскоре Мэрон все равно узнает о конфликте, так что пусть лучше будет правда. Подкрепленная патриотизмом правда! Королевства, входящие в состав Динзавии часто вступали в конфронтации с Вермардией, так что принц должен понять происходящее.

— Нужно защитить Динзавию.

— От Вермардии? Ты ведь говорил, что многое изменилось. Вермардия стала больше и всё равно ищет повода сунуть в Кардеул… в Динзавию свой длинный нос? Пять сотен лет спустя…

— Да, Мэрон. Это так. Вот только, признаться, сейчас Динзавия навязывает конфликт. Нам нужно вернуть часть своей старой территории. Вермардия против и…

— Что за старая территория Динзавии?

— Боун-Бэй.

— Господи… Боун-Бэй теперь принадлежит Вермардцам?

— Да.

— Я был в Боун-Бэй. Живописное и спокойное место. Теперь, значит — это Вермардия.

— Жители Боун-Бэй хотят присоединиться к Динзавии, но Вермардия против этого даже за громадную плату. Враг издевается над мирными жителями и угрожает нам войной, если компенсация не будет выплачена в срок.

— Вермардия способна на такое. Правители поступают гнусно, но правители этой проклятой империи превзошли всех остальных.

— Значит, ты всё вспомнил?

— Нет. Не все… Погоди. Марк, ты хотел, чтобы Лесной следовал за тобой. Неужели тебе и Динзавии нужна его помощь?

Судя по грустному тону, с которым Мэрон произнес последние слова, он был совсем не рад этой затее. Потусторонний посмотрел на время, думая над ответом. Двадцать один пятьдесят два — скоро отец начнет листать книгу.

— Если Вермардия узнает, что Динзавию стережет Лесной Страх — она одумается. Лесного Страха боятся все. Так мы избежим войны.

— Лесной всего лишь глупый хищник. Он не может защищать королевство. Пойми это, Марк. Он делает, что хочет, а хочет он немного.

— Понимаю. Поэтому прошу твоей помощи. Я не хочу, чтобы началась война.

Змей медленно выпрямил шею и принялся рассматривать бессмертного незнакомца с разных сторон.

— Ты влиял на него?

— Нет. Теперь он не считает тебя угрозой.

Потусторонний задал свой вопрос иначе.

— Мэрон, если мы сейчас несколько раз вступим в контакт, как было тогда, ты поможешь мне?

Лесной замер, словно думал над ответом.

— Ты хочешь, чтобы мы отправились на север и начали там охотиться?

— Нет. Мне всего-лишь нужно твое присутствие там. Так мы запугаем Вермардцев!

— Они не поверят. Ты недоговариваешь. Ведь голод Лесного нужно утолить… Ты знаешь об этом и зовешь меня на север.

«К черту демонов… Что же сказать ему?» — с обреченным видом подумал Потусторонний.

— Если ты будешь рядом… — продолжил принц, не дожидаясь ответа, — Если после этого смогу видеть тебя — я согласен. За столько лет ты первый человек, с которым я могу говорить… Казалось, что мне все стало безразлично, но теперь… я… Меня безумно тянет к тебе. То, как Лесной трепещет перед светилом в твоих глазах, так же и я сам трепещу в твоем присутствии.

Марк нахмурился.

Мэрон говорил совсем не как благородный принц из сказок, думающий в первую очередь о морали и чести, а как обезумевший от одиночества чудак. Похоже, ему было все равно, что погибнут невинные люди. Потусторонний одновременно был рад тому, что принц так просто согласился помочь, и разочарован до глубины души за его легкомыслие. Мэрон готов убивать, лишь бы утешить своё одиночество.

Двадцать один пятьдесят шесть.

— Я постараюсь встречаться с тобой как можно чаще, если это так важно, — сказав это, Марк повторил свой вопрос, — Ты поможешь мне?

— Да. Помогу всем, чем смогу.

— Хорошо, — Потусторонний отвесил Аномалии поклон, — Мэрон, ты, случаем, не вспомнил о своем происхождении? Вассер говорит тебе о чем-нибудь?

— Да. Я очень часто слышал эту фамилию… Слишком часто.

— Быть может, это потому, что так называли тебя? Мэрон Вассер? Может тебя называли господин Вассер? Какая обстановка была вокруг чаще всего?

— Я не помню точно.

— Тебе необходимо вспомнить, что случилось перед тем, как ты вдруг перестал быть принцем. Мне нужно знать это!

— Я стараюсь, но пока не получается.

Двадцать один пятьдесят девять.

Потусторонний лег и закрыл глаза.

— Мэрон, я не смогу отвечать какое-то время. Со мной все в порядке, просто нужно кое-что выяснить.

— Хорошо.

Змей наклонился над Марком и шумно втянул воздух.

Потусторонний отключился от тела и быстро ввел координаты своего дома. У него была пара реальных секунд, чтобы настроить положение резонанса. Он решил сделать что-то наподобие автоматического фотоаппарата. Когда отец откроет страницы, изображение будет сфокусировано, компьютер сохранит его и подключит Потустороннего на указанные сотни миллисекунд к телу, затем отключит, завершив цикл.

Отец с крайне сосредоточенным видом сидел перед столом в гостиной, держась обеими руками за закрытую книгу. Нереальный Марк подобрал координаты резонанса и на секунду подключился к телу Настоящего. После подключения отец уже начал открывать «Культ солнца». Стиснув зубы, Марк увеличил четкость, чтобы дождаться разворота и убедиться в правильном ракурсе.

— Первый разворот есть!

Потусторонний убавил четкость и принялся рассматривать полученный снимок.

— Отлично. Четкости достаточно для чтения. Продолжаем.

Судя по тому, как редко Марку требовалось корректировать время между снимками, отец хорошо натренировался в перелистывании. Идея Настоящего была отличной. Потусторонний получил больше половины книги и лишь слегка ощущал тепло от луча Светила.

«Культ солнца» вскоре закончился, отец взял «Боги созвездий» и продолжил листать. Закончив через несколько минут и с ним, он замер. Потусторонний не знал, как подать сигнал благодарности в реальность и при этом не получить ожогов, поэтому напоследок сменил ракурс на лицо папы и увеличил четкость до предела. Он должен был увидеть перед собой маленькую черную точку, возникшую на доли секунды.

— Все.

Нереальный Марк откинулся в кресле, покосившись на вычислительные блоки, которые обрабатывали сигналы с антенн Аномалии. Только сейчас он обратил внимание, как странно ведут себя те три составляющих. Лесной пытался влиять на тело Марка, но оно не поддавалось ему. Без отзыва живого тела сигналы были похожи на бесконечно повторяющиеся одинаковые импульсы искаженной формы.