Там же приводилось описание ритуала – каждый из трёх дураков должен был посмотреть в лицо своим желаниям, а потом принять решение, хочет ли он приступить к их выполнению немедленно, или предпочтёт сначала пообманывать себя, убеждая весь мир в том, что совершенно он этого и не хочет. Один из друзей-дураков, посмотрев в лицо своим желаниям, увидел женщину, которую давно любил, после чего попрощался со всей развесёлой компанией раздолбаев и вошёл в портал, «навсегда потерявшись для общества» – так писал автор, а редактор внизу уточнял, что «дурак» просто стал приличным человеком, женился и устроился на работу, что остальные «дураки» не могли ему простить ещё очень долго.

Второй «дурак» увидел в воде фонтана, что в его стране проблемы, и он там нужен, но в портал входить он не стал, приняв решение помогать оттуда, где был сейчас.

«То есть, в портал можно не входить, просто посмотреть и продолжить жить как раньше, ничего не меняя.»

Это был бы идеальный вариант. «Фонтан желаний» хранился буквально в двух кварталах от моего общежития, гномы уже триста лет назад признали богов обычной расой, просто редкой и малоизученной, и божественные артефакты признали обычными артефактами, отдали в лаборатории и изучили вдоль и поперёк, придя к тому же выводу, к которому рано или поздно приходили все расы: факт первый – артефакты богов работают, факт второй – никто не может понять, как именно. На этом гномы успокоились, отдали храмы профильным министерствам, а артефакты отдали в профильные музеи, куда можно было попасть, просто купив билет. «Фонтан желаний» по документам проходил как артефакт со средним уровнем потенциальной опасности, его не рекомендовалось экспонировать без стеклянного колпака с сигнализацией и магической охраной, которая была не по карману краеведческому музею, поэтому фонтан не выставляли, а просто хранили на складе.

Местный журнал заказал мне статью об этом артефакте, я уже собрала информацию в библиотеке, и планировала сходить в музей сделать фотографии, меня там знали, я не раз уже ходила туда изучать старые письма и архивные карты. И две подопытные разноцветноволосые «дурочки» у меня были, буквально через стену, я была уверена, что как только расскажу им о «чудесном» артефакте, они радостно побегут его испытывать, просто из любопытства.

«В самоубийстве виноват тот, кто спустил курок, а не тот, кто продал револьвер. Я расскажу мисс Лимон о фонтане всю правду, сколько я её знаю, и даже сделаю сама всё то же самое, что будет делать она. И куда бы ни привели её её желания, виновата в этом будет только она. А я возьму ответственность за свои. Надеюсь, её зашвырнёт в другой мир, такой же полный вранья, как она сама. И надеюсь, меня не зашвырнёт домой. Если зеркало покажет дом, я просто не буду входить, имею право. Так и сделаю.»

Когда решение нашлось, я стала двигаться к цели со своим обычным упорством, всё подготовила, всё проверила, черновик вдохновляющей речи написала, зазубрила и сожгла – никаких доказательств. К условленному времени накрыла на стол и выбрала чай, переодевшись в сдержанное, но очень дорогое платье, архиклассическое эльфийское, доставшееся мне от бабушки – пусть мисс Лимон оценит.

«Ярче неё я не буду, это дурной тон. Пусть лучше ощутит, что такое настоящее древнее богатство, и почувствует, как она от него далека в своих жалких попытках одеться по журнальной моде. Пусть поймёт, что своими силами ей богатства уровня Никси не достичь никогда, и даже моего богатства не достичь. И когда она осознает, что привести её к вожделенным денежкам сможет только чудо, я ей это чудо великодушно предложу. У неё не будет выбора, побежит, как миленькая.»

***

Естественно, они согласились. Я пришла в музей раньше, написала свою статью, оставив три абзаца для эксперимента – я была почти уверена, что допишу сегодня же, входить в портал я всё равно не планировала. Мне хотелось так думать. На самом деле, я сделала всё для того, чтобы, при желании, войти в этот портал без сожалений – оделась удобно, захватила некоторые полезные артефакты, даже немного печенья, на случай, если придётся какое-то время жить без еды. Чем ближе подбиралась полночь, тем явственнее ощущалась внутри глупая надежда на чудо, какая-то неисповедимо-религиозная вера в то, что волшебный артефакт возьмёт и откроет для меня нечто невероятное, и увидев это, я сразу пойму, что это и есть именно то, самое главное, что я искала всю жизнь, и вот наконец-то нашла. И я забуду о семье, о доме, о долгах, о Никси и её демонах, о проклятой птице, поющей эльфийские баллады, это всё станет мелко, глупо и не важно, я всё отброшу, как ящерица хвост, и побегу в новую, прекрасную жизнь, наполненную смыслом.

Артефакт стоял передо мной на полке, на нём был криво написан краской инвентарный номер, картина выглядела как маркер эпохи – никаких богов, только строгий бухгалтерский учёт, без сантиментов. Это казалось кощунством, я вытирала пыль с древних камней и керамики, ощущая, что прикасаюсь не просто к истории, а к чему-то, что эту историю творило задолго до моего рождения, и будет творить ещё долго после моей смерти.

Когда пришли мои соседки, я провела ритуал чётко по записям, и всё сработало – вода стала непрозрачной, я пригласила к фонтану мисс Лимон, она радостно зачерпнула воду двумя руками, жадно, как будто от количества воды зависело, сколько желаний исполнит для неё фонтан.

Она уставилась в эту воду так восторженно, что было ясно – она туда пойдёт. Я осторожно спросила:

– Что там?

– Дворец, – с вожделением прошептала Санни. – Настоящий королевский дворец! И король, настоящий, в короне. Великий Создатель, Лейли, если я стану королевой, я тебя найду и награжу. Что мне нужно делать?

«Лучшее, что ты можешь сделать для меня – исчезнуть из соседней со мной комнаты.»

– Умыться, – шепнула я, Санни тут же, не раздумывая, не прощаясь, не раздав распоряжения о том, как поступить с её вещами и что сказать родным, просто умылась, мгновенно исчезнув. Тёмная вода собралась из воздуха обратно в чашу, я посмотрела на Улли: – Ты следующая.

– А ты? – она смотрела на меня неуверенно, как будто вообще не особенно хотела проводить этот ритуал, и о желаниях своих знала без него. Я ответила:

– Я не буду входить в портал, я должна закончить ритуал и прибраться.

– Зачем тогда ты всё это делаешь?

– Я хочу посмотреть в портал и вылить воду. Мне нужно просто убедиться, что моё желание именно такое. – Я замолчала, уверенная, что сказала достаточно, но Улли выглядела гораздо проницательнее, чем мне бы хотелось. Она смотрела мне в глаза с лёгким опасением, как будто мысленно предлагала просто прекратить и разойтись по домам, или приготовить чай и поговорить о том, что нас волнует, без всяких божественных артефактов. Она ничего не спрашивала, но я решила ей объяснить, хотя бы немного: – Проблема в том, что я просто хочу понять.

Улли продолжала смотреть на меня молча, я посмотрела на тёмную воду фонтана, там ничего не отражалось. Улли вздохнула и подошла к чаше, зачерпнула воды, так сильно сжав ладони, как будто боялась пролить даже каплю, неуверенно заглянула в темноту водного зеркала, грустно усмехнулась и закрыла глаза, покраснев так, что мне казалось, она сейчас заплачет. Я напомнила:

– Если не хочешь – не иди, каждый сам выбирает, поддаваться своим желаниям или нет.

Она подняла голову и посмотрела на меня, снизу вверх, такая беззащитная, как ребёнок, который изо всех сил пытается не заплакать. Спросила:

– А ты хотела бы поддаться?

Я не ответила, она грустно улыбнулась, как будто сдаваясь фактам и признавая поражение перед своими желаниями, указала мне глазами на воду в своих руках:

– Я знаю, где это, и могу доехать туда за час, мне не обязателен для этого волшебный портал. Хочешь, я останусь тут и приберу, а ты в свой портал войдёшь?

Такой вариант я даже не рассматривала, и тем более, не ожидала от своего сердца такого радостного отклика на эту идею. Уточнила: