Он усмехнулся и отвернулся, его страх бурлил гейзером, злость выходила за те пределы, в которых он мог её контролировать, я ждала взрыва как спасения. И он сказал:

– Ты её понимаешь лучше, чем я, ты уверена? Может быть, я – плод насилия, но ты, сука – плод проституции, я всё про тебя знаю. Твою мать её родители продали, как лошадь, и она тебя продаст, очень скоро, потому что иначе ты окажешься под мостом, и ты тоже это знаешь, поэтому ищешь себе покупателя, это знает весь город. И не точи зубы на Алана – у тебя ничего не получится, я скорее сдохну, чем приму тебя в семью. Ты думаешь, что ты охренеть какая цивилизованная, но тебя породила цивилизация проституток и их клиентов, ты нихрена не знаешь о любви, и не узнаешь, ты её за всю жизнь в глаза не видела ни разу, ты на неё не способна. Демон из нас двоих ты, в тебе вообще ничего человеческого нет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Он замолчал, я смотрела на него спокойно – красный, тяжело дышащий, нервный, злой и испуганный. И когда он закончил свою речь, он резко испугался ещё сильнее, как будто хотел прикусить язык, но осознал, что уже поздно. Я опять была в том же состоянии, в котором разговаривала на кровати с мамой – сторонний наблюдатель, смотрящий фильм про демона и демоницу, которые пытаются выяснить, кто из них менее человечен.

– Ты всерьёз считаешь, что проституция хуже насилия? – ровно спросила я, он усмехнулся, я подняла брови: – Проституция добровольна, Деймон, это сделка между двумя взрослыми, которые полностью осознают, что делают. И если ты этого не понимаешь, то тебе не место в цивилизованных Мирах, дикарь.

Он смотрел на меня со страхом и презрением, как на огромное ядовитое насекомое, к которому не прикоснётся ни за что в жизни. Качнул головой, как будто поверить не мог в то, что видит, и сказал:

– Я такой бессердечной суки в жизни не видел.

– Когда тобой займётся прокуратура Альянса, ещё насмотришься, их там сотни.

– Ничего мне не будет, Никси любит меня, и сама встанет на мою защиту. А тебе, тварь, лучше держаться от неё подальше, или я придумаю способ тебя...

Из соседнего коридора вышел Алан, увидел нас и пошёл быстрее, на ходу приказывая:

– Деймон, заткнись! Лея!

Я развернулась и пошла в противоположную сторону, за спиной голос Деймона бросил:

– Уйми свою суку или я сам её уйму!

– Заткнись, бестолочь, – прошипел Алан, позвал громче: – Лея, стой!

Я остановилась и медленно обернулась, успев увидеть, как Алан пинками заталкивает Деймона в кабинет и закрывает дверь. Он быстро пошёл ко мне и остановился рядом, обнял меня за плечо и сказал с извиняющейся улыбкой:

– Я тебя не дождался утром, прости. Нужно было...

– Руку убери, – ровным голосом перебила его я, он сделал испуганное лицо и поднял руки, как будто я в него целилась, сделал чёткий шаг назад, потом ещё один, шёпотом сказал:

– Так нормально? Или ещё?

– Нормально.

– Так и будем разговаривать?

– Именно так.

Он перестал обезьянничать, видя, что я не настроена на шутки, опустил руки и мягко сказал:

– Лея, ты зря его прессуешь, он сегодня ночевал в камере с Никси, они там полюбовно договорились по всем в мире вопросам, поверь, там такая идиллия, что нам и не снилось. Всё будет хорошо, суд пройдёт по сценарию, твоя Никси выйдет вся красивая, попозирует фотографам, промолчит в ответ на вопросы и уйдёт из зала совершенно свободной, я тебе клянусь, всё уже договорено, смазано-подмазано, и пройдёт гладенько, как по маслу. Не переживай и не нервируй Деймона, ему сегодня принца отыгрывать, это и так сложно, а ещё и ты его накаляешь. Иди в зал, займи хорошее место и наслаждайся шоу, потом пообедаем в каком-нибудь хорошем месте, идёт?

– Я подумаю, – с сомнением ответила я, Алан изобразил такое торжествующее лицо, как будто в лотерею выиграл, улыбнулся мне и зашёл в ту комнату, в которую только что вытолкал Деймона. По ту сторону двери вспыхнули каркасы многослойных щитов, отсекающих все виды излучений, я поняла, что ничего сквозь них не рассмотрю, и медленно пошла в сторону лестницы к главному залу заседаний.

***

Зал оказался большим, с двумя секторами кресел для зрителей, балконом для прессы и высоким подиумом для судейского стола. Большая часть мест для зрителей была занята, я увидела наших одногруппников, соседку Никси с соседом-оборотнем, Кори. Подходить не стала ни к кому, выбрала место подальше от сцены, чтобы видеть весь зал, и стала ждать.

Зал заполнился очень быстро, многие стояли между рядами, шумели и веселились. Чётко в десять из отдельной двери за подиумом вышли судьи и остальные причастные, в мантиях и париках, призвали к порядку. По залу прошли охранники и разогнали всех из центрального прохода, построились в оцепление, и тогда открылась центральная дверь, впуская толпу журналистов, ещё порцию охранников и Никси.

«Звезда.»

Она сияла так, как будто это не её я вчера оставила в камере без сознания, на ней было другое платье, гораздо наряднее, яркий макияж, укладка. Она махала рукой, приветствуя всех вокруг, улыбалась камерам и позировала, прогибаясь в талии и выпячивая грудь, откровенно наслаждаясь всеобщим вниманием. Её усадили перед судьями, спикер зачитал суть дела, Никси сразу же заскучала, как тогда на лекциях, когда уплывала в мир своих фантазий, который гораздо интереснее унылой реальности.

«Опять о Деймоне мечтает?»

Я слушала расплывчатые обвинения, которые были так составлены, что уже на этом этапе было очевидно, что доказать их нереально, и более того, доказывать их никто и не собирается – адвокаты следили за речью по своим записям, в нужный момент выражали протесты, меняли формулировки, всё выглядело как театр, в котором актёры не особенно стараются изображать эмоции, но текст читают чётко.

Свидетели и подозреваемые тоже выдавали заученные обтекаемые формулировки, если бы это был спектакль, я бы ушла, но хотелось дождаться выступления Никси.

Когда её вызвали, она выглядела беззаботно, как дитя, и больше интересовалась интерьером, чем выдвинутыми обвинениями. Ей задавали вопросы по поводу её имени и места обучения, она молчала и не особенно реагировала, пока в вопросе не прозвучала фраза «факультатив Деймона ис'Тера, посвящённый использованию демонской силы в военных целях», после этих слов Никси резко проснулась, уставившись на спикера таким взглядом, как будто он нёс чушь. Её лицо снимали непрерывно, вспышки мерцали, я смотрела на неё очень внимательно, и видела, что она не играет, она в этом театре не актриса.

«Ей нравится внимание и фотографы, но слов ей не дали, она реквизит.»

Следующий вопрос никто не задавал, как будто дальше по сценарию реплик не было, и через секунду я поняла, почему – открылись двери напротив центрального прохода, вошла та толпа демонов, которую я видела в комнате с Деймоном, все были в мундирах и изображали цивилизацию. Деймон выглядел спокойнее, чем когда я его оставила, и «играл принца», на него смотрели все. А я повернулась к Никси.

Никси выглядела так, как будто ей не только не дали слов, но и сценарий прочитать не дали – у неё буквально округлились глаза, а рот раскрылся настолько, что можно было пересчитать все зубы. Когда Деймон заговорил, она немного взяла себя в руки, но я видела, что она не чувствует себя уверенно и безопасно, её разыгрывают вслепую.

Деймон торжественно объявил, что Никси не может выступать в суде, потому что она несовершеннолетняя, я удивилась – как они собираются это обосновать? Никси тоже выглядела заинтересованной, переводила взгляд с Деймона на спикера, на судью, на журналистов, осматривала зал, как будто искала поддержки, кого-то, кто объяснит ей, что происходит. А потом Деймон сказал:

– Возможно, для вас это станет новостью, но мы с госпожой эль'Хиз обручены, а по законам Грани Ис, вызвать в суд члена королевской семьи...