«Наверстаем.»

Я повела её в один из тех ресторанов, о которых планировала написать в ближайшее время, мы пошли пешком, медленно, чтобы Никси не свернула шею на своих каблуках, которые она, похоже, надела впервые в жизни. Прошли через парк, вышли на набережную, я засмотрелась на плывущие по реке маленькие лодки с фонариками, в некоторых стоял на корме рулевой с длинным веслом, а пассажиры сидели на диванчиках под навесом в носовой части. Некоторые лодки были совсем маленькими, и в них вёсла держал мужчина, а женщины сидели напротив и наслаждались видом. Я неожиданно подумала о том, что хотела бы прокатиться в такой с Аланом.

«Лучше бы он был аферистом.»

Лучше бы тогда в поезде действительно искали его, лучше бы он был беден и безроден... Я бы сказала ему, что я тоже скоро стану бедной, и что мне совершенно нечего терять, рассказала бы ему про синий свитер, про демонскую кровь, про то, что мою старую жизнь сожрала стая красных бумажек, и я теперь совершенно, абсолютно свободна. Попросила бы научить меня его ремеслу, стала бы в этом хороша, мы бы вместе катались по Содружеству и обманывали весь мир, а в редкие моменты покоя и безопасности наслаждались бы тем, какие мы ловкие и удачливые, пили вино, целовались.

«Но он хозяин демонской крепости, Лейа. И его шрамы, скорее всего, получены именно там. И вряд ли они последние. У него есть обязательства перед семьёй, и они гораздо серьёзнее, чем мои. Мне нечего ему предложить... Или есть?»

Воспоминания о нашем разговоре в бархатном зелёном колодце вгоняли в краску, это было так глупо и неловко, что хотелось забыть об этом скорее, но я невольно конструировала в голове возможные варианты других исходов – что, если бы я сказала ему да? Что, если бы промолчала лишний раз, дав ему сказать больше? Что, если бы согласилась, а потом сказала бы, что думала, что это шутка, намного позже, тогда, когда поворачивать назад уже стало бы поздно?

«Всё плохо. Всё глупо и ужасно некрасиво, так не делается.»

Всё-таки эльфийский обычай просить разрешения на брак у родителей был очень мудрым – перед родителями не пошутишь, не соврёшь, не состроишь такое лицо, как будто делаешь одолжение. К родителям идут с серьёзными намереньями, с обещанием приложить все усилия, чтобы делать их дочь счастливой каждый день из оставшейся вечности.

«Как красиво. В какой книге я это вычитала?»

Я прочитала много наивных глупых книг, не имеющих ничего общего с реальностью, там все герои были красивы, все были молоды и одиноки, и все как будто всю жизнь ждали друг друга, и не имели других вариантов судьбы, и могли выбирать только из двух путей – смирить свою гордость, признаться в любви, позволить своему мужчине сделать всю работу, выйти за него замуж и стать счастливыми, или не идти на компромисс, закрыться в спальне и плакать, осознавая свою ненужность никому в целом мире.

«Как будто во всём мире вообще один свободный мужчина. И у всех женщин в мире только один путь – замуж. Какой бред, зачем я вообще это читала?»

Я вспоминала, как на первом курсе гребла беллетристику горами, дорвавшись до разноцветных книжек о любви после серых пансионских книг о дочернем долге, и радостно глотала одну за другой, лишь через время поняв, что они все написаны по одному шаблону.

«Юная красавица встречает прекрасного принца, они немного сопротивляются взаимному притяжению, потом сдаются и женятся. Что делать, если притяжение не взаимное, там не писали. Что делать, если принц не красавец, почему-то тоже. Что делать, если героиня не молода – это вообще тайна. Такое ощущение, что юные красавицы после свадьбы либо умирают в родах, либо сразу становятся пожилыми маменьками новых красавиц, книг о зрелых женщинах без детей я ни разу в жизни не видела. Надо будет спросить в библиотеке.»

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мы дошли до ресторана, сделали заказ, дождались его, я стала делать фото. Предложила Никси сбросить ей фотографии на телефон, решив, что сброшу фото Деймона тоже, как бы по ошибке, но это не понадобилось – Никси попросила мой телефон и стала листать фотографии, и, судя по окаменевшему лицу, пролистала дальше, чем нужно, и ручку Деймона узнала.

«И как тебе такое доказательство его неидеальности, Никси?»

Она делала вид, что ничего не произошло, я помогала ей сохранить лицо изо всех сил.

***

Перед концертом я обменялась взглядами с тётушкиным сыном, он уже ходил со скрипкой и нервничал – группа была известной, а его пригласили в последний момент. Тем не менее, выступил он очень хорошо, я тоже почувствовала облегчение – было бы неловко хвалить перед маэстро того, кто плохо играет.

После концерта он подошёл ко мне и шепнул, что меня с подружкой приглашают на закрытую вечеринку для музыкантов и их друзей, всё уже оплачено организатором концерта, с нас только хорошее настроение. Я согласилась и намекнула, что моя подружка грустит, и если кто-то сможет заставить её смеяться, забыв о печалях, я в долгу не останусь, он пообещал всё организовать.

Мы пошли в ночной клуб «Лунная гавань», я никогда раньше не была в этом месте, и не планировала это повторять, но оформление оценила – чёрные стены, плавным полукругом переходящие в чёрный потолок с мерцающими звёздами, стеклянный танцпол, под которым переливалась волнами вода с плавающими на поверхности флуоресцентными блёстками, повсюду пальмы и фонтанчики из натуральных камней, сложенных таким образом, чтобы казалось, что вода течёт по естественному руслу. Вокруг танцпола был такой же стилизованный под скалу бордюр, по нему текла не вода, а медленный густой туман, он стекал по камню на танцпол и таял у ног медленно качающихся пар. Здесь играла только медленная музыка, в таком стиле, что казалась выдуманной, как будто эти звуки приснились шаману какого-то древнего лесного культа, и он воспроизвёл их магически, в них играли странные инструменты, угадывались голоса, вздохи, шёпот и шаги, шорох змеиной чешуи по песку, пение ночных птиц. Всё создавало атмосферу потустороннего мира, не имеющего отношения к реальности, в моём бокале светился напиток, я поднесла его к носу и почувствовала в запахе алкоголь.

Никси танцевала с музыкантом, прижимаясь к нему так, как будто планировала детей, и решила начать сегодня, он поймал мой взгляд и успокаивающе улыбнулся, показав пальцами жест «всё в порядке» за спиной Никси. Я без улыбки кивнула и не отвела глаз – я слежу за тобой, артист.

Спустя пару часов, Никси целовалась с ним на крыше, а я стояла в тени колонны и наблюдала. Ко мне подошёл скрипач и шёпотом сказал:

– Ты не скучаешь?

– Всё прекрасно, спасибо. Ты очень хорошо выступил, я обязательно расскажу об этом маэстро, если встречусь с ним ещё раз.

– Спасибо, – он польщённо улыбнулся и посмотрел туда же, куда смотрела я – на Никси и музыканта, обнимающихся у перил. Вздохнул с ноткой зависти и шепнул мне: – Мою матушку завалили письмами по поводу тебя, она большую часть заворачивает, но некоторые хочет обсудить. Приглашает тебя к нам на ужин, с продолжением наедине на её балконе.

– Хорошо, я приду. Когда?

– Она пришлёт визитку, примерно через пару дней.

– Буду ждать. Ещё какие-нибудь новости?

– Кое-что лично от меня, только я тебе этого не говорил.

Его голос звучал нервно, я посмотрела на его полупустой бокал – он уже достаточно много выпил, людей алкоголь делает смелыми и откровенными.

– Я тебя слушаю.

– Ко мне подходил господин тор'Вальц. Помнишь его? Тот старик, который провожал тебя тогда вместе с наследником маэстро. Предлагал солидную сумму, если я организую для него как бы случайную встречу с тобой. Но обязательно случайную. Что ты об этом думаешь?

Я промолчала – ничего я об этом не думала, я знала о нём только то, что он немолод, он юрист, и он любит невоспитанных юных «племянниц», которым позволяет себе прилюдно и грубо закрывать рот.