Взявшись за книги, через время я услышала шум в соседней комнате, сначала удивилась, потом поняла, что у меня всё-таки будут соседи – видимо, они опоздали с заселением, поэтому комната им досталась не самая лучшая. Судя по голосам, две девушки, обе эльфийки, я невольно слушала их разговоры, хотя и старалась не вникать, если коротко – они были недовольны.

Через время одна из них вышла на балкон, и я решила выйти познакомиться, заодно дать пару советов по безопасности, соседка оказалась милой и приятной, и удивительно рыжей для эльфа, даже с веснушками. В её ауре преобладала жизнь, хотя в размытой тени я обнаружила тёмную силу, совсем каплю, хозяйка и сама вряд ли о ней знала.

В её комнату пришёл куратор и повёл обеих новеньких знакомиться с городом, я удивилась – некоторым всё ещё нанимают кураторов, бывают же такие отсталые места. Они спустились вниз, и я увидела, как все трое выходят и сворачивают в сторону бульвара Поэтов, разговаривая о фестивале ремёсел в Парке Кузнецов, я тоже о нём знала, но пока не решила, хочу ли о нём писать.

Вернувшись в комнату, ещё немного почитала, но через время поняла, что пора освежиться и перезагрузиться, и решила всё-таки сходить на фестиваль, может быть даже присмотреть себе парочку дешёвых украшений, на то время, когда я буду ходить в синем свитере, нужно же будет как-то разнообразить свой образ.

Выбрав не очень роскошное платье, я взяла телефон и надела наушники, собираясь провести вечер без мрачных мыслей, исключительно на позитивной волне, мне это было остро необходимо.

***

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В Парке Кузнецов веселилась огромная толпа нарядных горожан, было шумно, пахло жареным мясом и горячим металлом, на трёх сценах в разных частях парка выступали музыканты и мастера. Я прогулялась по центральной аллее, изучив товар на лотках, прошла мимо сцены побыстрее – гномья музыка на эльфов действовала как просроченная еда, вызывая напряжение сразу во всех частях организма, у меня иногда создавалось впечатление, что такая острая нелюбовь эльфов к гномам родом из музыкальных недопониманий. Остановившись возле дальней сцены, я залюбовалась тем, как крепкая полугномка лупит молотом по куску металла, высекая жёлтые искры, мне парадоксально нравился этот звук, вибрацией проходящий через всё тело, настолько нравился, что захотелось тоже взять молот и попробовать.

Женщина брала кривоватые куски металла, бросала на наковальню и сплющивала молотом в раскалённый неровный блин, потом что-то подгибала, обрезала и убирала кривые кусочки в сторону, я не понимала, зачем она это делает, но смотреть было интересно. Потом она достала длинный гвоздь, закрепила в тисках, и стала лихо насаживать на него свои расплющенные заготовки, потом ослабила тиски, достала гвоздь, перевернула и стала пальцами подгибать пластины, формируя цветок. Когда стало понятно, что она делала, зрители зааплодировали, женщина улыбнулась и покачала головой, шутливо требуя не торопить события, продолжила формировать бутон при помощи инструментов, огня и тёмных от копоти пальцев. Закончив, она показала зрителям розу, подогнула «стебелёк» и вставила цветок себе в петлицу, все зааплодировали громче, мастерица поклонилась и уступила сцену следующему мастеру, а сама пошла умываться и наводить красоту. Я продолжала следить за ней краем глаза, делая вид, что смотрю выступление её коллеги, он тоже показывал интересные вещи, но она меня впечатлила сильнее, и звук удара молотом у неё был совсем другой.

На сцене сменилось несколько мастеров, и дама вышла ещё раз, на этот раз сделав другой цветок, совсем другим способом, но мне опять жутко понравилось. Я ещё раз прошлась по ряду с лотками, на этот раз глядя на товар по-другому – с эльфийской точки зрения, это были корявые поделки уровня маленьких детей, слишком топорные и массивные, но теперь я знала их секрет, и это открывало их с новой стороны. Эльфы тоже умели и любили делать цветы из металла и камня, у моей мамы была целая коллекция изящных, как паутинка, шедевров от лучших ювелиров Альянса, но ни у одного цветка в её коллекции не было стального гвоздя внутри. Эльфийские изделия были прекрасными творениями изящных тонких рук и безмятежной души, они преклонялись перед природой и воссоздавали её в мельчайших деталях. А творения гномов были порождениями силы и власти гномов над природой, гимном их способности менять мир своими грубыми руками. Я могла оценить по достоинству оба варианта, но только во втором мне вдруг захотелось поучаствовать.

Я дождалась окончания всех выступлений, выждала ещё немного, чтобы точно быть уверенной, что не помешаю и не отвлеку, и подошла к полугномке. Она наводила порядок в инструментах, поглядывая на меня с долей иронии, я подошла поближе и просто улыбалась, пока она не начала улыбаться в ответ и не спросила с горделивой наигранной скромностью:

– Прям так понравилось?

– Страшное дело, – кивнула я, – моё сердце теперь принадлежит железу навеки.

Мастерица рассмеялась, качая головой, как будто я очень смело пошутила, я сделала лицо посерьёзнее и спросила:

– А где этому можно научиться?

Женщина подняла брови на середину лба, окинула меня взглядом с ног до головы и поинтересовалась:

– А ты хочешь?

– Хочу.

– Почему?

– Красиво.

Она подождала продолжения, но я была уверена, что сказала достаточно, тогда она усмехнулась и указала глазами на большой молот, стоящий на полу:

– Подай, будь другом.

Я осторожно взяла молот за краешек рукояти и протянула, с опозданием подумав о том, что молот так, наверное, не подают, его нужно подавать как нож, рукоятью от себя. Или нет?

Женщина смотрела на меня слегка недоверчиво, я смутилась и развернула молот, протягивая рукоятью от себя и неуверенно глядя на мастерицу, её глаза становились всё больше. Я решила уточнить, на всякий случай, шёпотом:

– Я не знаю, как правильно подавать молот. Как?

– Так сойдёт, – медленно кивнула мастерица, взяла у меня молот и положила к остальным инструментам, смерила меня взглядом и хмыкнула под нос: – А говорят, эльфы хлипкие.

Я сделала честные глаза и призналась:

– В душе я чистокровный гном.

Она рассмеялась, бросила мне тряпку, указав на мои испачканные в копоти пальцы, я поблагодарила и вытерла, дама ещё раз смерила меня взглядом и хитро прищурилась:

– Журналистка?

– Да.

Она отложила инструменты и дотянулась до сложенной на лавке одежды, достала из кармана визитку и протянула мне:

– Приходи по нижнему адресу, в любое время с семи утра до семи вечера, дам тебе прутик расплющить.

Я воодушевлённо прочитала с визитки:

– «Школа кузнечного дела имени тор'Лина»?

– Я там преподаю, там есть ознакомительный курс.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Спасибо, – я внимательно посмотрела на визитку несколько секунд, запоминая адрес, душевно попрощалась с мастерицей и пошла на третий круг по аллее лоточников.

***

Суббота, 5 сентября, Грань Тор

В общежитие я добралась почти к закрытию дверей, у меня в руках была крафтовая сумка, а в ней лежала парочка ещё более крафтовых вещиц – больше я не могла себе позволить, хотя хотелось. Вдоволь налюбовавшись покупками, я опять взялась за книги, и просидела над ними остаток ночи, вздремнув часок только перед рассветом, а проснувшись, первым делом задумалась о возможности расплющить прутик, которую мне пообещала мастерица с молотом. Вспоминать вчерашний вечер было очень приятно, я прокручивала его в памяти, ища новые интересные моменты, дошла до нашего с ней разговора, и вспомнила о том, как она попросила подать молот, было в этом что-то странное.

«Она удивилась, и сказала, что эльфы хлипкие, так говорят... Неужели она думала, что я не смогу поднять молот? Специально хотела поставить меня в неловкое положение, чтобы я почувствовала себя глупо и ушла, оставив мысли о школе кузнецов? Как грубо.»