Случилось как-то в дни богоявления собраться в городе Трапезуйте великому множеству христиан и других для освящения воды, как это принято у христиан. Греки из зависти к армянам поставили патриарха Петроса с его людьми у верхнего [течения] реки, а сами [встали] у нижнего с такой целью: считать благословение армян неполным, а самим, стоя внизу, снова освящать [воду], освященную армянами. Они также приучили белого голубя, чтобы тот, прилетев, коснулся воды и взмыл, чтобы тем самым обмануть упрямых: дескать, дух святой снизошел в образе голубя.
Когда патриарх Петрос стал молиться, вода речная повернула вверх и засиял яркий свет, затмивший лучи солнечные. А когда прилетел их голубь, чтобы коснуться воды, как он был приучен, /95/ вдруг устремился на голубя орел, схватил его и улетел. Греки все были крайне пристыжены и поневоле восхваляли веру армян[385].
Император приказал патриарху установить свой престол в Себастии и оттуда управлять паствой своей. Там оставался патриарх до кончины своей; и упокоен там в Себастии, пробыв католикосом тридцать девять лет. А после него [католикосом был] недолго владыка Хачик[386]. Затем народ армянский[387], собравшись воедино, посадил на патриарший престол владыку Ваграма, которого нарекли Григорисом[388], мужа мудрого и добродетельного, сына Григора Магистроса[389] из города Бджни, внука мученика Васака. Он попросил своего отца истолковать искусство грамматики, ибо тот был ученым; и он истолковал [грамматику] искусным слогом. Этот чудесный патриарх перевел множество повествований о божьих мучениках из панегирических сочинений греков и сирийцев. Задумал он поехать спустя некоторое время в город Рим на поклонение мощам святых апостолов Петра и Павла и поделился своей думой с неким вардапетом, по имени Геворг. И, призвав паству свою — епис/96/копов, иереев и князей, сообщил им о своем измерении. А те, ударившись в слезы, горько плакали и умоляли его не оставлять их сирыми и без пастыря. Но он сказал им: «Я дал обет, и нельзя мне лгать, поищите себе человека, и я рукоположу его вместо себя». И передавал [эту] весть тот вардапет Геворг, которого мы выше упомянули. А прихожане, не соглашаясь и продолжая твердить ту же мольбу, не могли найти никого в наместники ему (католикосу). Тогда Геворг сказал им: «Зачем вы так умоляете его? Ведь он дал обет поехать, я знаю его намерение, и он не изменит его, Вот он я, пусть он рукоположит меня в преемники себе».
Католикос, услыхав об этом, удивился и исполнился гнева, ибо Геворг дал клятву поехать вместе с ним; однако вопреки воле своей рукоположил его, а сам отправился в путешествие. И сел Геворг[390] на престол его. А святой патриарх отправился в Рим. Народ франкский воздал ему великие почести. И, исполнив обет свой, он поднялся на корабль, чтобы приехать в Константинополь и заниматься [здесь] переводами. На море поднялась страшная буря, которая погнала корабль в другую сторону и вынесла их в Египет. Служители, сопровождавшие его, испугались, ибо у жителей страны той было в обычае грабить пригнанные бурей корабли и убивать [людей].
/97/ Святой патриарх Григорис стал творить молитву, и в Египте начался сильный дождь, какого никогда [здесь] не было. Жители страны, увидев это, ужаснулись, но агарянин, царствовавший у них, был человеком мудрым, он призвал войско свое и говорит: «Вы сами знаете, что в стране египтян с самого начала и до сих пор дождя не было, был только град в дни Моисея и дождь, когда явился Иисус. Точно так же и этот [дождь] — знамение пришествия человека-чудодея. Взгляните [на него], спросите, кто он».
И воины, обойдя страну, нашли Григориев вместе с его священнослужителями, ибо они молились на берегу моря. Привели их к султану. Он спросил их, дескать: «Ради вашего прибытия был дождь этот?» И они ответили: «Да». И говорит он им: «Почему вы испросили его?» И они ответили, дескать: «Мы боялись, что нас убьют по обычаям вашей страны, поскольку потерпели кораблекрушение в море». И рассказали всю правду. Тогда [султан] удивился и стал хвалить верования их и сказал патриарху: «Садись в городе Александрии на престол Марка, и все подвластные мне христиане будут подчинены тебе». И пожаловал /98/ ему множество даров, и полюбил его, как отца. С того дня престол александрийский стал подчиняться престолу святого Григора. Святой [Григорис] остался там, там и скончался достохвально во славу бога.
Когда царь Кюрикэ[391] из рода Багратидов, сын Давида[392], сына Дереника[393] учредивший прославленные обители Ахпат и Санаин[394], узнал, что владыка Григорис оставил свой престол я поехал в Рим, он призвал к себе агванского католикоса владыку Иовсепа и поручил ему рукоположить в католикосы армян владыку Барсега[395], а некоего Саргиса, придворного иерея Кюрикэ, рукоположили в епископы Ахпата; с тех пор существует [там] епископский престол. После Саргиса епископом стал Геворг, а после него — Барсег. Это был человек с прекрасной внешностью. [Как-то] увидела его грузинская царица Тамар и оказала ему великие почести за благообразность и красоту его, причем и братья его были на службе при царском дворе[396].
После Барсега епископом стал святой Григорис. Он был родственником ишханов Закарэ и Иванэ. Жил он в наши дни[397].
После него [ахпатским епископом] был Иованнес[398], человек кроткий и добродетельный, родственник хаченских владетелей. Он разрушил маленький притвор у входа Ахпатского собора и возвел большое и красивое строение, удивляющее и восхищающее всех, кто видит его.
/99/ После него был другой Иованнес — сын сестры ишханов Закарэ и Иванэ и сын брата первого Иованнеса. Он построил между Ахпатом и Санаином крепость с крепчайшими стенами. Из-за этого началась распря между двумя самыми крупными монастырями, дескать, [возведена крепость] на земле Санаина; и ишхан Шахиншах, сын Закарэ, защитил Санаин, ибо там был похоронен отец его и они считали его своей собственностью, а Ахпат в то время был в числе [владений] грузинского царя. Когда епископ Иованнес умер, крепостную стену по приказу татар[399] разрушили. После смерти епископа Иованнеса заступил на его место Иованнес, сын Ахсартана из Мацнаберда, [потомок] рода Багратидов, — на два года; он не был рукоположен в епископы из-за смутного времени, а затем его рукоположил агванский католикос Персее из страны Мацнаберд. И после него [епископом стал] Амазасп из города Анн. Он возвел дивную церковь, /100/ и место, где вешают колокола, и большую чудесную часовню.
А теперь вернемся к порядку нашего повествования, туда, где мы остановились. Армянский католикосат распался на множество частей: владыка Григорис, он же Ваграм, был в Египте, Геворг — в западных странах, кто-то другой — в Васпуракане, на острове Ахтамар, а владыка Барсег — в [исконной] стране армян. Так [католикосат] был разделен между многими.
Царь Карса Гагик[400] поехал лицезреть греческого императора, поскольку был подвластен ему, а на обратном пути он приехал в Кесарию. Слыхал он, будто у некоего Марка, митрополита кесарийского, есть пес, которого тот из ненависти, питаемой греками к армянам, назвал именем Армен. И так он кличет его, потому что все народы из-за храбрости Арама, потомка Гайка, называют армян арменами.
