Естественно, мы проверили оружие, которое имелось в наличии, и то, что можно было считать оружием. Дед неожиданно продемонстрировал меч, который даже на мой, дилетантский, взгляд, был в идеальном порядке, подтвердив тем самым свое военное прошлое. Питер, не менее неожиданно, любовно взвесил в руке топор, остро заточенный, без малейших признаков ржавчины. Я пригляделась и поняла, что такое орудие может быть не менее страшным, если уметь им пользоваться.

У моих парней своего оружия, естественно, не было. Но из запасов, которые предназначались для местных охранников в ту пору, когда здесь еще обитало больше народа, Лексу нашли и выбрали меч по руке. Дед, как специалист, поцокал языком, сказав, что оружие не из лучших, конечно, но уж какое есть! Эльф тоже выбрал меч и кинжал, глянув на них неодобрительно, а также взял лук.

— Самое правильное умение! — прокомментировал Василь. — Жаль, я не лучник, кто ж знал, что в жизни пригодится!

— Может, попробовать? — вдруг неуверенно предложил Лекс. — Луки еще есть, стрел много — всяко лучше, чем ничего! Если до дела дойдет — лучше со стен стрелами их сбивать, чем дожидаться, пока внутрь полезут, и мечами рубить!

— Дело говоришь! — одобрил старший наставник. — Пока время есть, будем тренироваться. Кольчугу старую набьем соломой, к чурбану прислоним — в нее и будем стрелять. Стрелы здесь не потеряем, и чему-нибудь да научимся.

— Тэйл? — позвал Лекс. — Покажешь, как правильно стрелять, научишь?

Закадычными друзьями парни, вроде бы, не стали, но ссоры и обидные подколы у них прекратились. А сейчас Лекс явно переступил через себя, чтобы попросить соперника. А, может, он просто понял, что все остальное — пустое, главное — жизнь и свобода.

Тэйл неожиданно покраснел, то ли от смущения, то ли от удовольствия, что его таланты признают. Мне даже в голову не приходило шутить или издеваться над ним из-за того, что он прибыл сюда в роли красивой сексуальной игрушки, но думаю, что подобное прошлое не так легко стереть из собственной памяти. Я даже не знаю, неужели сейчас Лекс сделал свое предложение специально, признавая совершенно иные таланты эльфа, давая ему возможность гордиться «правильными» умениями? Не знаю, не знаю, был ли мой соотечественник настолько благороден, или просто удачно пришлось к слову; но Тэйл после этой просьбы буквально расцвел.

Глядя на статного черноволосого красавца, умело достающего лук, прицеливающегося, отрешившись от всего и сосредоточившись только на мишени, я вспоминала самые лучшие кадры фильмов в жанре фэнтези, и понимала, что такими, как Тэйл, невозможно не вдохновиться. Интересно, был ли попаданцем кто-то из авторов… или это полет фантазии?

— А я вот ни на что здесь не годен, — горько заметил Лекс, когда урок закончился, и все участники разошлись.

Конечно, Василь умел обращаться с луком, хотя бы для охоты, но самокритично не считал себя хорошим лучником. Впрочем, по сравнению с Тэйлом все остальные были неумехами, кто в большей, кто в меньшей степени. Впрочем, учеником Лекс был хорошим, нужно было только правильно показать.

— Послушай, ну, кто же знал, какие умения в жизни пригодятся! Я бы тоже побольше исторических романов почитала, да еще разные энциклопедии, да воспоминания разных исторических личностей… хотя, вру, может, и не читала бы, государственный деятель из меня так себе! А ты, хотя бы, знаешь, с какой стороны к оружию подходить! Можно сказать, для попадания выбрали наиболее подготовленного человека!

— Но защитить тебя и всех остальных у меня не очень хорошо получится, я ничего не умею, — угрюмо продолжил мой собеседник.

— Леша, я не выбираю себе мужчину по «боеготовности»! — не выдержала я. — Тогда стоило бы просто нанять роту солдат, или наемников. Они будут защищать лучше, чем один самый умелый человек. С ротой солдат-наемников мы уже опоздали, и теперь либо справимся… либо все бесполезно. А еще есть надежда, что вообще зря запаниковали, нас обойдут стороной.

И все же они пришли…

Мэйри

В глубине души все надеялись, что наши приготовления только «на всякий случай», и, на самом деле, никогда не пригодятся. Но первыми удар приняли другие.

— Там люди. Впустить? — с сомнением обратился ко мне Тэйл, хмурясь.

— Где? — удивилась я. Странно, что мой эльф покинул свой наблюдательный пост, причина должна быть важной.

— Там, за воротами, — пояснил Тэйл. — Говорят, что их жилища разорили, и просят впустить и спасти.

Люди? Да, где-то в часе езды от нас была небольшая деревенька, и, если туда действительно добрались захватчики…

Первый порыв был — быстрее открыть ворота и всех впустить. Но я не совсем наивная дурочка, и прекрасно понимаю, что за спиной этих людей могут быть уже нелюди, причем, вооруженные и подготовленные к захвату. Но как бросить людей без помощи под нашими стенами?

— Разрешите, я с собакой выйду через запасной ход? — вдруг предложил тихо подошедший Василь. Он явно уже был в курсе всех новостей. — Я посмотрю, кто к нам пожаловал, а Волк чужаков, если там есть кто из нелюдей, сразу учует!

Я согласилась на эту импровизированную разведку, и поспешила вслед за Тэйлом на наблюдательный пост. Сверху должно быть хорошо видно, кто к нам пожаловал.

Люди. Женщины с детьми: совсем маленькие у них на руках, те, которые постарше, цепляются за юбки; старики; несколько молодых парней, почти подростков, с испугом и отчаянной решимостью на лицах, готовые защищать свои семьи, и мужчина с перевязанной головой. Все их имущество покоится на подводе, которую, видимо, успели запрячь и увезти.

Пожалуй, даже без деда понятно, что они не обманывают. Но… спасибо старику, что он быстро придумал способ удостовериться. Ошибиться и своими руками впустить погибель в наш дом было бы страшно.

Никакой засады не обнаружили, и мы впустили всех беженцев.

Люди напуганы, тем более, что в основном это дети и женщины; но они целы, потому что раненых среди них не вижу, кроме мужчины. Но тот стоит на ногах, уверяет, что ранен не сильно, его только задели, и просит чистых тряпок для перевязки.

— Что у вас случилось? — спросила я, когда матерей с детьми, да еще совсем немощных стариков (как же они дошли?! Хотя, может быть, ехали на этой подводе) разместили в пустующем доме. Там, конечно, тесновато, и вряд ли кто-то убирал в последнее время, но зато они в убежище!

— Степняки окрест проходили, мы надеялись, что пройдут мимо, как раньше было, а когда они к нам повернули, уже было поздно… — горько вздохнул пожилой мужчина, пожалуй, даже постарше Василя, но крепкий, как старый дуб. Видимо, он был у переселенцев за главного. — Сколько лет я здесь живу, и не упомню, когда нашу деревню разоряли. Вот мы и перестали в лесу хорониться, хотя дозорные и предупредили. Жалко было добро бросать, да скот боялись растерять. Вот, убежали, кто смог… Мужики-то наши на защиту стали, увели врагов подальше от деревни, а мы похватали, кто что успел — и бежать. Только Юрка вот, нашли раненого, с собой забрали. А где остальные наши мужики — не знаю. Убиты, или в плен их взяли? Ведь эти страхолюдины людей рабами берут, да и продают, бывает.

Наши мужчины собрались и слушали, с хмурыми лицами думая, к чему нам всем предстоит приготовиться.

— Куда они пошли дальше? — продолжила я расспросы.

— За нами они не пошли, мы тайными узенькими тропинками пробирались, еле лошадь прошла. Чужаки не должны знать эти места, если никто не выдаст, да и погони мы не слышали, — снова ответил старший из беглецов.

— Много их? — взглядом спросив у меня разрешения, вступил в разговор Тэйл.

— Туча! — вдруг вылез вперед один из мальчишек — младших защитников. — Я видел. Я с дозорными был! Ой, простите, госпожа, прости, дед Стефан…

Дед Стефан, не успевший представиться, дал беззлобный подзатыльник торопыге. Потом, уже более обстоятельно, заметил:

— Много их, госпожа. Столько мы еще не видели. Спасибо, что впустили в свой замок! Мы уж вам отработаем, как сможем! А войско их по лесу не пошло, большой дорогой, видать, идет. Может, уберегут нас светлые силы?