— Не может! — категорично заявил Розанчик.

Его друг пробовал защищаться:

— В конце концов, ты эгоист если не понимаешь: мы устали от придворной суеты…

— …и удалились в деревню, где на лоне природы предаёмся усладам любви… — ехидно закончил Розанчик. — Ты сам эгоист! Тебе корабль зачем подарили? Вас друзья ждут! Джордано уехал, готовит вам встречу в Ливорно, а вы…

Гиацинт вздохнул.

Положение спасла новоявленная мадам графиня. Идея Виолы состояла в том, чтобы они с мужем шли в Италию на яхте, а остальные ехали по суше. Скрепя сердце, друзья и родня согласились встретиться уже в Ливорно.

«Вот это — настоящий подарок!» — считал Гиацинт.

.

[1] Об этом роман “Бал Цветов”.

.

[2] Великая Мадемуазель, герцогиня Пассифлора Страстоцвет — страстоцвет голубой или кавалерская звезда (Passifloracoerulea). Вьющееся растение, происходит из Южной Америки, лекарственное. Цветы — прекрасны, плоды — съедобны. Пассифлора входит в состав сердечных лекарств, оказывает успокаивающее действие.

.

[3] Флер-де-Лис — цветок Лилии (фр.) (старинный герб французского королевского дома)

.

[4] Дельфиниум — (Delphinium) растение семейства лютиковых. Множество дикорастущих и культурных видов с крупными синими цветками. Закрытый бутон формой напоминает дельфина, за что и получил в Греции своё название. (Народные названия живокость, шпорник, царь-зелье). Цветёт с июня по июль.

*****

6-го июля «Дельфиниум» вышел из Гавра. Путешествие началось.

У Виолы возникла ещё одна гениальная идея. Чтобы не смущать команду, которой и так нужно присмотреться к новому капитану, Виола придумала взять себе роль юнги. О цели путешествия и свадьбе молодые не сказали. Главным над матросами и по сути помощником капитана был опытный боцман Адансон-Дигит, прозванный за свою приземистую коренастую фигуру "Баобаб".[1] Сам Гиацинт когда-то начинал у него юнгой.

Баобаб знал графа с детства и не припоминал, чтобы у того была сестренка, даже двоюродная. Но признаться, что это его жена, Гиацинт так сразу тоже не мог. Они хотели, чтобы Виола прошла боевое крещение в команде. Когда ее примут за свою, тогда уж…

Как раз в этот момент Виола появилась на палубе.

Самую элегантную фрейлину принцессы Скарлет было не узнать. Этот сорванец — скромная мадемуазель Виола Одората, то есть, графиня Ориенталь? Ну и ну!

Тельняшка в фиолетовую полоску доходила Виоле почти до колен. Синие морские брючки клёш, лиловый беретик…

Гиацинт вспомнил, как они поругались с Виолой перед отъездом:

— Пойми, дисциплина на корабле — прежде всего! Если моя жена будет болтаться серди матросов, я не смогу управлять судном, и мы потонем. Это я тебе обещаю.

— А ты не говори, что я твоя жена. Пусть относятся ко мне как к юнге, а не как к графине. Я хочу посмотреть, какой была твоя жизнь раньше, без меня. В Ливорно мы им, честное слово, всё расскажем. Вот будет смешно!

Гиацинту и самому идея уже понравилась, но он хмуро предупредил жену:

— Учти, я тебя защищать не стану. Если боцман решит выбросить тебя за` борт, будешь разбираться сама.

— Ага! — весело кивнула Виола. — Что это за дисциплина на корабле, если боцман принимает решения без согласия капитана? — Она лукаво улыбалась, чувствуя, что победила.

— А я ему разрешу, — прищурился Гиацинт.

— Согласна. Значит, я буду юнгой?

Как ни странно, Баобаб не возражал против юнги-девчонки. Боцман давно привык, что Гиацинт всё делает не как нормальные люди, но при этом он знает, что делает!

Команда поначалу особых надежд на плавание не возлагала. Капитан — двадцатилетний мальчишка! Придворный щёголь желающий поразвлечься, самоуверенный настолько, что судно идёт без старшего помощника? Где это видано! Одна надежда на боцмана. Баобаб им знаком давно. Видели вместе не один шторм у берегов Вест-Индии. Этот не подведёт…

Баобаб их не разубеждал, посмеиваясь в свою рыжую бороду. Потом до них наконец-то дошло, что, пальма зёлёная, «капитан Ориенталь» это же Гиацинт! Такого моряка они знали хотя бы по слухам. На судах марсельской торговой компании «Пальмовая ветвь» Гиацинт был легендой. Когда все убедились, что капитан — действительно их земляк, а не "проклятый северянин", всё встало на свои места.

Виола легко прижилась в команде. "Сестра капитана и нам сестра" — считали моряки. Только спала Виола не в кубрике, а в отдельной каюте. Но эта непозволительная роскошь ей легко прощалась.

Весь день «юнга» носилась вверх-вниз по вантам фок-мачты, помогала ставить паруса. Приносила вахтенным освежающий холодный нектар (жарко ведь!) Иногда ей даже давали подержать штурвал, (конечно, не вблизи берегов), и время от времени ей почти удавалось удержать корабль на нужном курсе.

"Секунды две, не больше", — уверял Гиацинт, с тайной гордостью глядя на «сестричку».

Три дня назад, ночью "Дельфиниум" вошёл в Гибралтарский пролив. Виола спала. Гиацинт не хотел будить её, но добрейший боцман Адансон-Дигит заорал таким громовым голосом: "Вставайте, бездельники, Гибралтар!" — что, наверное, его слышали и в Испании, и в Африке.

"Ну, Баобаб, я тебе вспомню "Гибралтар!" — сквозь зубы процедил Гиацинт, вставая с узкого дивана в капитанской каюте. — Чтоб мне потонуть в первой же луже, если я ещё хоть раз попрошу вас, боцман, "предупредить" меня о чём-либо!"

Он злился зря. Виола с радостным визгом вылетела на палубу. Она никогда не простила бы себе, что проспала такое событие. В темноте даже виднелись огни в форте Гибралтар на левом берегу и маяк в Сеуте — на правом.

— Ура! Мы в Средиземном море!..

Когда яхта вошла в самые синие на свете воды Средиземного моря, ветер наконец стал попутным. Уже вот-вот покажутся берега Италии.

Виола ласточкой взлетела на мостик и встала рядом с мужем.

— Привет!

Он обнял её за плечи:

— Как дела, солнышко?

— Отлично. — Она дёрнула мужа за рукав: — Слышишь, ветер вроде переменился. Какой это теперь?

— Вест-зюйд-вест. Он только чуть перешёл к югу.

— Странный ветер…

— Ничего. Так и должно быть…

Виола почувствовала неуловимую тревогу, но промолчала.

.

[1] Баобаб пальчатый, Адансония пальчатая (Adansonia Digitata)

*****

Из рубки выглянула рыжая борода боцмана. Задержалась, "принюхиваясь" к ветру. Через мгновение появился и сам Адансон-Дигит.

— Капитан, барометр падает… Похоже, будет шторм!

— Вот и прекрасно. Нам как раз не помешает маленькая встряска. Проверим малыша в деле.

— Оно, конечно, так, — Баобаб с сомнением почесал бороду. — Но буря в этих широтах летом большая редкость.

— Значит, нам повезло!

К вечеру ветер усилился. Гиацинт обошёл весь корабль, перекинулся несколькими словами с вахтенными матросами, задержался на носу яхты, поднявшись на основание бушприта. Держась за штаг, он минуты две напряжённо всматривался вдаль.

Море оставалось пустынным. Встречные суда уже больше суток не попадались им на глаза. Гиацинт спустился в кают-компанию ужинать.

Кок — мэтр Оранж, оказался настоящим знатоком своего дела. Маленькая команда "Дельфиниума" не могла остаться равнодушной к его кулинарным шедеврам, чем Оранж очень гордился. В этот день он порадовал экипаж огромной лозаньей,[1] посыпанной зеленью; фаршированными баклажанами, а на десерт — яблочный пудинг.

У Виолы от свежего морского ветра разыгрался аппетит. Проглотив немалый кусок лозаньи, она покончила с едой раньше всех и с нетерпением ожидала десерта. Устремив прицельный взгляд на блюдо с пудингом, она так явно облизывалась, что лицо добряка Оранжа расплылось в улыбке.

— Ого! Юнга чувствует бурю, — засмеялся кок. — Если у мальчишек появляется волчий аппетит, это предвещает шторм точнее любого барометра.