Он вышел из конференц-зала подавленный, по-прежнему не поднимая головы и не прислушиваясь к тому, что могли ляпнуть его ненавистники. Джо чувствовал на себе горячие взгляды, которые, казалось, в спинке его костюма прожгут дыру. Миновав овальный кабинет, он решил немного проветриться. Перед самым выходом его догнал Брэнт, говорил о чем-то, о какой-то фирме по ремонту машин, которую желал на пару с Джонатаном открыть, но слова друга проплывали мимо сознания и никак не хотели причаливать к его бухте. «Какая фирма? Какие машины? – думал Джо. – Все кончено!» И если бы не кокс, преданно дожидающийся своего хозяина, то он, наверное, достал бы дедушкин обрез, отворил окна и начал палить. По крайней мере, этого никогда не делал его отец. Вот такой вот финал.

С тех пор как умер отец, Джо ни разу не приходил к нему на могилу. Возможно, когда-нибудь, если простит его, то и навестит, но не сейчас. Джессика говорила твердолобому Джо: «Тебе бы на могилу отца сходить, проведать, а то мало ли какой беды навлечешь на себя… Ты не был даже на его похоронах…» Но у Джонатана на этот счет всегда находился один и тот же ответ: «А он часто ко мне приходил, когда я в нем нуждался?» Что тут скажешь? Разве можно противостоять такому железобетонному аргументу? Джессика, как мудрая женщина, не лезла в их семейные отношения, тем более она была шапочно знакома с родителями мужа и судила только по своим отношениям с мамой и папой. Правда, мудрости ей иногда не хватало в горячих разборках, и она способна была выдать следующее: «Как же сильно ты на него похож… Оба такие упрямые и гордые… Оба не созданы для семьи». Знала бы она, что эти слова куда больнее пощечины. Лучше вытерпеть десяток крепких оплеух, чем услышать подобное. Хотя, наверное, знала, раз смела сказать, болезненный эффект на то и рассчитан. После таких слов загоны Джонатана превращались в серьезный внутренний конфликт убеждений, где опять побеждала его темная сторона. Она ему шептала: «Ты все правильно делаешь!», а с другой стороны звуки сирены: «Полиция нравов! Просим остановиться у обочины и предъявить документы на право вождения собственной жизнью в безумном состоянии». И как порой становилось противно от самого себя, настолько противно, что жить не хотелось. А тут еще Альцена в образе отца давила на болевые точки, отчего бедолага Джо каждое утро просыпался разбитым.

Восстановиться на трезвую голову не представлялось реальным. Значит, раны действительно загноились и требовали серьезного вмешательства, даже не на уровне врачей-психотерапевтов, которых он ближе километра к себе не подпускал, а на более высоком, ментальном уровне. Он слишком запустил свое душевное состояние, так как не обращал внимания на знаки и проходил мимо них. И сколько таких уже пропустил? Старик-бомж с призывом опомниться, или пролитое кофе по вине филиппинки, или то же «дьявольское дерьмо», приведшее его в реабилитационный центр. Знаки и даны, чтобы задуматься, а туда ли мы идем, в верном ли направлении. Или следует сменить курс на противоположный?

Движение на предельной скорости восприятия подвергало Джо смертельной опасности. Вскоре он может не справиться с рулевым управлением и вылететь за ограждение. Тогда его никто не спасет. И пока не поздно, пришлось вмешаться мне – его личному покровителю, ангелу-хранителю, благодаря кому он все еще пребывал на грешной земле. Время было подобрано специально, в канун его решающих переговоров с итальянскими партнерами.

Вряд ли он знал, какой страшный эгрегор качнул, занимаясь ими. Да и откуда ему знать? Итальянцы и были подброшены Джонатану темными силами, чтобы он с помощью их угробил собственную жизнь. Именно с ними связано все самое худшее, что стало происходить с нашим героем. Сколько предупреждающих знаков он получал, чтобы отойти в сторонку и не трогать итальянцев. И то, что Пол передал проект Гарри, это даже к лучшему, это к его спасению, но и тут Джонатан не рассмотрел никаких подсказок. Ну это свойственно не только Джонатану, но и всем людям. Из-за поверхностности чувств и неумения управлять ими люди не понимают, где тот самый знак, где знак двигаться вперед и проявить настойчивость, а где – отступить и принять благословение свыше. Гордыня взяла над Джо верх – он хотел всем доказать, что чего-то стоит, на что-то еще способен. Гордыня и пожирающее чувство власти, позволяющей править балом и вершить судьбы других. Многие люди до сих пор думают, что мир вертится вокруг них и что с уходом их на тот свет произойдет апокалипсис, прописанный в последней книге Нового Завета. И Джонатан был один из них… Хренов эгоцентрик, весь в отца пошел, но до небес ему, как до Луны, даже дальше на несколько миллионов световых лет. Мне пришлось лично прийти к нему в сон накануне встречи с итальянцами, чтобы объяснить одну простую истину, вмещающуюся в три слова: «Ты скоро умрешь». А это значит, пора довериться голосу совести и уладить наконец внутренний конфликт, превращающийся в настоящее поле битвы между темными и светлыми силами. Действительно, неплохое место выбрали для сражения две противоборствующие стороны, правда, проигравшим в нем будет лишь Джонатан. Поэтому мне требовалось как-то вмешаться, чтобы мой подопечный на следующем повороте не вылетел на обочину жизни, где ему уже никто не сможет помочь. На первый взгляд, Джонатан был не из тех, кто жадно хватался за жизнь, но это лишь на первый взгляд.

Последнее, о чем помнил Джонатан, – как он пошел спать. Во сне ему вдруг захотелось проветриться, и он вышел на веранду, где заглатывал свежий воздух и продумывал завтрашнюю встречу. И тут… из-за кустов появился я. В простом свитере и потрепанных джинсах, не отличишь от обычного человека. Хорошая маскировка, чтобы не пугать и так до смерти запуганных всякого рода чудищами землян. Они у нас народ пугливый, дикий. А мне главное, чтобы Джонатан от страха не проснулся: сон его обычно совсем неглубокий.

Я подошел к нему поближе и как ни в чем не бывало поздоровался, протянув ему руку для приветствия:

– Здорово, мужик!

– Здорово… – настороженно ответил Джонатан, пожимая мою руку. – Мы знакомы?

– Найдется сигаретка для соседа?

– Бросил! – с гордостью сообщил тот, после чего добавил: – Недавно…

– Однако пачечку еще с собой носишь, – указал я на его карман, и Джо с удивлением обнаружил там сигареты. – Да ладно, по одной можно, – улыбнулся я. – Тем более, смотрю, и пепельница еще не убрана, значит, не спешишь бросать…

– Да-а-а – выдохнул с тяжестью Джо и передал мне пачку, после чего помог прикурить. – Ты наш новый сосед? – с подозрением переспросил Джо, сам закуривая сигарету. – Чего-то раньше тебя здесь не видел… Давно заехал?

– Совсем недавно, – ответил я. – С женой и детьми.

– С женой и детьми… – задумавшись, повторил Джо.

– Хороший вечер, не правда ли?

– Да-а-а, хороший… – Взял в руку пепельницу и сбил туда пепел он. – А ты откуда к нам?

– Из Аризоны.

– Из пустыни, что ли, вышел? – усмехнулся Джо. – Сколько уже дней без воды? – нагло насмехался надо мной.

– Ага… – не стал углубляться я.

– А сюда зачем?

– В долгосрочную командировку отправили. А ты чем занимаешься? – попытался я переключиться на него.

– Топ-менеджер крупной компании, перепродаем неликвид… – Джо с наслаждением выдохнул дым. – Иногда покровительствуем финансово слабым компаниям. Бизнес-сопровождение – наша основная деятельность… А ты чем занимаешься? – поинтересовался из вежливости у меня.

– Тем же… – коротко выдал я.

– Не понял? – посмотрел он на меня большими глазами, задержав в легких дым.

– Покровительствуем слабым, беззащитным людям…

– Бомжам, что ли? – рассмеялся Джо. – Это же невыгодно. Знаю одного… Ходит по улице, всех жизни учит… пугает народ. Да только не понимаю, чего с них взять-то? Они и копейки не заплатят. Так это, значит, ваши там на помойках шатаются? – продолжал смеяться засранец.