— Вы хорошо играете. Для леди, — с мягкой улыбкой произнес Даркрайс, в третий раз загоняя в ловушку мою королеву. — Поражения делают вам честь: даме вашего ранга пристало быть во всем чуть хуже мужчины.

Я сжала кулак с такой силой, что ногти больно впились в ладонь. Меня раздражал не сам факт поражения: гораздо сильнее бесило то, что Адриан прав — в этом мире, как минимум в ближайшие пару месяцев, мне придется стоять в тени мужа, хочу я этого или нет.

Заметив легкую улыбку на губах супруга, я вдруг осознала — издевается! Может, это запоздалый ответ на мой выпад о болезнях и детях? В таком случае он очень странный: разве констатация факта могла обидеть женщину, которая выросла в местном обществе и с рождения впитывала его нормы? Но что если эти слова Даркрайс сказал вовсе не Беатрис, а мне? Да нет, бред. Даже если он догадался о том, что я — не совсем та девушка, которую он брал в жены, то откуда ему знать, кто именно занял тело его супруги?

Глава 9

Мои размышления прервал один из наемников. Молодой — уж точно моложе графа — рыжебородый и стройный, гибкий как лоза паренек с немого разрешения мужа скользнул в дверь и, старательно отводя от меня взгляд, что-то сказал супругу так тихо, что я не расслышала ни звука.

С каждым словом паренька граф мрачнел, а как только тот закончил докладывать, резко поднялся и направился к двери. У выхода подхватил с комода шляпу и повернулся ко мне.

— Дорогая, вам сегодня лучше никуда не выходить. По всем поручениям отправляйте свою камеристку, но пусть берет в сопровождение одного из моих людей, — спокойным, но не терпящим возражений тоном произнес муж.

Любопытно, что это у него за проблема такая, но спрашивать сейчас бесполезно, так что я просто кивнула, давая понять, что спускаться со второго этажа по простыням и гулять по улицам, нарядившись в платье служанки для конспирации, не собираюсь.

Граф еще несколько мгновений сверлил меня взглядом, но убедившись в чистоте моих намерений, вышел за дверь. Наемник последовал за ним.

А я осталась на стуле, который к моему удивлению оказался гораздо удобнее кресла, мучимая любопытством. От нечего делать принялась вновь расставлять фигуры по шахматной доске, но движения рук совсем не отвлекали от размышлений. Я судорожно пыталась вспомнить хоть какие-нибудь фразы из романа, которые проливали бы свет на жизнь Даркрайса до встречи с Марией, но совершенно ничего не могла вспомнить. Определенно, автор что-то писала об этом, но в памяти упорно всплывали только слезливые признания в любви двух главных героев.

Камеристка вынырнула из-за портьеры и сообщила, что постель уже готова на случай, если я захочу передохнуть после долгой дороги. Но тратить время так бездарно я не собиралась. Чаепитие у Эммы будет завтра, а за сегодняшний вечер я собиралась выяснить об этом мире несколько важных деталей.

— Сходи в город и принеси мне по одному экземпляру всех газет и журналов, которые только сможешь отыскать, — попросила я, поднимаясь. Вытащила из маленького кошелька в складках юбки, найденного в комнате Беатрис, несколько монет и отдала их служанке.

Та понятливо кивнула и направилась к двери. Крикнув ей напоследок, чтобы взяла с собой охранника, я снова опустилась на стул и подбросила в ладони деньги, которые у меня остались. Три золотых, все медяшки и серебряки я отдала камеристке — ей должно хватить. При взгляде на деньги невольно подумала о том, что в ближайший месяц мне рано или поздно придется просить на расходы у мужа, и содрогнулась. В прошлой жизни я ни разу ни у кого не просила денег, даже в долг брала всего два или три раза и всегда возвращала раньше срока. И как вообще говорить о такой теме? Стыдливо-просяще или нагло и требовательно? Ладно, решу по ситуации.

Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, наугад вытащила с полки книгу, которую, походу, никто раньше оттуда не вынимал. Нетронутые страницы похрустывали, бумага пахла типографской краской, на корешке кожаной обложки скопилась пыль. Оказалось, что рука моя потянулась к пособию по этикету и я, решив не пренебрегать такой удачей, погрузилась в чтение.

Уже через пол часа описания того, что должна, а чаще — не должна делать леди вогнали меня в дрему, но я упорно продолжала постигать азы местной вежливости еще около часа, прежде чем камеристка вернулась со стопкой брошюр и остатками денег, которые честно вернула мне. В комнату мельком, не пересекая порог, заглянул Клейтон, но прежде, чем я успела с ним заговорить, тут же исчез. Проверял, не сбежала ли я — не иначе.

Но как бы мне ни было любопытно, что творится с делами графа, покидать комнату я бы не рискнула: в конце концов, нахожусь в магическом мире. Как знать, вдруг по улицам разгуливает демон или противники Даркрайса решили похитить меня, чтобы стребовать с него выкуп или какие-то услуги?

Я села на диван, камеристка аккуратно разложила передо мной на столе пять брошюр, размером чуть больше, чем привычный мне А4.

— Спасибо, ты пока свободна, — подцепляя пальцами один из листов, я кивнула камеристке.

Газета со свежими новостями оказалась теплой, а чернила — на удивление сухими. Немного побившись над этой загадкой, я наконец поняла, что прежде, чем отдать мне эти находки, горничная гладила их! О чем-то таком я слышала на дополнительных занятиях по истории журналистики.

Итак, что тут у нас?

Глава 10

Первую полосу украшал рисунок с отрезанной от тела головой — настолько детальный, что виднелись в мясе позвонки и потемневшие вены на глазах. Подпись под рисунком гласила, что профессиональный художник делал наброски прямо на месте событий, с натуры. Боюсь представить, в окружении каких запахов пришлось работать этому мастеру.

Пробежавшись глазами по новостям, я удивилась тому, насколько местные люди жадны до кровавых и грязных подробностей. Всего на четырех страницах тонкой газеты уместился маньяк, отрезающий головы только бородатым брюнетам — тут я невольно забеспокоилась о графе, но он скорее шатен с бакенбардами, да и отрезать ему голову еще надо постараться — два самоубийства, дамская дуэль, на которой одна из леди оставила другой на память длинный шрам на бедре, разоблачение местной популярной гадалки, шар которой — вот неожиданность — вовсе не летал, а был привязан к потолку за невидимую леску, и несколько мелких заметок о приезде в город театральных трупп и смертях важных чиновников.

К последним я пригляделась повнимательнее. Пробежалась по именам, но разумеется не обнаружила среди них Брайана Дербентона, да и других подозрительных смертей — тоже. Один престарелый лорд скончался от сердечного приступа — его «провожали» в церкви сегодня в полдень, один знатный юноша погиб на дуэли, и теперь его семья требует компенсации с родителей противника умершего, и скончавшийся от сердечного приступа пожилой советник Ее Величества. Никаких чудовищ и даже намека на них.

Когда я подняла голову, чтобы немного передохнуть, - с удивлением заметила, что на столе появился чай и тарелка с бутербродами. Вопросительно глянула на горничную и бедняжка от страха даже сдалась.

— П-простите, госпожа, но вы часто бываете так увлечены, что забываете поесть, однако вы только недавно встали на ноги, и тут такое долгое путешествие… — сбивчиво начала объяснять она, но замолкла на полуслове, будто ожидая, что я прямо сейчас уволю ее.

— Похвальное рвение, — я отложила газету и улыбнулась. — Скажи мне, с чем оно связано?

Горничная смутилась еще сильнее, но все же ответила.

— Его Светлость сказал, что вы можете стать забывчивой после всего… что произошло, и попросил меня делать все как обычно, не спрашивая позволения, — пролепетала она.

Ах, какой заботливый муженек! Если бы я не знала, что он вскоре сойдет с ума от любви и убьет меня, может, даже не стала бы искать повода с ним развестись.