Это занятие считалось у народа священным, а потому обычно вход в мастерские был закрыт. Но, конечно, не для Гвирна. Он познакомил Юту с одним из мастеров. Тот показал ей все этапы плавки тергеда, из которого отливали аслуры. А затем они побывали у мастеров, придававших кинжалам бритвенно острую заточку. В конце Гвирн даже купил для Юты один из ножей, хоть она и отпиралась.

Уже вторую неделю Гвирн устраивал Юте сногсшибательные экскурсии по Утегату, который каждый раз открывался для неё с новой стороны. Но главное, в эти часы Юта могла представить себя обычной туристкой, праздно гуляющей по городу. Слушая размеренный голос Гвирна, приятно убаюканная его ненавязчивым присутствием, она забывала о том, что была изгоем, загнанным в ловушку из солнца, жара и песка. Что находилась во многих километрах от дома, в то время как ему грозила смертельная опасность.

— Куда ты поведёшь меня сегодня?

— Есть одно место, — загадочно проговорил Гвирн.

Юта удивилась:

— Разве за эту неделю ты показал мне ещё не весь город?

— Ещё нет. Помнишь, я говорил тебе, что у меня есть доступ в такие места, куда обычным атлургам вход воспрещён? Так вот, сегодня мы отправимся в такое место.

— Отлично! Помнится, ты обещал мне приключение с небольшим нарушением закона.

— Ну, ничего грандиозного обещать не могу… — протянул Гвирн, а затем, подумав, закончил: — Но, конечно, если хочешь, мы можем вломиться на кухню, где в самой большой в Утегате солнечной печи готовят пирог для празднования дня Утаису… или, например, украсть козу.

— Мне нравится ход твоих мыслей, но скажи на милость, что мы будем делать с козой?

— Съедим?

— Боюсь, чтобы вдвоём съесть козу, нам придётся неделю не отходить от печи, а я не слишком люблю готовить.

Они завернули на широкую улицу, где Юта раньше не бывала. Какое-то время Гвирн молчал, но это молчание не было неловким: с ним Юта никогда не ощущала неудобства или дискомфорта.

— Знаешь, я хотел тебе сказать… — неуверенно начал Гвирн, — какое-то время, пока всё не уляжется, вам с Кортом лучше не видеться.

— Почему?

Юта удивилась, что разговор зашёл о Корте. Всю неделю ей казалось, что они избегают этой темы, так же как и политики.

— Понимаешь, из-за твоего признания, что вы с Кортом провели ту ночь вместе, некоторое время люди будут шептаться. А это не очень хорошо ни для тебя, ни для него.

— Но ведь мы просто разговаривали. К тому же ты придумал ту историю, будто сам послал меня за ним.

— Да, это так. И всё же у нас тут не так много поводов для сплетен. А атлургам дай только возможность почесать языками…

Юта молчала, пока они шагали по длинной улице. Они шли уже очень долго, и Юта удивилась, неужели Утегат на самом деле так велик? Она давно потеряла счёт поворотам и не имела ни малейшего представления, в какой части города они находятся. Но это было неважно, ведь Гвирн знал, где они и куда идут.

— Давно хотела спросить: почему ты это сделал? — решившись, прервала молчание девушка.

Этот вопрос занимал её уже долгое время, но раньше Юта старалась его не касаться, избегая говорить с Гвирном о Корте. Но раз уж он сам затронул эту тему…

Некоторое время Гвирн не отвечал, разглядывая свои сапоги. А потом вздохнул:

— Думаю, не имеет смысла скрывать и дальше. Разве не очевидно? Потому что ты мне небезразлична. Я бы сделал что угодно, чтобы защитить тебя. Даже покрыл настоящего убийцу.

Неожиданно Юту бросило в жар. Она почувствовала, что краснеет от пяток до кончиков волос. К счастью, Гвирн не смотрел на неё.

— Корт не убийца. То, что я рассказала — правда. Он был со мной, когда произошло убийство. Ты же веришь моим словам?

Гвирн обернулся к ней, лучезарно улыбаясь. Он сиял, ни капли не смущаясь от того, что только что сказал.

— Конечно, верю.

Его тон был таким искренним, а поведение — естественным, будто они говорили о самых заурядных вещах. Юта быстро успокоилась. И даже не заметила, как Гвирн сменил тему на поддержание условий для выращивания ропса.

На миг Юте показалось, что он пытается отвлечь её от того, что происходило вокруг. После какого-то момента они свернули в узкий прямой коридор, который всё тянулся и тянулся. По мере того, как они продвигались вперёд, воздух становился всё более прохладным, что наталкивало на мысль о том, что они очень медленно спускаются вниз.

Вскоре узкий лабиринт сделал ещё два поворота и оборвался у массивной двери. Это была именно дверь — а не тряпичный полог, какие закрывают проходы в дома атлургов. Каменная, немного шероховатая, не слишком тщательно обработанная, зато подогнанная к проёму до миллиметра.

Юта только успела подумать о том, как же они сумеют открыть эту неподъёмную с виду дверь, как Гвирн подошёл к стене рядом. Его рука быстро нашарила едва приметный рычаг, на который он без усилий надавил. Внутри двери и стен послышался звук не то переливающейся воды, не то сыплющегося песка. Массивная дверь медленно начала двигаться, пока полностью не отъехала в сторону.

— Ух ты! — воскликнула Юта.

Она шагнула за дверь и оторопела. То, что она увидела, было не описать словами.

Перед ней открылась не просто комната или зал — настоящая каменная пещера, тёмная и сырая, с уходящим куда-то ввысь сводом. Освещение было самое скудное, достаточное лишь для того, чтобы рассмотреть огромный котлован посередине. Размером он был с половину футбольного стадиона. И до самых краёв был наполнен водой.

Юта застыла на месте, наблюдая за тёмной водной гладью, настолько спокойной, что казалось — там вовсе не вода, а провал в бескрайнюю пугающую бездну. Юта моргнула, чтобы стряхнуть наваждение, и медленно пошла к подземному озеру.

Она слышала, как тяжёлая дверь за спиной встала на место, и ещё шаги Гвирна, неотступно следующего за ней. В остальном в пещере царила абсолютная тишина. Такая глухая, что Юта отчётливо слышала собственное дыхание. Воздух здесь был сырой и холодный, пропитанный водными парами.

— Это одно из самых заповедный мест в Утегате. Помимо Канга всего нескольким людям открыт сюда доступ, — тихо прошуршал Гвирн вполголоса, словно боялся нарушить ватную тишину, царившую вокруг.

— Ясно, — всё ещё ошарашенно ответила Юта. — Где мы? Уже не в Утегате, верно?

Юта скорее догадалась, чем услышала или почувствовала, как Гвирн кивнул.

— Ты права, мы вышли за пределы города около получаса назад. Сейчас мы находимся под Красными Горами.

— Но откуда здесь вся эта… — начала Юта, шагнув ещё ближе к озеру, и потеряла равновесие.

Она начала падать назад, нелепо взмахнув руками. Но удариться о холодный каменный пол ей не пришлось, потому что её тут же подхватили сильные руки.

— Ты в порядке? — спросил Гвирн, не спеша отпускать Юту.

Он поймал её сзади, и теперь держал двумя руками за подмышки и талию. Юта полулежала на нём, прижатая к его груди изящными, но неожиданно крепкими руками.

Второй раз за этот день Юта почувствовала на щеках густой румянец. Сразу вспомнилось, что чуть ранее сказал ей Гвирн. Юте стало неловко. Она поспешила высвободиться из его объятий.

Юта посмотрела себе под ноги, пытаясь понять, из-за чего упала, и заметила на полу какую-то слизь.

— Скользкая… дрянь, — пролепетала Юта, смущённо оправляя на себе одежду. Она ещё чувствовала руки Гвирна на своём теле. — Что это вообще?

Юта присела на корточки, чтобы рассмотреть. Весь пол был покрыт чем-то склизким. Должно быть, из-за сырости пол и стены пещеры поросли какой-то плесенью. Юта вспомнила, как на уроках биологии в школе им рассказывали, что плесень, растущая в тёмных влажных местах, стала основой первых антибиотиков, созданных на Нибелии. Когда-то давно её даже специально выращивали в искусственных условиях. Конечно, это было задолго до создания химических аналогов.

— Ты хотела спросить, откуда здесь вода? — продолжил Гвирн, без труда возобновляя разговор на том месте, где он прервался.

Юта кивнула и поднялась с корточек.