— Сага! — приглушённо отозвался на очередной её зов голос Хиддена, и ей показалось, что донёсся он из-за следующей двери.

Она попыталась высадить её раз, второй — без толку. Тогда, разбежавшись, Сага что есть силы наскочила на дверь, и та поддалась неожиданно легко, вылетев вместе с косяками и Сагой в кабинет. Не удержавшись на ногах, Сага рухнула на пол, ободрав ладони. Закашлялась, вдохнув взметнувшиеся клубы бетонной пыли. Глаза слезились, их жгло, будто кто-то бросил ей в лицо пригоршню песка. Но даже сквозь плотную завесу пыли, сквозь расплывчатую пелену слёз было видно, что в кабинете больше никого нет.

— Хидден?

Сага озиралась, стоя на четвереньках и всё ещё надеясь, что просто не заметила его.

— Хидден! — поднявшись, крикнула она во всё горло.

Под ногами Саги раздался треск, как будто лопнул кусок брезента. Пол разломился надвое, крупные трещины выстрелили от разлома к стенам, словно щупальца, и Сага провалилась с большим куском бетона этажом ниже.

— …..! — прошипела она и осторожно пошевелилась.

Тело отозвалось тупой болью — мелочи: ушибы да ссадины. Сага встала, стряхнула с себя бетонную крошку и огляделась: очередной пустой кабинет.

— Сага! — раздалось из-за закрытой двери.

— Хидден? — не поверила она своим ушам.

— И Сталь со мной. — Она услышала в его голосе улыбку. — Ты цела?

— Да! — выкрикнула Сага и с облегчением рассмеялась: кто бы мог подумать, что буквально за несколько минут до гибели она захочет лишь одного — слышать голос Хиддена. — Цела, да, — повторила она уже тише. — Подо мной провалился пол. Видимо, пора подумать о диете…

— Отойди, — попросил Хидден и попытался выбить дверь, но та поддалась лишь с третьего раза. — Какого чёрта здесь столько замков, когда в жилых домах их нет вообще? — возмутился он. — И какого чёрта они вдруг все оказались заперты?!

— Как будто сам Творецк пытается нас задержать… — негромко отозвалась Сталь.

Профессор заполошно метался вокруг разрушающейся Каланчи, и внутри у него творился полнейший раздрай. Разум подсказывал бежать отсюда подальше, но тело не слушалось. Плесень диктовала грифону свою волю, и её воля в корне отличалась от желаний заточённого в грифонье тело Профессора. Плесень оказалась сильнее и его разума, и чувств, и даже инстинкта самосохранения, и она побеждала. Поэтому грифон, едва отлетев от Каланчи, возвращался обратно, словно беспомощная птаха, сдуваемая сильным порывом ветра.

Город приказывал Профессору укрыться в цокольном загоне, из которого выйдет надёжное убежище, когда сверху обрушится Каланча. Профессора этот план пугал. Ему казалось, что и логичнее, и безопаснее попытаться покинуть Творецк и затаиться, проращивая в каком-нибудь тихом местечке споры из резервуара. Но Город не мог отпустить грифона — свою последнюю надежду выжить — куда-то далеко, ведь там Плесень уже ничем не сможет ему помочь.

Профессор глянул вниз: проснувшиеся от толчков жители высыпали на улицу и в панике бежали кто куда. Тротуар у них под ногами шёл крупной волной, булыжники выворачивались из плотной кладки, выдирая комья земли. Люди кричали, падали, и бегущие следом спотыкались об упавших и наступали им на руки.

Профессор рванулся из последних сил, пытаясь сбросить с себя невидимый поводок, тянувший его обратно к Каланче. Где-то в недрах его железного тела скрутился тугой жгут, удавкой перехватил горло и неумолимо потянул вниз, вниз, к распахнутым дверям главного входа Каланчи, а потом ещё ниже — в цокольный загон.

Гейт не поддалась общей панике и не бежала, а уверенно шла к дому Медиума в убеждении: Творецк о ней позаботится. У Города наверняка уже есть план их спасения, и кому о нём знать, как не Медиуму. И Гейт оказалась права: Медиум, растрёпанный со сна, в полурасстёгнутой рубашке, попался ей навстречу.

— О! — обрадовалась Гейт, но сказать ничего не успела: он сцапал её за локоть и поволок в сторону Каланчи.

— Давай, давай, хакерша, шевелись! — приговаривал он, хоть Гейт и не думала сопротивляться. — Не знаю, что за хрень тут творится, но Город хочет, чтобы мы пересидели её в цокольном загоне!

— О, я тебе расскажу, что за хрень! — радостно пообещала Гейт, едва поспевая за Медиумом.

Сага, Хидден и Сталь выбрались из Каланчи и побежали прочь от мечущейся толпы и бугрящихся под ногами тротуаров — ближе к окраинам, где улицы были пустынны и неподвижны. Сага остановилась недалеко от дома Хиддена, окликнула остальных.

— Куда мы бежим? — запыхавшись, спросила она. — Зачем? Выхода нет!

— Ну, это мы ещё посмотрим, — ответила Сталь, глянув на Хиддена.

— Что? — не поняла Сага. — Я не знаю что-то, что знаете вы оба?

— Я практически уверен, что Корнет вернётся, — ответил ей Хидден.

— Нельзя быть «практически уверенным», — криво усмехнулась Сага. — Ты либо уверен, либо нет.

— Я уверен. В его упрямстве — так уж точно.

Все трое посмотрели на небо.

— Светает, — задумчиво произнесла Сталь. — Это мой первый рассвет за шесть лет… И дышится так легко без этого проклятого тумана. — Она вдохнула полной грудью.

Вдалеке, на светлой полоске, разливающейся, словно тыквенный сок, между линией горизонта и пока тёмно-синим небесным сводом, появились две стремительно приближающиеся точки.

— Штурмовики? — спросила Сага.

Сталь, вглядываясь в небо, покачала головой:

— В звене обычно три самолёта. Этих — два.

— Может, решили, что нам и двух хватит? — невесело хмыкнула Сага.

— Это грифоны! — выкрикнул Хидден. — Грифоны!

— Двое? — не поверила Сага. — Но кто вто… — она потрясённо замолчала, так и не договорив. — Унн-Уран, — едва слышно выдохнула она.

Точки в небе стремительно приближались, приобретая чёткость, и теперь не составляло труда разобрать в них грифоньи силуэты.

— Он всё ещё жив! — Сага обернулась на Хиддена. — Но как? Его цель давно достигнута, а ты говорил…

— Значит, у него есть другая, более важная цель, — перебил её Хидден.

На Корнете всё ещё болтались транспортировочные ремни, на шее Унн-Урана — обрывок толстой цепи: значит, в госбезопасности его держали активированным — на привязи. Повезло. Ведь если бы они сумели извлечь скан, Корнет не смог бы привести Унн-Урана на помощь.

— Вот дерьмо! — ругнулся Хидден.

Откуда-то из центра города поднялся в воздух Горгона и ринулся на перехват.

— Если сейчас и второй подкатит…

Но второй, Профессор, сидел взаперти в цокольном загоне вместе с Гейт и Медиумом.

Горгона устремился на Унн-Урана: видимо, знал, что Корнет слеп, а потому не так опасен. Он пошёл на таран, целясь Унн-Урану в бок, и тот подпустил Горгону так близко, что Сталь встревоженно охнула, но в последний момент резко взмыл вверх, уводя за собой Горгону. Корнет не отклонялся от курса и теперь летел прямо на Хиддена, Сагу и Сталь.

— Она здесь! — крикнул Хидден грифону из-за спины Саги.

— Нет, сначала не меня! — только и успела выкрикнуть Сага.

Сталь пригнулась, Хидден, упав на землю, резко откатился в сторону, чтобы не попасть под железные крылья, и Корнет, метко подхватив попытавшуюся увернуться Сагу, устремился вверх. Она ещё что-то кричала ему, но упрашивать Корнета в первую очередь унести Хиддена или Сталь было бесполезно.

Горгона тут же бросил погоню за Унн-Ураном и полетел наперерез Корнету. Тот его, разумеется, не видел. Унн-Уран лихо развернулся; обрывок цепи лязгнул о его железные перья. Он нагнал стремительного Горгону и схватил клювом его за хвост — чуть повыше «кисточки». Тот забуксовал, дёрнулся так и эдак, хитрыми разворотами пытаясь избавиться от повисшего на хвосте балласта, но Унн-Уран вцепился насмерть. Они отстали, а Корнет с Сагой в лапах приближался к силовому полю, хоть и дал сослепу лишний крюк.

— Давай же, ну! — простонал Хидден, глядя ему вслед.

Горгона не оставлял попыток вырваться. Он резко сдал назад, и тянувший его к земле Унн-Уран провалился ему под брюхо. Горгона кувырнулся вниз, поймал клювом болтающийся на шее Унн-Урана обрывок цепи, рванул на себя и одновременно с этим ударил Унн-Урана лапами от себя, пытаясь сломать ему хребет. Что-то хрустнуло внутри Унн-Урана — глубоко, там, где находился модуль памяти. Что-то хрустнуло и в его клюве, и Горгона, наконец, вырвался, а переломленная у основания «кисточка» с его хвоста полетела вниз.