— Из того, что я прочел по этому делу, мне абсолютно ясно — это прорыв темного дэва. Поэтому я завтра же покидаю столицу и возвращаюсь к себе. Для меня это дело чести, и как я уже обещал императору, я найду ту темную тварь и уничтожу!

Игемон и все остальные доверительно склонили головы при упоминании императора, а Ситх, выдержав паузу, произнес то, что заставило меня снова вспотеть.

— Вам же, уважаемые отцы основатели, я хочу сказать, что этот зелот лжет! Уверен, он просто струсил и сбежал, оставив своих товарищей умирать. Он предал их и всех нас! Все, чего он заслуживает, это позорная казнь на виселице!

«Вот те раз! — Чуть не вскрикиваю вслух. — Ты же поверил тому, что я не видел тебя! Зачем тебе моя жизнь?! — Едва злость стихает, как приходит понимание. — Он просто страхуется! Жизнь какого-то зелота его совершенно не волнует, но свою тайну он бережет так, что желает исключить любую случайность».

Заявление гранда расшевелило Священную комиссию, и сразу стало понятно, что поступать так радикально со мной не планировали. Почтенные старцы начали активно перешептываться, а я вдруг успокоился и однозначно решил: «Хрен вам! Больше у вас такой трюк не пройдет! Конечно, не сейчас и не здесь, но одно я знаю точно. Так просто я не дамся, и вам всем придется сильно потрудиться, чтобы затащить меня на виселицу!»

Не знаю к чему бы склонилось следствие, судя по реакции отцов основателей, скорее всего к смертному приговору, но неожиданно для всех вмешался магистр Бинаи. Отделившись от стены, он подошел к столу и обратился прямо к игемону.

— Досточтимый господин мой, позволь мне не согласиться с выводом высокородного гранда. Этот зелот, — не оборачиваясь, он указал на меня, — мой воспитанник, и могу поклясться, что он не трус и не предатель. Возможно, он заслуживает наказание, если какая-либо другая вина его будет доказана, но в данном случае я верю его словам и считаю, что он скорее жертва, чем преступник.

Слушая, игемон лишь молча кивал, а вот другие члены комиссии в открытую выражали свое недовольство, и в первую очередь тем, что магистр нарушил протокол заседания. Мол, слова ему не давали, так чего он влез, будто без него мы разобраться не сможем.

Для меня выступление магистра тоже стало неожиданностью. Я ведь не забыл, кто отправил меня на суд и на мою первую казнь. Он, конечно, человек честный и преданный делу, но подставляться ради меня… Зачем ему это?! Ведь он не просто выступил в мою защиту, он пошел наперекор гранду Ситху аль Ашанги, племяннику императора!

Это понимал не только я, но и все сидящие за столом, поэтому накал споров все возрастал, как и уровень всеобщего гвалта. Мало кому из комиссаров хотелось вступать в клинч с грандом, а то, что тот именно так эту ситуацию и расценивает, говорил пристальный немигающий взгляд сюзерена провинции Ашанги. Взгляд холодных, бесцветных глаз переходил с одного отца основателя на другого, словно бы спрашивая: «Кто из вас готов выступить против меня? Ты, а может ты?!»

Ситуация уверенно начала клониться не в мою пользу, как вдруг в общий хор врезался еще один голос.

— Да простит меня игемон и члены Священной комиссии, но мне хотелось бы высказать свое мнение. — Головы всех присутствующих повернулись на звук, а гранд Акбар аль Аршан невозмутимо продолжил: — Если уж такой авторитетный человек, как магистр Сар аль Бинаи, считает, что сей зелот не преступник, то давайте поверим ему. Ведь это же его ученик, ему и отвечать!

В этот момент взгляды обоих грандов пересеклись, и от этого столкновения разве что искры не посыпались. Мне видны лица и одного, и другого. Оба они не скрывают своего отношения, но если Акбар излучает насмешливую уверенность, то из глаз Ситха течет такая откровенная ненависть, что мне даже страшновато стало за провинцию Аршан и ее господина.

Этот краткий миг противостояния нарушил спокойный голос игемона.

— Кажется, на сегодня достаточно! Комиссия примет решение завтра. Стража, уведите подследственного!

К тюремным камерам мне не привыкать, последнее время я там, можно сказать, постоянный гость. Та, что ждет меня впереди не хуже и не лучше тех, что были раньше. Я провел в ней уже десять дней и очень надеюсь, что эта ночь станет последней.

Мрачный коридор подземелья упирается в обитую железом дверь. Встаю лицом к стене и жду, пока послушник отопрет замок. Тот копается бесконечно долго, но все же справляется и распахивает дверь.

— Наконец-то! — Отодвигаю в сторону своего стража и захожу в камеру. Привычно плюхаюсь на грязную солому в углу и, глядя в потолок, жду, когда закроется дубовая дверь и лязгнет запор. Едва снаружи затихают гулкие шаги, как я с нетерпением обращаюсь к Гору:

— Объясни, что с грандом не так? У него, по всем признакам, заклинание Эйн третьего дана, но тогда почему вместо драконов у него эти чудища? И почему они то сходятся в один вихрь, то он вновь делится на три химеры? Такое вообще возможно?!

Он не успевает вставить слово, а я продолжаю сыпать вопросами.

— А голос? Если бы напротив не стоял этот гранд, то я подумал бы, что это ты так издеваешься!

Жду ответа, но демон, явно, не торопится. Чувствую, как он недовольно бурчит что-то неразборчивое. Наконец, слышу его голос.

Ну до чего же ты несносен! Только и слышишь от тебя почему да почему! А как договор подписать, так тебя нет! — Выплеснув свое раздражение, Гор помолчал, а потом начал уже нормальным тоном. — На этот вопрос я тебе не отвечу и можешь не спрашивать, почему, тоже не скажу! Говоря вашим человеческим языком, у тебя нет допуска к тайне. А проще сказать, эта информация для того, кто подпишет договор.

Последнюю фразу он произнес с таким особенным удовольствием, что мне остро захотелось сделать ему какую-нибудь гадость и подпортить этот бескрайний океан самодовольства. В голове зароились мысли, чтобы такого обидного ему сказать, но так ничего и не придумав, выпаливаю просто от обиды.

— А знаешь! И не надо! Я сам догадаюсь!

Гор ничего не ответил, зато где-то в глубине моего сознания всплыли строки из того толстенного тома Истории, что я прочел в библиотеке дома Дидала Ашшура. «После великой победы долгое время считалось, что черная энергия, поразившая заклинания уничтожена, но это было не так. Оказалось, она выжила в самых сильных из них, выжила и затаилась до времени. Первый раз Тьма проявилась…»

«Ух ты! — Мысленно вскрикнув, начинаю раскручивать подсказку и прихожу к однозначному выводу. — Скорее всего заклинание гранда, также как и мое, заражено Тьмой, но в отличие от меня Ситх аль Ашанги на посулы таки поддался и вступил в сговор с темной строной!

Осененный открытием, я не могу удержаться и накидываюсь с обвинениями на своего «бескорыстного учителя и помощника».

— Так вот как выглядит твоя помощь! Интересно, если я подпишу с тобой договор, мои стражи будут выглядеть так же безобразно! — Не могу успокоиться и вскакиваю на ноги. — А девчонок?! Девчонок я тоже буду воровать и превращать в кровососов?! Или еще в кого?!

Чувствую, как демон недовольно кривится, но я продолжаю наседать.

— Я хочу знать все об этом чертовом договоре! Слышишь меня! Или ты мне все рассказываешь прямо сейчас или больше не заикайся о нем никогда!

В моем сознании возникает до боли звенящая тишина, а затем Гор мгновенно меняет тактику и сам переходит к нападению.

А что это ты разорался?! Да кто ты такой, чтобы требовать от меня ответа?! Что за ультиматумы?! В таком тоне я вообще с тобой разговаривать не собираюсь!

Он замолкает так, будто у меня в башке хлопнули дверью. Пару мгновений я еще жду продолжения, а потом понимаю, что это все. Гор не ответит, а будет строить из себя обиженного. Я знаю, что он меня слышит и саркастически ему аплодирую.

— Браво! Отличный ход! Не хочешь отвечать, так изобрази обиду! Лучшая оборона, это нападение! Так?!

В ответ из глубины сознания доносится фырканье, а затем, словно в приоткрытую щелку двери, голос Гора.