Зимой путь домой получился долгим, извозчики осторожничали и не торопились. Сани мягко скользили по заснеженной дороге, накатанной полозьями. Акциос наслаждался ездой без тряски и подпрыгиваний, любовался затянувшейся ровным льдом рекой Скай, белыми равнинами и кажущимися черными на их фоне лесами. Он и не заметил, как оказался на подъезде к родной деревне.

До этого Скайленд казался таким далеким местом, куда не так просто попасть. Надо было дожидаться приезда дяди, чтобы тот отвез туда, потом обратно. А сейчас? Скайленд от дома отделяют каких-то четыре серебряных. В любой день заплатил — и пожалуйста, к вечеру приедешь. От этих мыслей Акциос расправил плечи, его переполняло чувство гордости и независимости. Извозчик остановил лошадей у поворота в Стримвиль, подождал, пока Акциос слезет, и поехал дальше.

В деревне все осталось без изменений. Разве что знакомые с детства улицы теперь казались коротенькими, а домики — низкими по сравнению с городскими зданиями. А еще — тишина, простор, покрытые лесом холмы на горизонте и воспоминания. Подойдя к порогу родного дома, Акциос отряхнул сапоги от снега и распахнул дверь. Внутри все осталось таким же, как в тот день, когда он уехал. Только теперь у входа висели кожухи, и на полу стояли сапоги. Марта вышла в прихожую, услышав звук открывающейся двери, и воскликнула, всплеснув руками:

— Акси! Джон, Акси вернулся!

Она бросилась обнимать сына, даже не дав ему снять кожух. Ее руки дрожали то ли от холода, то ли от эмоций. Джон мигом очутился рядом.

— Акциос вернулся, — повторил он и заключил обоих в объятия. — Наконец-то, вся семья в сборе.

В такие моменты перестают волновать любые проблемы, окружающий мир отступает на второй план. Акциос позабыл обо всем на свете и только вдыхал запах любимого дома, ощущая тепло и нежность родных рук. Он обнимал родителей изо всех сил.

— Все, надо закрыть дверь, холодно, — наконец скомандовала Марта. — Идем скорее ужинать.

За столом большую часть времени разговаривал отец. Мать только в начале задала Акциосу несколько вопросов. Потом, когда ответы сына ее удовлетворили, лишь коротко дополняла рассказы Джона о событиях последних нескольких месяцев.

В Стримвиле новостей скопилось негусто: кто-то женился, кто-то умер, у кого-то родилась двойня. Добычи снова хватало на всю деревню, даже запасы получалось делать. Дрейку, Биллу и Трику тоже посчастливилось принести домой свои первые тушки. Ребята молодцы, стараются. А вот Сейко заскучал, все рвется к охотникам примкнуть, хотя бы в разведку сходить, да куда уж там. Он парень, конечно, хороший, но больно неорганизованный или безрассудный что ли. Ноги у него вперед самого себя бегут, а на охоте необдуманные действия могут несчастьем обернуться. Вот где от него действительно польза есть, так это в дубильне.

Акциосу стало жалко друга. Он с нетерпением ждал следующего дня. Хотелось рассказать Сейко все, что с ним случилось и о чем он узнал на занятиях. А еще Акциос решил обязательно научить его правильно использовать духовную энергию.

Утром Акциос пошел к Сейко, но дома никого не оказалось. Тогда он отправился искать его в сторону дубильни. На улице никто никуда не спешил. Время здесь текло медленно, как река Скай. Он угадал с направлением, лучший друг детства стоял в конце улицы, неподалеку от начала охотничьей тропы, кого-то дожидаясь. Сейко заметно вырос, стал выше на целую голову и крупнее в целом. Видимо, окреп, таская туши, и выглядел очень внушительно.

— Сейко, привет!

Сейко глянул на Акциоса, но не ответил. Вместо этого он насупил брови, отвернулся и побрел прочь.

— Сейко, ты куда? Это же я, Акциос! Или ты говорить со мной не хочешь?

Сейко остановился, засунув руки в карманы.

— И о чем же ты хотел со мной поговорить?

Акциос опешил. Первый раз он слышал от друга такой тон. Этого он не ожидал.

— Вообще-то, я очень скучал по тебе. Думал, ты будешь рад меня видеть, как и я тебя.

— Сомневаюсь, что ты скучал. В академии наверняка даже не вспоминал меня. Так туда спешил, что уехал, не предупредив, ничего не сказав, не попрощавшись! — выкрикнул Сейко и снова отвернулся.

— Я не виноват, что так случилось. Это дядя Трип устроил. Я и сам не знал, что поеду поступать. Между прочим, я все объяснил тебе в письме. Почему ты не ответил?

— Я его не читал. Ты не сдержал свое слово! Твои слова ничего не значат. Ты должен был остаться здесь, не бросать меня!

Акциос начал злиться:

— Знаешь, что? Хороший друг порадовался бы за меня. Что я смогу чего-то добиться, а не застрять тут в этой дубильне до конца жизни.

Сейко на это ничего не ответил. На окраине леса появились три человеческих фигуры, в которых Акциос узнал Дрейка и его дружков. «Сейко!» — крикнул Дрейк и помахал рукой, чтобы он шел к ним. Сейко поплелся в сторону леса.

— Сейко, стой. Прости. Я не это хотел сказать, — заговорил ему вслед Акциос.

— Ты сказал, что хотел. Значит, не друг ты мне больше. Прощай, Акциос, — ответил Сейко, даже не повернувшись.

Акциос окончательно вышел из себя.

— Ну и катись! — проорал он, никогда еще не испытывавший такого гнева. Затем тоже отвернулся и пошел прочь.

Вот и повстречались. Домой идти не хотелось, поэтому Акциос спустился к нетронутому льдом ручью. Он сел на лежащее рядом с берегом бревно, часто дыша и крепко сжимая кулаки.

«Сейко, дурак! — думал Акциос. — С Дрейком связался. А чего ради, спрашивается? Хочет быть на него похожим? Никогда ему таким не стать. Всегда мямлил, а сейчас вон как заговорил. А я ведь жалел его, выгораживал, прикрывал. Дурак! Был дураком и остался! Не понимает, что Дрейк его использует. Ну и пусть катится куда подальше! Если нравится быть приманкой — его проблемы. Если он так хочет, пускай его кабаны сожрут».

Тут Акциос опомнился и ударил себя по лбу. С каких это пор он желает плохого? Сейко, конечно, дурак, но ведь его тоже понять можно: лучший друг, который всегда был надежной опорой и в любой момент мог поддержать, уехал. Что еще оставалось делать?

«Все равно, — злость продолжала одолевать Акциоса. — Мог хотя бы поговорить нормально. Дал бы все объяснить. Зато теперь точно знаю, что здесь мне делать нечего. Да, мое место в Новом рассвете. Зачем я сюда вернулся? Там и друзья, и занимаюсь тем, что нужно мне, а не туши таскаю на дубильне».

Акциос снова оборвал себя. Ему стало стыдно за такие мысли, и какая-то непонятная дрожь прошла по всему телу. В то же время он подавлял неистовое желание вскочить и пнуть с размаху бревно, на котором сидел.

«В кого я превратился? Это все Сейко. Как можно было так меня довести?!»

Акциос смотрел вдаль на покрытые снегом верхушки деревьев, пытаясь остыть. Он просидел так полчаса, пока, в конце концов, не успокоился. Тогда он встал и не спеша зашагал домой. Акциос шел знакомой дорогой, но чувствовал некое отторжение, словно оборвалась нить, связывающая его с этим местом.

Через несколько дней жители деревни собрались отметить праздник снежного покрова. Была музыка, смех, веселые разговоры, но Акциос вместо радости чувствовал только одиночество. Он ощущал себя чужим. Сейко, Дрейк, Билл, Трик — никто не соизволил даже подойти к нему. Акциос тоже не горел желанием разговаривать с ними, когда те намеренно его сторонились. И вообще, по сравнению со Скайлендом, празднование в Стримвиле праздником не казалось.

Все планы, построенные на эти две недели рухнули. Без Сейко делать и правда было нечего, Акциос проводил почти все время дома с родителями. Бесспорно, он правильно сделал, что приехал. А то мог бы остаться в академии, как Маркус. Нет, дом — это святое. Слишком много здесь пережито, чтобы так просто взять и не приехать.

Тем не менее Акциос не дотерпел до конца каникул. Когда оставалось еще три дня, он заявил родителям, что уезжает:

— Поеду в Скайленд. Пока есть пару свободных дней, поброжу по городу, новые места посмотрю.

Джон с Мартой не противились. Марта помогла Акциосу собраться, завернула в дорогу теплых пирожков и дала монет. Они проводили сына к дороге, где в определенное время должен проезжать извозчик.