— Если меня все еще не арестовали, — задумался я, — значит, не могут скомпоновать состав преступления правильно. Все это шито белыми нитками. Если они попытаются меня прижать, это будет беззаконие.

— А если смогут — смертная казнь. Простолюдины-то ладно… но убитые дворяне, тем более столько…

— Почему Чижин так упорен?

— Я не знаю, — мотнул головой майор, — об этом мы не разговаривали.

Кто же подстегивает этого следака? В чем тут может быть дело? Это Зосимов младший? Вряд ли. Он, кажется, не собирался меня убивать. То же можно сказать и о Салазаре. Я понимал, что так или иначе, они еще попытаются завладеть мной, переманить к себе. И только когда поймут, что это невозможно, могут попробовать убить.

Но и ударить первым сейчас я не мог. Ставки, которые сделали я и Салазар, были слишком высоки.

Проклятье… Просто надеяться на то, что следствие не сможет сформировать против меня обвинение, я не могу. Не в моих привычках пускать все на самотек. Тем не менее, если полиция меня до сих пор не арестовала, значит, у них трудности с набором доказательств.

Скорее всего, их у Чижина вообще нет. А это дает мне время. Нужно первым делом предупредить Сашу, когда вернусь. Майор упоминал что-то о том, что у полиции есть информация о нашей связи. Надеюсь, рыжая девчонка не наделала глупостей. Ведь в последний раз, когда мы виделись, встреча была не очень приятной. Уверен, у нее остался осадок…

Квартира Саши. Ночь.

За сутки до вылазки группы спасения на Кубанское Поле

— Давно не заезжал. Где был? — Саша встретила меня в одном только нижнем белье. Черные кружевные трусики прекрасно смотрелись на ее широких подтянутых бедрах. Бюстгальтер с пушапом делал небольшую, но красивую грудь девушки очень аппетитной.

Открыв мне, Саша красиво прошлепала босыми ногами немного назад. Оперлась спиной о большой шкаф-купе. Казалось, она сделала это, чтобы я оценил ее фигуру. И я оценил.

— Прекрасно выглядишь, — улыбнулся я и вошел, снял выходной пиджак. Пристроил его на вешалку.

— Ходишь по тусовкам? И без меня?

— Не уверен, — улыбнулся я, — что ты хотела бы пить коньяк с моими врагами.

— А ты пил коньяк с врагами? — надула маленькие губки Саша, — зачем?

— Это длинная история, — я прошел в гостиную-студию.

Преображение обстановки меня приятно удивило. Из квартиры исчезло все оружие и почти вся выпивка. Карт, которые любила раскладывать Саша, я тоже не увидел. В целом, можно было сказать, что в этом месте живет девушка. Что здесь квартира, а не логово бандитки.

— Ты выбросила все оружие? — оглядываясь, я ослабил галстук, подкатил рукава рубашки.

— Оно мне надоело. А пить, как раньше, я больше не могу, — Саша оперлась попой о кухонный столик, скромно завела руку за спину. Образ девушки превратился во что-то несочетаемое: кричащее о сексапильности белье и смущенное, даже невинное выражение лица, — у нас с Лавром много работы в последнее время. А бухалово не способствует работоспособности. Ты даешь те еще задачки. Кстати, ты выбрал полигон?

— Да, — кивнул я, осматривая красивый плоский животик и бедра девушки, — берем тот склад. Удачное расположение и добротные железобетонные стены. Его легко можно будет оборудовать.

— Да, — она улыбнулась, — мне он тоже приглянулся. Хотя Лавр настаивает на старом стадионе за городом.

— Склад, — утвердил я.

Девушка едва заметно кивнула. Медленно приблизилась, а потом просто села мне на колени. Устроившись поудобнее, поджала ноги.

— Я скучала. Ты давно не заходил.

— Я был занят.

— Понимаю, — девушка опустила глаза, — а я скучаю.

— Знаю.

Приглушенный свет, что царил в квартире, казался густым, как кисель. Неспешно тикали небольшие настенные часы. У меня появилось ощущение, что время остановилось, и их звук — это стрелка бьющаяся о цифру двенадцать, но не сдвигающаяся с места.

— Как ты чувствуешь себя, Саша?

Девушка едва заметно вздрогнула, метнула мне в лицо озадаченный взгляд.

— Что ты имеешь в виду?

— Твое состояние. Что ты чувствуешь, уйдя от криминальной жизни?

Саша замерла. Она пристально смотрела мне в глаза. Я видел, как мерно вздымается ее грудь. Как при каждом вдохе слегка раздуваются ноздри красивого маленького носика. Казалось, даже слышал биение ее сердца.

— Чувствую, — повременив, ответила она, — чувствую себя важной. Нужной, как работник. Как управленец. Чувствую в себе силы организовать все, что ты потребуешь от меня. Чувствую себя солдатом, который расшибется, но выполнит задание. Твое задание, Рома. Если бы не ты, — Саша опустила взгляд, — этого бы не было. Кажется, это то, чего я хотела.

— Я знаю, — тихо проговорил я, — твоя натура протестовала против жизни преступницы. Ты всего лишь хотела быть нужной.

— И ты дал мне это. Когда в моей жизни появился ты, она словно бы приобрела новый смысл. Словно, — она замолчала, будто бы в нерешительности, но потом продолжила, — словно тогда, в «Лунной Дорожке», Лунар стрелял в меня и убил. Убил ту прежнюю Сашу. А ты, защитив меня своим телом, дал начало новой мне.

— Ты сильная и без меня, Саша, — я улыбнулся, — ты нашла в себе силы отказаться от Семьи, и идти дальше. Я тут не при чем.

— Это не так, — глаза девушки заблестели, — ты не прав. Ты здесь… при всем.

— Не делай из меня идола. Я лишь человек. Но ты нужна мне. Без тебя Ифрит не сможет работать так, как я этого хочу.

Наверное, — тихо проговорила она, — я все еще хочу быть нужной. Но в другом смысле.

— Я понимаю, о чем ты.

При этих словах девушка посмотрела мне в глаза. Ее зеленые радужки блеснули надеждой.

— Но я не могу тебе этого дать. Нина беременна. И я в скором времени женюсь на ней. Она станет Селиховой. Род Селиховых будет жить. И мы его новое начало.

Между нами повисла тишина. Саша замолчала. Будто бы оказалась в ступоре на несколько мгновений.

— Да, — тихо ответила она наконец, — домашняя и милая Нина, конечно же, — ее голос стал громче, — больше подходит для удачной партии, чем рыжая никчемная смутьянка вроде меня.

— Перестань, — спокойно сказал я.

— А может дело в том? — она положила руки себе на грудь, сжала ее, — что у нее сиськи большие⁈

Девушка вскочила, взведенная, натянутая как струна.

— Или голос не такой противный⁈ — закричала она, — или в том, — Саша злобно уставилась на меня, — в том, что ей не пришлось спать с бандитом из простолюдинов, чтобы выжить⁈

— Я сказал, — поднялся я, — прекрати.

— Зачем⁈ — кричала девушка, — Зачем тогда все это было⁈ Что тебе было от меня нужно⁈

Она заплакала, коснулась лба, нервно отошла к кухне, оперлась о столешницу, и на мгновение мне показалось, что девушка вот-вот упадет. Но она не упала. Однако Саша не находила себе места.

— Спокойно, — видя, что у нее начинается истерика, я изобразил глубокий вдох, потом выдох, — спокойно. Дыши глубже, Саша.

— Зачем⁈ — резко обернулась она. Красивые губы искривились в гримасе ненависти, — зачем ты сделал все это со мной⁈ Зачем спас⁈ Зачем вытащил наружу⁈ Зачем⁈ — Кричала она все громче, — Зачем сделал меня лучше⁈ — она решительно направилась ко мне, вновь застыла напротив, — зачем? — внезапно тихо произнесла она. Всхлипнула.

Я же лишь тронул ее лицо.

— Зачем? — по щекам Саши покатились тяжелые слезы. Со слышимым звуком они падали на паркет.

— Тихо, — я взял девушку за локоть и поманил к себе. И она пошла. Пошла в мои объятия. Упала в них, как в спасительный омут. И тут же заплакала навзрыд.

— Зачем? — пробивалось через плач, — зачем ты сделал меня такой?

Ее хрупкие плечи конвульсивно подергивались. Она прижалась ко мне, прижала лицо к груди. Я почувствовал, как рубашка стала мокрой от ее слез. Крепко обнял.

— Я думала, — глухо проговорила она, — ты сделал меня такой для себя. Улучшил… для себя. Так же, как делаешь с этими своими ифритами… Но… Кто я теперь? Кто я без тебя?