Я сделала шаг вперед.

— Привет. Меня зовут Карли, я живу в комнате номер двадцать, — я показала в сторону своей комнаты. — Хотела узнать, видели вы или слышали что-нибудь?

— Я слышал, как ты орала, как резаная, — ответил Большой Джо, выглядя разгневанным. — Не дала мне досмотреть приятный сон.

— Ты хоть понимаешь, что Сет Чалмерс был убит здесь прошлой ночью? — спросил Макс, его слова были пропитаны отвращением. — Мальчик умер.

— Это не моя забота, — ответил Большой Джо и начал закрывать дверь.

Макс среагировал быстрее, чем я считала возможным для человека, страдающего похмельем, подставил ногу и не дал двери закрыться.

— У тебя есть два дня на то, чтобы освободить комнату.

Старик вытаращил глаза и ответил не сразу.

— Что? — наконец произнес он.

— Если тебе наплевать на убийство подростка — хорошего парня — тогда я хочу, чтобы ты убрался к черту из моего мотеля.

— Твоего мотеля? — переспросил Большой Джо со злой усмешкой. — Ты хотел сказать из мотеля твоего папочки?

Лицо Макса покраснело.

— Может, мой отец владеет мотелем, но управляю им я. Так что, если я говорю съезжай, значит ты съезжаешь. Если у тебя есть возражения, можешь лично высказать их Барту Драммонду.

В глазах Большого Джо появился страх.

— Нет. Все нормально.

Похоже затем он осознал всю сложность своей ситуации.

— Я снимаю у тебя комнату три года, Макс. Никогда не опаздывал с оплатой. Мне больше некуда пойти, — заныл он.

— Так ты что-нибудь видел или нет? — спросил Макс тем же тоном, которым разговаривал с Бингхемом прошлым вечером.

— Нет! — отрицал Большой Джо. — Я же говорил тебе, что нет! Я лишь услышал ее крик, но проигнорировал его, посчитав, что это лишь шлюха, разозлившаяся, что не получила двадцатку. Даже не задумывался об этом, пока не услышал сирены.

— Это все? — спросил Макс с каменным выражением лица.

— Все. Так я могу остаться?

— Карли, ты довольна? — повернулся ко мне Макс.

У меня отвисла челюсть.

— Эм-м… да.

Макс вернулся к Большому Джо.

— Ты можешь остаться, но тебе лучше бы появиться на похоронах, и я ожидаю от тебя, что ты пожертвуешь деньги на похороны. На барной стойке будет стоять банка, но ты можешь отдать деньги лично мне в руки.

Большой Джо с энтузиазмом закивал.

— Да. Это можно сделать.

— Тогда ты можешь остаться.

Детектив Дэниэлс смотрел на нас оценивающим взглядом, который мне не нравился. Я отвернула глаза к улице и заметила Рут, идущую к нам из кафе.

— Думаю, нам пора идти. Рут вернулась.

Макс пристально посмотрел на своего пожилого арендатора.

— Я буду ждать пожертвования, — сказал он.

Большой Джо согласно закивал, а затем быстро закрыл дверь.

— Ты ему веришь? — спросила я, когда мы начали пересекать улицу. — Думаешь, он ничего не видел?

Макс поморщился.

— Да, Большой Джо один из самых ленивых людей, которых я знаю. Я удивлен, что он вообще встал, чтобы ответить на стук в дверь. Должно быть, он переживал, что мы копы.

— Что насчет Джерри? Думаешь, он в порядке?

Макс помолчал, затем сказал:

— Когда Джерри пугается, он иногда уходит побродить. С ним все будет в порядке.

— Думаешь, он видел что-то, что напугало его? — спросила я.

— Я не знаю, — ответил Макс с беспокойством на лице. — Думаю, спросим его, когда он вернется.

Рут почти поравнялась с нами, когда я подала голос.

— Ты и правда бы вышвырнул Большого Джо?

— Да, — он посмотрел на меня. — Может, это место и не такое большое, но я все еще решаю, кто будет здесь жить. И, если его так мало заботит судьба мальчика, тогда я не хочу его видеть.

— Но ты позволил ему остаться.

Он хотел было ответить, но Рут подняла вверх переноску для напитков с тремя кофе и два пакета так, будто они были священными реликвиями.

— Передний пакет твой, Максвелл. Не могу гарантировать, что Грета не плюнула в него.

Он протяжно и со страданием вздохнул.

Рут пристально посмотрела на него, затем ее взгляд переместился на меня, а затем снова остановился на нем.

— Я надеюсь, что ты выучил ценный урок, Максвелл. Нельзя гадить там, где ешь.

— Я понял, — проворчал он.

— Хорошо.

Макс наставил палец на Рут.

— Тебе лучше бы вернуть Карли к обеду. Ты знаешь, что в обед будет жарко, учитывая всех любопытных зевак. Она мне понадобится и не только она.

Умоляющий взгляд на его лице дал понять, что он просил ее вызваться на работу добровольцем.

— Ни за что, — сказала она. — Я заслуживаю выходной, Макс, и ты хорошо это знаешь, и это даже не полноценный выходной, а всего лишь полдня.

— Ладно, — проворчал он, затем потянулся к кофейному стаканчику в переноске и высвободил его. — Просто помни, что ты оставляешь Карли разбираться с этим одну.

— Думаю, рискну, — поджала губыРут.

Она пошла к углу здания, направляясь к парковке позади, оставив меня следовать за ней.

— Будь осторожна, — крикнул ей вслед Макс. — На мостах может быть лед.

— Температура выше нуля, и ты чертовски хорошо это знаешь, — Рут подняла руку в воздух и отмахнулась. — Люблю тебя тоже.

Мы молчали, пока шли к ее машине. Когда мы выехали из города по противоположной дороге от той, по которой мы ехали с Вайаттом, она бросила мне пакет.

— Вылей две порции сливок в мой кофе и дай его мне, хорошо? — попросила она. — Мне нужен кофеин.

— Как давно ты работаешь на Макса? — спросила я, размешивая сливки в кофе и возвращая крышку на место.

— Хороший вопрос, — ответила она, принимая стаканчик и не отрывая взгляда от дороги. — Макс владеет этим местом около восьми лет. Он стал управлять им сразу после того, как Вайатта арестовали.

— Что? — я с удивлением моргнула.

— Я уже говорила тебе, что Вайатт сидел в тюрьме, — она бросила на меня растерянный взгляд.

— Не это. Вайатт владеет таверной?

— Вайатт никогда ей не владел, — Рут горько рассмеялась. — Он лишь управлял ей, владельцами были его родители. Макс учился в колледже, и ему пришлось вернуться домой, чтобы взять бразды правления бизнесом. Барт был слишком занят управлением Драмом, чтобы управлять таверной, — она отпила кофе и выругалась. — Зачем они делают его таким горячим, что можно обжечь язык?

— Хороший вопрос, — ответила я, пробуя свой кофе. — Но теперь таверной владеет Макс?

— Да. Барт переписал ее на него, когда Макс вернулся. Макс сказал, что не будет управлять таверной, если она не будет всецело принадлежать ему.

— Это разозлило Вайатта?

— Можно и так сказать, — ответила она и рискнула сделать еще один глоток. Похоже, она отчаянно нуждалась в кофеине. — Но Вайатт повернулся спиной к ним всем, даже к Максу, пока дожидался суда, а, когда вернулся домой, вообще перестал общаться со своей семьей.

— Так Макс бросил колледж, чтобы вернуться домой и управлять таверной? На кого он учился?

Она пожала плечами.

— Я забыла. Что-то связанное с бизнесом, Барт сказал Максу, что научит его всему, что нужно знать о бизнесе. Может быть, это правда, может, нет, но Макс так и остался тут.

— Сколько лет ему было? — спросила я, гадая, какие отношения могут быть у Макса с его отцом.

Я знала, что значит иметь отца-манипулятора, такого, который считает, что все должно быть только так, как он того хочет. Сожалел ли Макс, что вернулся сюда?

Она издала смешок.

— Ему тогда только исполнился двадцать один год. Едва получил право пить в собственном заведении. Но то было до того, как вход переместили в Боулдер Маунтин. В те времена мы поили и кормили кучу туристов. Макс делал хорошие деньги, пока не произошла эта реформа. Теперь в Драме стало намного тише.

Прошлым вечером в таверне были лишь местные, и я задумалась, кто гостил в других номерах мотеля, помимо Джерри и Большого Джо. Может быть, это действительно было местом с почасовой оплатой. В конце концов, старик упоминал проститутку. Затем у меня в голове возникла новая мысль.