Переводчик: Arctic_penguin

Редактор: Анна Артюхова

За обложку благодарим Александру Мандруеву

― Нет, нет, нет, нет, НЕТ! ― кричала я, молотя кулаком по рулю «хонды».

― Проклятье!

Только не снова.

Я открыла багажник, вышла и обогнула машину спереди. Только с третьей попытки мне удалось поставить багажник на подпорку, но я не знала, зачем это делаю. Я не узнала ничего нового об автомобильных двигателях с тех пор, как моя последняя машина сломалась в Южном Арканзасе. Там я встретила людей, которые помогли мне, незнакомцев, ставших друзьями. Такая удача не случается дважды.

Склонившись над двигателем, я обвела взглядом все шланги ― целы, и радиатор не дымился, что значило, что я понятия не имела, что с машиной не так.

Я находилась на стоянке у шоссе 25 на живописном съезде с видом на Смоки-Маунтинс, мне казалось, что на границе между штатами Теннесси и Северная Каролина. Это была заброшенная дорога, что значило, что я находилась в глуши. С тех пор, как уехала из Гатлинбурга, я пару раз пересекала границы штатов, но сейчас находилась в Теннесси ― предположительно, так как пару часов назад сотовая связь перестала работать.

У меня были большие проблемы.

Разозлившись, я смахнула волосы с лица и повернулась, чтобы полюбоваться видом, когда на меня вдруг нахлынула ярость. То, что здесь было красиво, злило меня ещё больше. Менее пяти минут назад я остановилась у обзорной площадки, желая последний раз полюбоваться Смоки. Потратила пару минут разглядывая горы, впитывая виды и пытаясь что-либо почувствовать, лишь за тем, чтобы вернуться в машину и узнать, что она не заводится.

Я достала из кармана джинсов используемый мной одноразовый телефон, и не удивилась, увидев значок «нет сети» в левом верхнем углу. Это значило, что я не смогу вызвать эвакуатор. Кроме того, куда я его вызову? Последний город, который, как мне кажется, я проезжала, находился в Северной Каролине, но это час назад или больше, если не считать эту остановку. Счет за эвакуатор будет астрономическим.

И что, черт возьми, мне делать?

Звук приближающейся машины привлек мое внимание. Я не знала, спрятаться или посигналить водителю. В идеале, я бы посмотрела, кто в машине, прежде чем принимать решение. Семья с детьми ― довольно безопасный вариант. Парень одиночка на побитом грузовике ― вероятно, не лучший выбор. Проблема была в том, что смотровая площадка находилась на повороте, так что оттуда было ничего не увидеть.

Мимо пронеслась машина ― небольшой, старенький хетчбек. Я не смогла разглядеть, кто внутри, но, судя по тому, как они пронеслись мимо и продолжили ехать, не собирались останавливаться.

Что значило, что у меня нет выбора, кроме как дожидаться следующей машины.

Следующий автомобиль появился через двадцать минут. 18-колесник изо всех сил пытался справиться с крутым спуском. Тормоза оповещали о его появлении за добрые полминуты, но я уже решила, что рискну. Я слышала много разных историй о дальнобойщиках, хотя подозревала, что большинство из них были приукрашены.

Я задумалась, сесть ли мне в машину. Я все еще стояла снаружи, прислонившись задницей к водительской двери, чтобы иметь возможность хорошо видеть проезжающие автомобили. В начале ноября горный воздух был прохладен, вероятно, в 40-х годах, он был таким холодным, что холод от металла машины был способен проникнуть сквозь джинсы. Но я решила остаться на улице. Лучше холод, чем вонь, пропитавшая салон.

Мой план, если его можно так назвать, заключался в том, чтобы отправиться в Уилмингтон и поискать работу. Таким образом, я находилась бы довольно далеко от людей, которые меня искали, плюс, я всегда любила океан. Но по пути к побережью я увидела знак Гатлинбурга. Мои прабабушка и прадедушка возили туда мою мать, когда она была ребенком. Мама рассказывала мне эту историю так много раз, что после всех этих лет я все еще помнила об их путешествии, словно побывала в нем сама. Она мертва уже больше двух десятилетий, а они умерли еще раньше, но я все еще скучаю по ней. Очень скучаю.

Так что я свернула на дорогу к Гатлинбургу, надеясь, что почувствую себя ближе к ней, если повторю все те вещи, о которых она мне рассказывала. Надеялась, что это может… неким образом вдохновить меня. Но как оказалось, Долливуд закрылся в первую неделю ноября, и у меня не было подходящей одежды и обуви, чтобы погулять в национальном парке Смоки-Маунтинс. Так что, в конце концов, я по большей части пролежала в постели четыре дня, смотрела телевизор, пару раз за завтраком потратилась в блинной и прокатилась на колесе обозрения, любуясь видом на горы в одной из абсолютно стеклянных гондол. Моя мама не упоминала об этом аттракционе, но я хотела чем-нибудь заняться. Когда я наконец почувствовала, что готова ехать после того, как потратила несколько сотен долларов, что не могла себе позволить, да еще и на плохую вечеринку, которая лишь ещё больше испортила мне настроение, клерк предложил мне поехать по дальним дорогам и насладиться последними днями осеннего листопада.

Что привело меня сюда.

Солнце сядет через несколько часов, и мне нужно принять решение. Продолжу ли я ждать, когда кто-либо остановится? Или начну идти? Я понятия не имела, как далеко мне придется топать, не говоря уже о том, что будет самоубийством идти по ветреной, узкой двухполосной дороге посреди ночи.

Я жалела, что не взяла ту бумажную карту, которую предлагал мне клерк.

Покинув машину, я примостилась на валуне на краю смотровой площадки, положила подбородок на колени и принялась любоваться видом. Холод камня проникал сквозь джинсы, но вид действительно был красивым. Яркие оттенки желтого, оранжевого и красного, которыми славилась листва горных деревьев, начали бледнеть, а листья опадать, но вид все равно захватывал дух, отчего я уже не так сильно жалела, что остановилась, чтобы полюбоваться.

Задумавшись, я не услышала, как подъехала машина, так что испугалась, когда услышала мужской голос.

― У вас сломалась машина?

С колотящимся сердцем, я повернула лицо. Как я могла быть такой неосторожной?

Вскочив на ноги, приняла защитную стойку, что было крайне нелепо. Я стояла на краю уступа. Нужен был лишь сильный толчок, и я бы свалилась оттуда. Мужчина определенно выглядел достаточно сильным, чтобы суметь это сделать.

Я вскарабкалась по камням на тропинку, оценивая его взглядом, будто готова была вступить с ним в драку.

Я предположила, что ему тридцать с небольшим лет, и он выглядел так, будто привык к физическому труду. Старый красный эвакуатор позади него лишь помог подтвердить мое предположение. Мужчина обладал суровой красотой и длинными каштановыми волосами, плюс, соответствующего цвета глазами, и был одет в коричневую рабочую куртку, темную футболку, грязные джинсы и рабочие ботинки. Что-то в том, как он вел себя ― уверенно и даже самоуверенно ― заставило меня насторожиться. А еще пробудило во мне что-то, чувство, которое я не испытывала давным-давно.

Не сейчас, Карли.

Я не сразу поняла, что не ответила ему.

― Да.

― Вы знаете, что сломалось? ― спросил он, глядя вниз на все еще открытый двигатель.

― Машина не заводится, ― ответила я.

Подошла к авто и старалась избегать зрительного контакта. Я надеялась, что мои проснувшиеся чувства снова уснут.

― Издает тарахтение, когда я поворачиваю ключ.

― Вы кого-нибудь вызвали?

У меня перехватило дыхание. Я ничего не знала об этом мужчине. Он мог интересоваться, не будет ли свидетелей моего похищения. Или возможно он был психопатом, который охотится на женщин в одиночку. Зачем я оставила пистолет в машине?

Безответственная. Я не допущу этой ошибки снова. Мне нужно было быть настороже еще больше, ведь очевидно, что меня тянуло к нему. Лишь то, что парень выглядит симпатичным, не значит, что ему можно доверять. На самом деле, скорее, наоборот.