- Скажи-ка мне, Лида, я говорила тебе, что мы с Никитой расстались? – поднялась я на кровати и в лоб, без приветствия спросила у девушки.

- Говорила, – кивнула та.

- Говорила, что все мои, внезапно вспыхнувшие чувства, оказались ошибкой?

- Угу, – сложила Нечаева руки на груди.

- Тогда какого черта ты лезешь туда, куда я тебя не просила? – форменно зарычала я.

- А ты? – подняла, по ходу, уже бывшая подруга подбородок.

- Что я?

- Почему ты плачешь, после каждой встречи с Соболевским?

- Я не плачу, – нервно отерла я мокрую щеку, – Да и что у меня, кроме этого парня, нет больше поводов для грусти? Больная бабушка, например, или ссора с матерью…но ты все решила сама, на пару с этим…этим мудаком! – в конец разошлась я.

- Я думала, что тебе плохо без него, что ты любишь Никиту и именно поэтому каждый вечер сидишь на своей кровати унылая, замучивая и грустная. Я хотела тебе…вам помочь!

- С меня хватит! – подскочила я на ноги и уперла руки в бока.

- И что это значит? – скопировала мою позу Лидка.

- Я перевожусь. Ясно? Живите тут, как хотите, теперь. Смотрю, у вас собралась отличная компашка –предательница, агрессор и его шестерка, – выплюнула я и снова завалилась на кровать, отворачиваясь к стенке и накрываясь с головой одеялом.

А Нечаева только в ответ выкрикнула:

- Дура, сама же потом локти кусать будешь! Меня вспомни, как я волком выла!

А минуту спустя села рядышком и ласково погладила меня по голове, пока я снова пускала совершенно бесполезные слезы.

- Прости меня, Алёнка. Но я искренне думала, что вы любите друг друга. Уж твой Соболь точно по тебе с ума сходит.

Ага, сходит. Давно уже сошел! И татуировка у него соответствующая. Говорящая! Больной на голову Джокер он и есть.

Да и к чертовой бабушке его! Переведусь! Вот завтра сразу же после пар пойду деканат и заявление напишу. И больше никогда этого полоумного не увижу. Пусть любит кого-то другого, а мне вот это вот все никуда не упиралось вообще! Потому что я совершенно точно знала, что именно меня ждет дальше.

Этот человек не остановится. Никогда. Так и станет отравлять мне жизнь, пока окончательно меня не изведет на тот свет. Поэтому я должна бежать от него. Обязана!

И на следующее утро я шла на пары как на эшафот. Все боялась, что Соболевский опять со своими гортензиями подвалит или беседы ненужные мне заведет. Шарахалась по институту как тень, да только мой извечный враг будто бы немного ослабил свои путы. В мою сторону не смотрел, с разговорами не домогался, да и вообще стойко делал вид, что меня не существует.

Но… я на эти фокусы не купилась.

А потому сразу после занятий целенаправленно выдвинулась воплощать в реальность свои планы.

Деканат. Заявление. Перевод.

И вот я уже сижу за маленьким столиком и вписываю в бланк свои данные. Что, куда и зачем. А в голове какая-то каша варится. И как-то неожиданно я делаю ошибку. Снова и снова.

- А можно мне новый бланк? – спрашиваю я, когда в третий раз приходится зачеркивать неверно написанные данные.

- Минутку, сейчас распечатаю…ой, что-то принтер завис…сейчас, сейчас, – бубнит секретарь.

А я только киваю и зачем-то поспешно направляюсь к двери.

- Я тогда лучше завтра зайду, – с кривой улыбкой цежу я и выскакиваю в коридор.

А там приваливаюсь к стене и почему-то облегченно выдыхаю.

Эх, осень, осень…авитаминоз, стрессы. Надо брать себя в руки.

Да только в руки взять себя не получилось ни на следующий день, ни на следующей неделе. Я все искала для себя какие-то глупые отговорки. Обещала себе, что займусь этим завтра, а потом опять откладывала задуманное. Пока не поняла, что как-то незаметно наступил декабрь.

А с ним на мои пятки ни разу не наступил Соболевский.

Я каждый раз вздрагивала при его появлении, окуналась в мандраж, захлебывалась паникой, а он все так же проходил мимо. Садился на свое неизменное место на верхотуре или последней паре и… будто бы реально начал жить своей жизнью.

В которой больше нет Алёны Княжиной, которой так весело отравлять жизнь во имя больной любви.

Ух, и как же он бесил меня всем этим! Ну просто неимоверно.

- Ты чего так смотришь на него? – пихнула меня в бок Лидка, когда на большой перемене я увидела, что с Никитой мило беседует наша староста, а тот криво ей улыбается.

- Ненавижу его! – с чувством выдохнула я и отвернулась.

А сама нет-нет, да смотрела в его сторону, ожидая подлого удара в спину. Но, видимо, этот псих действительно потерял вкус к издевательствам надо мной.

Ну и слава Богу! И в груди у меня все задрожало от этого понимания, а я наконец-то облегченно выдохнула, что можно больше не идти в деканат и в, казалось бы, тысячный раз не пробовать переводиться.

Жизнь налаживалась. Действительно так.

Вот и Егор Маков вдруг подошел ко мне после пары с широкой улыбкой и предложил свидание. Свидание!!!

Я тут же, по привычке, опасливо заозиралась по сторонам, а затем облегченно выдохнула, увидев, что Соболевский со скучающим видом сидит на верхнем ярусе аудитории, уткнувшись в свой гаджет.

- Кино, говоришь? – переспросила я, а сама взгляда не могла отвести от своего врага.

- Да, вышел новый блокбастер. Отзывы крутые.

- Здорово, – улыбалась я в ответ все шире и шире, пытаясь показать Соболевскому, что рада тому, что он больше не вмешивается в мою жизнь.

Рада!

- Пойдешь со мной?

- Конечно пойду, – чуть громче и радостнее, чем необходимо, ответила я.

Вот только нужной мне реакции не получила. Как сидел истуканом, упершись в экран телефона, так и остался сидеть, гад черноглазый!

- Тогда в эту субботу? Сеанс начинается в шесть, – снова потянул одеяло моего внимания на себя Маков, но я только вытянулась в струнку, когда заметила, что Соболевский вдруг поднялся со своего места и медленно двинулся вниз. Именно туда, где стояла я и Егор.

И я вся приготовилась к стычке.

Заискрила. Запылала. Взорвалась.

- Да, да, договорились, – лыбилась я как конченная идиотка, но оно того стоило. Ибо я хотела вывести ненормального Джокера из себя. Да так, чтобы у него все предохранители сорвало. В хлам!

И тогда…

- Супер, Алёнка. Заеду за тобой в общагу к пяти. Нормально?

- Нормально, – выдохнула я, почти задыхаясь от неожиданности и провожая глазами высокую фигуру Соболевского.

Он просто прошел мимо нас. Не посмотрел на нас. Не окинул пренебрежительным взглядом меня или Макова. Вообще ничего не сделал. Прошагал и вышел за дверь, перманентно что-то настрачивая в мессенджере.

Господи, и как же неимоверно он взбесил меня этим!

- Тогда до встречи, – сверкал зубами Егор, а я внутренне вся содрогнулась.

Конечно же этот гад ползучий устроит нам не кино, а танец белых лебедей. Тут и к гадалке не ходи.

Но я только упрямо кивнула ухажёру и приготовилась держать оборону до победного конца.

Я не дам Никите Соболевскому испортить мне свидание. Не в этот раз!

Знала бы я только как сильно заблуждаюсь…

POV Алёна

Пакеты со шмотьём, что мне накупил Соболевский так и стояли в углу комнаты, куда тот их и скинул. Я к ним не прикасалась и Нечаевой запретила это делать. Вот только это не мешало мне каждый божий день полировать их взглядом.

А еще же свидание на носу.

И так хотелось выглядеть красиво. Надеть шерстяное платье цвета голубиного яйца или вязаный брючный костюм, расшитый по вороту мелкими пайетками. О-о-о, у моего врага был отличный вкус, этого у него не отнять. Но я решительно в, казалось бы, тысячный раз отвернулась от этого искушения и снова принялась перерывать свой куцый гардероб.

Я обязана была выглядеть на все сто. И пусть мне придется напялить на себя совсем обычные, но практичные джинсы и неприметную черную водолазку, но в остальном я обязательно буду блистать.

И я сделала это.