— У нас тут вроде как есть практика в этом деле.

Она кивнула, ее губы изогнулись вверх.

— О Боже! Я обожаю этот лосьон! Он лучший! — взвизгнула Фрэнки, Бен и Ашика посмотрели в ее сторону, увидев, как она сунула бутылочку лосьона под нос Арту.

По лицу Арта нельзя было понять понравился ему запах, но, по крайней мере, парень нюхал его.

— Девушка дышит полной грудью, — тихо произнесла Ашика, и Бенни повернулся посмотреть на нее, как раз в тот момент, когда ее рука поймала его за руку. — Прими мою благодарность, Бенни.

— Даже не знаю, что на это сказать, поскольку я единственный, кто получает удовольствие от Франчески Кончетти, у которой на душе стало намного легче.

— Ты это сделал.

Он крепче сжал ее руку и тихо сказал:

— Ценю, Ашика.

Она сжала его руку в ответ, отпустила и подошла к столу как раз в тот момент, когда Кэт отошла со своего места, стратегически далекого от Фрэнки.

Арт полностью отдался делу, и то, как он отдался делу, напомнило Бену, что он был хорошим парнем, когда не бухал.

Кэт весь вечер вела себя отстраненно. Она не дулась и не настаивала на своем. Она держалась в стороне, не желая находиться в гуще событий.

Теперь она направлялась к Бенни.

Дерьмо.

— Бен, — поприветствовала она.

— Кэт, рад, что ты пришла, — ответил он.

— Я тоже, — произнесла она. — Прошло так много времени, мне казался вкус пиццы Бьянки — это мечта. Теперь я знаю, что в реальности лучше, чем я помнила.

Она остановилась рядом с ним, когда один из ребят, работавших в зале, проходил мимо с двумя бутылками вина в каждой руке.

Когда официант ушел, Бен, посмотрев на столы, заметил:

— Держишься на расстоянии от своей сестры.

— Я же сука, — прошептала она, и Бенни посмотрел на нее сверху с удивлением.

— Ты исправилась сегодня вечером, Кэт, — напомнил он ей.

— В нее стреляли, а я в тот момент лелеяла свой эгоизм и глупость, а теперь заявилась к ней на вечеринку по случаю ее дня рождения за бесплатной пиццей и тортом? — сказала она, глядя в сторону стола, на который были направлены и его глаза.

— Разбираться и менять свою жизнь не глупо, — заметил он.

— Так поступать, значит быть сукой, — ответила она.

— Лучше понять это поздно, чем никогда, — заметил он.

— Чушь собачья, и ты это знаешь, — парировала она.

— Фрэнки ведь никогда не давила на тебя? — спросил он.

Она перевела взгляд на него, потому что знала ответ. Фрэнки предоставляла своей сестре пространство, главным образом потому, что Кэт сама занимала это пространство. Но она не придавала этому значения.

— Поверь мне, она примет тебя такой, какая ты есть, — сказал он. — Она просто рада, что ты пришла. Она дарит тебе этот подарок, Кэт, просто наслаждайся им.

Она тяжело вздохнула, снова посмотрела на стол, помолчала несколько минут, затем спросила:

— Это правда, что последняя сучка папы рожает от него ребенка?

— На днях, — подтвердил Бен.

— Черт, — пробормотала она.

— У тебя будет сестра, — сказал он ей.

Она продолжала бормотать.

— Господи.

— Я не самый большой поклонник Энцо старшего, Кэт, но его женщина кажется мне хорошей.

— Они все были хорошими, — сказала она, глядя на стол, Бен в этом не сомневался.

Еще один вопрос, который остался без ответа, заключался в том, как хорошие женщины постоянно связывались с такими мудаками, как Энцо старший.

Он решил не отвечать на этот вопрос и оглянулся на стол, увидев старую леди Замбино, сидящую на его месте, наклонившись к Фрэнки, по выражению лица своей женщины Бенни не мог сказать, собирается ли она рассмеяться, заплакать или закричать.

— Думаю, мне стоит пойти к ней, — заявил он.

— Угу, — ответила Кэт.

Бен сделал движение, но остановился и обернулся, когда она окликнула его по имени.

— Спасибо, что у тебя хватило наглости прийти и выложить мне все, как есть, — произнесла она.

— Она по-прежнему любит тебя, и она всегда будет тебя любить. Если ты снова облажаешься, я снова приду к тебе и выложу все, как есть.

Впервые за эту ночь он увидел ее улыбку.

— Думаю, постараюсь сделать все возможное, чтобы избежать этого.

— Было бы отлично.

Она закатила глаза.

Он услышал, как Фрэнки расхохоталась, и, повернувшись обратно к столу, увидел, что ее рука обхватила затылок миссис Замбино, она прижалась к ее лбу своим лбом, и хихикала до тошноты, все ее тело сотрясалось от смеха.

Миссис Замбино не смеялась.

Она кричала.

— Франческа Кончетти, ты испортишь мне прическу!

Фрэнки не отпускала ее.

Она просто продолжала хохотать.

Бен не оставил ее наедине со старушкой, попытался забрать свою женщину от соседки, пока миссис Замбино не обнажила свои ногти и не вычеркнула его из своего списка рождественских подарков.

Снежки Фрэнки с шоколадной начинкой были его любимыми.

Но домашнее печенье миссис Замбино, вырезанное в виде листьев пуансеттии и покрытое сливочной глазурью зеленого цвета, занимало второе место.

* * *

Бен лежал на своей кровати спиной к изголовью, укрытый одеялом до пояса, и ему едва удалось избежать травмы, когда Гас попытался прыгнуть прямо на его член. Фрэнки подхватила его на руки и положила на кровать, прежде чем побежать в ванную, чтобы привести себя в порядок после того, как он ее трахнул. И Бенни сделал мысленную пометку следить, чтобы она больше так не делала.

Он подтянул собаку к себе на грудь и получил мокрые слюни за свои усилия. Он оставил собаку на своей груди, почесывая ей за ушами. Это вызвало щенячье дыхание прямо ему в лицо, потому что Гас начал радостно усиленно дышать, пытаясь дотянуться до его подбородка, чтобы лизнуть.

Бен продолжал удерживать его на месте и чесать, когда Фрэнки, теперь в милой короткой ночнушке, выскользнула из ванной, направившись прямиком к кровати, запрыгнула на нее, приземлившись на колени. Она подобралась к нему по кровати, оказавшись верхом на нем.

Оказавшись в нужном положении, она забрала Гаса у него из рук, поднесла его к своему лицу и проворковала:

— Кто у мамы особенный маленький мальчик?

Она была такой классной, немного чокнутой, что тоже было мило, но Бен замер.

Потому что Фрэнки выскользнула из ванной, запрыгнула на кровать и запрыгала на ней.

Фрэнки, после нескольких часов с семьей, друзьями, едой, подарками и неограниченным количеством вина. После того как впилась шпильками ему в спину, с огромным желанием оседлав его член.

И вот она.

Электрическая.

— Гас — мамин особенный маленький мальчик? — спросила она, и ему пришлось вырваться из своего оцепенения, поднять руки и положить их ей на бедра.

— Детка, не говори с ним так, — приказал он, пытаясь игнорировать тепло в животе от счастья, написанного на лице женщины, сидящей верхом на его бедрах.

Она посмотрела на него сверху и прижала Гаса к своей груди.

— Почему?

— Потому что он английский бульдог, — объяснил Бен.

— И? — подсказала она, когда Гас предпринял успешную попытку побега, что означало, что он успешно приземлился всеми лапами на грудь Бена, отчего Бенни хрюкнул.

Фрэнки подвинула щенка к животу Бена, не сводя глаз с Бена, ожидая ответа.

Бенни перевел дыхание и продолжил.

— Он кобель английского бульдога. Другими словами, он из породы крутых парней. Если с ним так сюсюкать, у него из ушей может пойти кровь.

Она ухмыльнулась.

— У него не пойдет кровь из ушей.

— Не зови меня на помощь, когда будешь ворковать с ним так, и это дерьмо случится.

Она закатила глаза, потом посмотрела на него и заявила:

— Просто чтобы ты знал, твое раздражение не убьет весь мой кайф. Я имею в виду, что пришли Кэт и Арт, и старая леди Замбино, которая все еще была так зла, что я тебя бросила, она не разговаривала со мной месяцами, но она все же пришла.

Он склонил голову набок и спросил: