Только спустя несколько минут она поняла, что он потный и прилипает к ее телу.

— Стража! — вскликнула она, понимая, что еще немного и она задохнется под ним от тяжести и запаха.

С ней итак не считались, а сплетни, что уничтожат ее репутацию уже не пугали.

В комнату вошла стража и подняла правителя, уложив его в кровать.

Далия запахнула накидку и поняла, что совершает одну ошибку за другой.

— Если я узнаю, что по замку ходят слухи о сегодняшнем вечере, то скажу об этом конунгу. Вам же лучше, чтобы все разговоры умерли в этой комнате.

Стража выказала поклон и вышла из комнаты, оставив Далию одну.

Всю ночь девушка проплакала.

Она знала, что ее ждет подобное, но теперь, когда это свершилось — все разом рухнуло. Ожидание того, что может произойти в корне отличаются от произошедшей действительности. Внутри, совершенно пустая и измотанная, она посмотрела на Адьмода, который спал в хмельном состоянии. Он широко раскинул руки и изредка стонал. Ему было нехорошо. Количество выпитого явно было больше, чем может переработать его пожилой организм. Далия встала и подошла к окну.

Отворив его, она смотрела вдаль на восходящее солнце. Ее не только выскоблили изнутри, но и сломили. Свет в глазах угас, оставив полное безразличие к семейной и королевской жизни. Одна мысль не давала ей покоя: «Как она будет смотреть в глаза Рагнару при встрече?»

Далия выглянула в окно. Холодный ветер обжигал лицо. Было больно и неуютно, но даже это было лучше, чем возвращаться мыслями в комнату, где спит пьяный Альмод.

Она знала, что будучи правительницей севера, это действительно будет одной из ее обязанностей — делить ложе. Конунг не сказал ничего такого, чего бы она не понимала, но от этого не становилось легче. Сразу после того, как конунг уснул, девушка все же выходила принять горячую ванну, чтобы смыть с себя эту грязь. Однако, некоторую не отмыть ничем и не перебить даже сильным запахом благовоний.

Прошло три дня. Далия не спускалась на завтрак, обед и ужин и всегда просила принести блюда в свои покои. Альмод знал, что допустил оплошность, но не мог понять, какую именно. Большая часть воспоминаний того вечера просто не приходила. Он терзал себя, пытаясь вспомнить.

Рагнар не стал посещать правительницу, стараясь не встречаться с ней глазами. Но несмотря на то, что он обещал себе этого не делать, ее долгое отсутствие заставило его, впервые за долгое время, заговорить за столом с отцом.

— Скажите отец, с правительницей севера все хорошо? Как ее самочувствие? — поинтересовался парень, смотря на своего отца.

— Да, а с чего Вы… Да, конечно. Она не посещает нас за столом. Уверяю Вас принц, все с ней хорошо — он говорил это отстраненно, словно что-то перебирал в собственных мыслях.

— Да, а почему тогда она не спускается к столу. Вы уточнили причину? — Рагнар не хотел отступать.

— Сын! Не стоит задавать слишком много вопросов.

— Вы не ответили на самый важный, какова причина, что она сидит затворницей в покоях — Рагнар не отводил от отца взгляд, но знал, что если чуть повысить тон в голосе, то отца будет не остановить.

— Ты хочешь обвинить меня в этом? Какой абсурд! Разве тебе стоит беспокоиться о правительнице, когда вечером ты отправляешься в поход?

— Разве в этот раз не Вы покидаете замок? У нас есть договоренность, что походы это дело попеременное.

— Я должен признать, что довольно пожилой. Вылазки за пределы замка уже удел юношей вроде тебя.

— Но как помниться, всего полгода назад, Вы свирепели, когда я намекнул Вам об этом, а сейчас. Что изменилось?

— Раньше меня не ждала красавица жена, а сейчас, хочу насладиться своим счастьем. А тебе сын, чтобы стать желанным женихом надо больше побед.

— Сколько будет длиться поход, на который Вы меня отправляете?

— Не больше двух месяцев.

— Вас понял — юноша встал со стула — Разрешите, мне теперь, стало быть, собираться — парень посмотрел на короля.

— Стало быть … Ступай — Альмод улыбался, понимая, что сын достоин этих походов.

***

Подойдя к двери, Рагнар посмотрел на стражу, что охраняла главные покои.

— Правительница не покидала комнату?

— Нет, Ваше превосходительство. В последнее время ее сиятельство редко выходит.

Рагнар постучал в дверь: — Разрешите войти?! — громко спросил он, но в ответ не услышал ничего.

— Возможно, она спит — вежливо перехватила охрана.

— Все возможно… — тихо произнес парень — Тем не менее, надо проверить.

Дверцы были тихо отворены. Парень переступил порог.

В полумраке, на большой кровати, укрытой яркой багровой тканью, спала правительница. Ее грудь медленно поднималась и опускалась. Увидев это парень выдохнул и его напряжение спало. Он сел на кровать и посмотрел на ее лицо.

Оно было чистым без лишних пятен или покраснений, только вот глаза были впалые. Черные круги опоясывали их. Далия заметно исхудала. Это было понятно, по выступающим скуловым костям, что были подсвечены под мерцающим светом свечей. В комнате было холодно. Все окна были раскрыты. Ветер играл пламенем свечей и кое-где погасил его.

Рагнар закрыл ставни и присел на кровать вновь.

Он осмотрел руки — они также были чисты, шея — чисто.

Он не мог себе объяснить зачем так пристально высматривал все ее изгибы, в надежде не найти там синих или черных пятен.

Едва коснувшись ее щеки, он понял, что кожа стала сухой.

— Что Вы делаете в моих покоях? — тихо спросила девушка, медленно открывая глаза.

— Я постучал, но Вы не отворили.

— Так значит, можно было заходить? Я не приглашала Вас — она нахмурила брови.

— Прошу прощения. Немедленно удалюсь — парень встал с кровати и направился к двери — Хотел сказать Вам, что я ухожу в поход.

— Сколько он продлиться? — тихо спросила девушка, повернувшись к нему спиной.

— Думаю, что в пределах двух-трех месяцев — также тихо произнес принц.

— Желаю, чтобы Боги помогли Вам на вашем пути.

— Далия! Я не могу Вас так оставить — он подошел к ней вновь — Скажите, что Вас терзает? — он присел на одно колено перед ее кроватью и взял ее руки в свои объятья.

— Знаете, Рагнар… Я ничего не понимаю, как сказать Вам, что я чувствую? — ее глаза засияли от подступающих слез.

— Вы плачете? — спросил он, вытирая слезу — Что является причиной этих слез?

— Я в последнее время часто плачу и без причины … — тихо сказала она, закрывая освободившейся рукой свои глаза.

— Он обижает Вас? Заставляет делать то, что Вы не хотите?

— Нет.

— Почему Вы не спускаетесь к столу?

— У меня нет желания ходить по замку, я хочу пребывать в постели.

— Это из-за меня? Вам претит мое общество?

— Да.

Рагнар не ожидал услышать этих слов, но они словно вернули его к действительности.

— Не волнуйтесь, Далия, я покидаю замок. Прошу Вас не стоит целыми днями проводить в комнате — он улыбнулся и покинул ее — Вам нужен свежий воздух, еда и покой.

— Я сама знаю, что мне нужно — тихо сказала Далия, но принц услышал ее.

Он всегда обращал внимание на то, что она говорит. Видеть ее уставшей, грустной, потерявшей всяческий интерес к жизни — было для него также неприятно. От сопереживания ему не становилось легче. Боль стала разделяться пополам.

Он улыбнулся на прощание.

Было видно, что улыбка дается ему крайне тяжело. Ее слова нанесли ему удар, но он сдерживал себя и свои эмоции, стараясь не сделать его пребывание в ее покоях еще более неловким.

Капли пота капали на лицо правительницы. Ее муж наслаждался своим триумфом.

Она лежала под Альмодом и думала о том, чтобы все это скорее закончилось. Так странно, но они почти не разговаривали. Когда конунг приходил в покои, то просто требовал свое. Попытки поговорить с ним заканчивались избиением. Он брал ее за волосы и жадно впивался в нее губами. Она знала, что он относится к ней как к девушке невоспитанной и доступной. Надо было менять его отношение к ней, но перед тем, как что-то предпринять, он уже целовал ее. Всегда приходил только после того, как выпьет добрую порцию эля. Медовый месяц уже давно закончился, а он все продолжал пить. Целыми днями он занимался работой, за ужином пил, а затем они «топтались в постели» и к ее несчастью он был очень вынослив, несмотря на свой возраст.