— Благодарю, что спасли меня, но ценность жизни определяется ее значимостью. Не думаю, что риск Ваш был оправдан

— Жизнь ценна вне зависимости от того, понимают это или нет. Надеюсь, Ваши суждения результат Вашей усталости. Иначе, выбор отца его подвел — он вышел из палатки, отдав указ, что все готово и пора готовить лошадей к отправлению.

Она понимала, про что он говорит ей, но не могла принять смысл слов: как человек, отнимающий жизни, может воспевать ей речи о том, что осознает ее ценность. Противоречие было очевидным.

«Возможно, такие люди просто беспокоятся за свою жизнь в Вальхалле?! Но тогда, если брать это за основу: быть хорошим воином только приветствуется. Что же тогда? Неужели такой человек как Рагнар обеспокоен тем, что отнимает жизни у других? А это значит, что по ночам он видит тех, кого убивал? А если их было слишком много, то получается — он никогда не находит покой? Что им движет? Если это совесть говорит с ним? Что он чувствует при этом: гордость от того, что расправляется с убийцами и завоевателями или боль, что идет против законов сохранения жизни? Терзают ли его мысли по ночам?» — от одной фразы Рагнара был запущен поток мыслей, что сменяли друг друга. Их наплыв прервал рыжебородый воин, который вошел в шалаш, ехидно улыбаясь — Пора отправляться в путь, леди.

Было совершенно ясно, что над словом «леди», он сделал дополнительные усилия, проталкивая через себя его составляющее, что никак не отражало его истинного ощущения. По его взгляду было легче понимать его истинные чувства. В отличие от Рагнара, у Эрика все читалось на лице. Далия была ему интересна как та, которая задела его мужское самолюбие. Своей силой он хотел подчинить все, что вызывало в нем интерес. Очевидно, что это временное увлечение, которое быстро сменится, как только он достигнет желаемого.

Далия окинула его взглядом. Ей не хотелось скрывать своего призрения к человеку, стоящему напротив. Она не хотела быть причиной его желаний и поэтому лишняя улыбка в его сторону могла дать ему почву для неправильных суждений.

— Меня не нужно дожидаться, я выйду, как только укреплю накидку — выдохнув про себя, совершенно спокойно произнесла Далия.

— А я думал, что прелестная леди настаивает на моем присутствии — он улыбнулся.

Его улыбка была отвратительна. Зубы отдавали желтизной и запах, который доносился из его рта, доводил до слез такой концентрацией зловонья, что было трудно даже стоять рядом.

«Возможно, в таких густых и растрепанных волосах есть множество вшей» — подумала Далия, окидывая взглядом его неряшливый вид. Понятно было одно: что окружение его либо смирилось, либо сторонилось. Его лично не заботила его внешность.

— Не стоит додумывать сир. Я выйду намного быстрее, если мне дадут закончить приготовления — она посмотрела на него, не отводя пристального взора.

Мужчина фыркнул и спешно покинул окружение Далии, чему она была несказанно рада.

Обратная дорога давалась тяжело. Принц держался достойно, но на его лбу выступали испарины, которые показывали, что его состояние нестабильно и его бросает, то в холод, то в жар.

«Девушка-пленница» шла позади всех, находясь под постоянным контролем мужчины с рыжей бородой. Он то и дело присматривал не сколько за ней, сколько к ней. Его взгляд говорил обо всем. Очертания фигуры юной крестьянки, будили в нем желание овладеть ею в ту же секунду. Несмотря на большое количество одежды — было ясно, что прелестная фигура прячется от взора мужчин под тканями, мехами.

Она чувствовала его взгляд, даже не направляя на него свой взор. Каждая клетка ее кожи сжималась от мысли, что конунг откажется от нее и как сказал юный принц — его подведет выбор. Что с ней тогда будет? Мысли сменялись друг за другом, добавляя ей беспокойств. Далия судорожно теребила пальцами, окровавливая их.

Долгие часы в пути казались нескончаемым испытанием, последние из которых они шли пешком.

Она начала спотыкаться все чаще, переставая различать, что именно встречается ей под ногами. Трава, камни, песок — все казалось одинаковым. Едва передвигая ноги девушка стала осознавать, что если они продолжат идти, то она упадет на землю и уже точно не встанет. Они не использовали лошадей на этом отрезке пути, так как животным было трудно подняться на большой холм. Резвые скакуны вязли в почве, а с грузом, в виде людей, точно бы застряли.

Юный принц решил сделать привал у небольшой реки, так как сослался на то, что надо напоить лошадей и самим отобедать.

Воины переглянулись между собой, понимая, что причиной является — женская неподготовленность для дальних походов, но принцу ничего никто говорить не стал. Все спокойно начали приготовления, разожгли костер, приготовили места для трапезы и начали варить похлебку.

Далия чувствовала себя очень неуютно, оттого стояла вдали от всех. Ее пальцы были настолько окровавлены, что с них капала кровь. Она ужаснулась, когда поняла, что привела их в такое неприглядное состояние.

— Вот, давайте я перевяжу — принц принес лоскут.

Она узнала материал — эта ткань была на его нательной рубахе.

Молча и отрешенно, она протянула ему свои руки.

— Зачем Вам мне помогать? — спросила она и посмотрела ему в глаза.

Слегка помедлив, юноша сказал — Мой отец приказал привезти Вас в наши владения, поэтому Ваша жизнь имеет для него значение.

Она промолчала и стала наблюдать за тем, как он туго затягивает повязку. Его движения выдавали то, что он делает это не в первый раз. Девушка понимала, что такие познания были необходимыми и обыденными для воинов, которым данные умения могли помочь после сражений. Однако, в данном случае, это было неуместным.

— Эти раны не нуждаются в обработке. Вы зря нарушили целостность своего одеяния

«Эта первая просьба моего отца ко мне, как к сыну. Я не могу подвести его доверие» — подумал юноша

— Вы не пленница. Я не желаю Вам зла. Сопротивление с Вашей стороны вызвало агрессию и угрозы жителям Вашей деревни — он не смотрел на нее, увлеченно продолжая оказывать ей помощь.

— Я должна была безропотно согласиться? — в ее глазах читался вопрос.

— Думаю, что Вы не должны перечить воле отца, он Ваш конунг. Это может быть расценено как неуважение к его воле. Такое поведение может привести Вас к погибели

— Погибель принесете Вы. Есть ли причина, по которой я должна вести себя скромно, ведь Вы выкрали меня из родных мест и ведете без моего желания.

— Ваши слова не понравились бы моему отцу. Дам Вам добрый совет: прежде, чем скажете при нем речи, уделите время на то, чтобы их обдумать.

— А как же Вам? Что Вы думаете о моих словах? — она посмотрела на него снова, понимая, что хочет найти в его лице своего союзника и покровителя. В ее мыслях пронесся луч надежды, что для нее был спасительным маяком. В голове медленно, но верно созревал план.

— Зачем Вам это знать? — он посмотрел на нее.

Их взгляды встретились. Он чувствовал себя неуютно, словно перед ним находится его враг. В его теле постепенно начинали происходить изменения: кровь быстрее двигалась по венам, внутри начинал разгораться огонек. Он знал, что она может без зазрения совести использовать его.

— Вы не ответили, миледи. Зачем Вам это знать? — он опустил руки, завершив дело.

— Мне нужен кто-то, в кого я могла бы верить… — тихо произнесла она, не сводя с него взор.

— Я не помогу Вам с побегом. Верьте в своего конунга — произнес он и подался вперед, понимая, что не хочет больше находиться с ней рядом.

После последнего привала прошло очень много времени. Только глубокой ночью было решено вновь остановиться. Лошади были напоены и накормлены. В северных землях на подковах лошадей часто случается так, что лед наслаивается и мешает лошади идти дальше — поэтому важной частью пути является отколоть оледенение.

Не только лошади, но и воины решили насладиться вкушением еды. Похлебка оказалась удивительно вкусной. После долгой дороги блюда обладали невероятной насыщенностью.