— Ваше сердце, сир, оно так громко стучит…

— Это от радости. Я долго не видел замок — совершенно сбитый с толку, он прошептал первое, что пришло ему в голову.

— Хорошо, раз так. Некоторые проявления влюбленности похожи на начало многих заболеваний — так же едва слышно продолжала она.

— Что? — он посмотрел на нее, отодвинув от своей груди — Разве я болен?

— Не думаю, что это так.

— Значит, по-вашему, я влюблен?

— Не могу отвечать за Вас. Не ведаю тайнами сердца.

Рагнар провел по ее щеке своими пальцами, но она отступила, испуганно распахнув свои глаза.

— Боже! Прошу прощения, не знаю, что со мной. Я подумал, что это … Да нет, пожалуй, мне пора Вас оставить — парень быстро пошел вперед, в надежде поскорей выйти из комнаты и не сгореть при ней со стыда.

Его порыв по направлению к выходу был остановлен. Руки Далии обхватили его руку: — Простите… Я не хотела Вас очернить… Я испугалась, только и всего.

— Я Вас понял, миледи — парень поцеловал ее руку и все же оставил ее одну.

Она уселась на кровать и обхватила свое лицо руками.

— Глупая! Какая же ты глупая! — ругала она себя вслух, не понимая, что за ситуация произошла мгновением ранее и как это было странно с ее стороны. Далия не могла понять причину своего поведения. Ничего не поддавалось контролю и тем более здравому смыслу. Она вроде бы тоже хотела, чтобы он поцеловал ее, но потом, как подумала, что ей надо покинуть это место, осознала, что привязанностей быть не должно.

Собственное сердце отстукивало ритм и ей пришлось сжать ткань своего платье в районе груди, чтобы оно вернуло ей связь с реальностью, но ничего не помогало.

— Нет! Только не это — прошептала она, понимая, что их симптомы схожи — Неужели это я …

Сын и отец ехали впереди на своих лошадях, держа у руках не только упряжку, но и по арбалету. Далия, с несколькими слугами ехала в замыкающих рядах охотничьего войска. Ей не нравилось, что животных, которые не могут сразиться, просто так убивают. Она не видела в этом проявление силы — только жестокость. В середине на других лошадях были несколько рыцарей и друзей замка, которые тоже охотились от имени конунга.

— Ну, сын мой, сегодня я хочу поговорить с тобой, как отец.

Было понятно, что отца мало интересует сегодняшняя охота. В последнее время он вообще проявлял чисто формальный интерес. Все его мысли были где-то далеко.

— Да, отец.

— Как тебе леди Далия? — он улыбнулся и посмотрел на сына.

— Думаю, что она достойная девушка отец. Вы что-то хотите мне сказать?

— Да, разумеется. Я знаю, что у тебя не было матери уже очень давно и Далия по возрасту с тобой не сильно различна, но, тем не менее, сын — завтра, я хочу сделать ей предложение. Думаю, что для наших владений, это будет хорошее решение.

Рагнар посмотрел на отца и некоторым непониманием и озвучил его тотчас.

— Вы думаете отец, что скорое венчание это лучшее решение для наших земель, или это лучшее решение для Вас отец?

— К чему ты клонишь щенок? — возмутился отец.

— Здесь нет выгоды нашим землям. А если и есть, то в чем она? Давайте признаем отец, Далия не лучшая партия для Вас. Ее происхождение не из благородного рода, она не обладает знаниями правительницы, да и назвать ее повелительницей северных земель для всех остальных было бы скоропостижным решением. С точки зрения пользы для наших владений, выгоднее жениться на леди Боуленд из королевства …

— Довольно! — не сдержавшись, крикнул конунг. — Это как понимать? Я к тебе обратился как к сыну, а ты меня отчитываешь, как маленького крестьянского мальчишку! Где это видано, чтобы сын так смел говорить с отцом!

— Я не унижаю ее достоинство, просто говорю, что такое решение больше продиктовано Вашими внутренними желаниями, нежели «наши владения не выдержат без правительницы»! — юноша не мог отступить от заявленных слов, хотя знал, что ему не сдобровать.

Отец был вне себя от злости. Конь под ним чувствовал его гнев и поэтому топтался из стороны в сторону, покачивая его.

— В темницу его! В темницу! — завопил конунг, так как не нашел поддержки у собственного сына.

Охота была закончена, даже до поимки первой дичи.

«Сдерживать себя даже Вам не под силу отец!» — подумал Рагнар, которого вели в нижние комнаты замка.

Вместо того, чтобы организовывать побег, юный принц сидел в темнице и рассвет встретил там. Парень знал, что гнев отца временный и вскоре его велят отпустить.

Далия его не посещала, так как у нее были другие крайности.

Сейчас она сидела в тронном зале и перед ней стоял конунг, который шептал ей слова любви и обещал жизнь достойную юной правительницы. Все было не вовремя. Надо было бежать этой ночью, а вместо того, чтобы проявить терпение к словам отца, Рагнар наоборот оказал ему сопротивление. «Какой несносный осел!» — ругала она про себя принца, понимая, что из-за его глупости, она сейчас в предельно неудобном положении.

— Так что ты ответишь, о моя миледи?! — спросил конунг.

«Разве у меня есть другой путь?» — подумала она, обреченно вдыхая воздух. Ей казалось, что в комнате было душно, от чего она не могла дышать.

— Так, что ты все- таки ответишь, моя дорогая. Никак не расслышала… — изнеможденный в ожидании правитель, всматривался ей в глаза.

— Да… — чуть слышно прошептала она, в надежде скорее покинуть тронный зал.

Зал раскатился в рукоплескании, а она посмотрела на конунга и с улыбкой на лице попросила разрешения удалиться.

Конунг улыбнулся ей и она покинула тронный зал.

Теперь, Далия понимала, что отныне полностью привязала себя к этому мужчине. Она не видела ничего, когда бежала вперед, в надежде выйти на самую высокую башню. Слез уже не было. Она опиралась о стену руками, но ноги, словно не поддавались ей. Девушка выходила на улицу медленно, ведь грудь сжимала жгучая боль. С трудом, она вдохнула холодный воздух. Резким порывом он обжигал ее легкие изнутри. Ее это не тревожило. Она была согласна подхватить простуду, лишь бы ее оставили в покое. Ветер ее не спасал. Это был редкий случай, когда все пространство вокруг не могло оказать помощи, ничто не служило ей облегчением.

Она ненавидела их двоих. Правда, в эту минуту, она чувствовала нарастающий гнев на младшего из королевской линии. Ей хотелось ворваться в темницу и ударить его кулаками в грудь и кричать на него, что есть силы!

«Это глупость! Так опрометчиво поступить! Разве он за эти годы не осознал, каков его отец!»

Но, она понимала, что ей нужно дождаться, когда, этот лжец все же выйдет из своих колодок и посмотрит своими глазами ей в глаза и признается, что уже ничего не сможет сделать для нее. Побег — был лишь миражом, иллюзией — точно тем, чего ей никогда не достичь.

Послышался грузный шаг приближающегося конунга. За дни болезни, она запомнила его шаги. Встав с каменного и холодного покрытия, она отряхнула платье и уставилась смотреть куда-то вдаль. Слезы все же блеснули.

— Вам стало дурно? — спросил конунг, обнимая ее за талию и прижимая к себе.

Она боялась этого. Он и раньше мог ее касаться, но его сдерживала невероятная сила духа и самообладания, а теперь, у конунга есть ощущение, что она всецело принадлежит ему. Далия почувствовала себя вещью в руках тирана. Однако, для женщин того времени, это было одним из критериев знатной особы, кротость и добропорядочность — залог счастливого брака.

— Нет, ваше величество. Просто от волнения мне не хватило воздуха — она улыбнулась.

— Вы проливали слезы? Кто стал причиной этих слез? — поинтересовался отец — Не мой ли сын?

— Нет, что Вы. Я смотрела вдаль и испугалась.

— Чего же Вы так боитесь, душа моя?

— Что не смогу стать достойной правительницей…

— Не стоить лить слез. Я помогу Вам пережить Ваши страхи. Тем более, после появления наследников, у Вас появятся другие заботы.