Успокойся.

Обездвиженность не пугала – убивало ожидание. За короткое время, что она здесь, компания хозяина дома эмоционально выжала Миру. Но теперь она желала её так, как ничего другого. Волнение сменилось на принятие. Пусть он уже придёт, и всё, чему быть, свершится.

Мира слушала тиканье её крошечных часов на запястье и стук своего пульса.

Чем он занимается? Из другой комнаты не доносилось ни шороха. Скорее всего, он где-то неподалёку. Быть может, даже наблюдает за ней. Сколько прошло времени? Полчаса? Сорок минут? Когда они начали?

Что, если он всё же не вернётся?

Нет. Он придёт.

Точно же?

Ну пожалуйста.

Мира поймала себя на любопытной мысли: как мало он предпринял, чтобы заставить её хотеть его возвращения, его действий.

Вскоре беспомощность превратилась в покорность. Это было новое чувство. В обычной жизни Мире не доводилось сталкиваться с ситуациями, где она бы прислушалась к своему смирению. Где она бы уговаривала себя распробовать его или даже полюбить. Мира никогда не терпела и крошечного неудобства. Сейчас же что-то останавливало её сказать «Стоп».

Кончики пальцев начали покалывать: ноги и руки немели всё сильнее.

Когда уже стало казаться, что Мира больше не вынесет, в комнату вернулись. Хозяин дома сел перед ней на колени и начал освобождать её руки. Движения пальцев, ослабляющих узлы, были долгожданно-сладки после стольких минут натянутого ожидания. Мира испытывала почти нежность к этому человеку, какую-то первобытную благодарность просто за то, что он здесь. Теперь можно выдохнуть, отпустить свою слабость.

– Ты как?

Мира едва не простонала от облегчения.

– Всё затекло. Но я в порядке.

Распуская узлы, он растирал подушечками пальцев передавленную кожу. Мира вяло дотрагивалась до себя, на рефлексах вторя за чужими прикосновениями. Светло-красные пятна медленно теряли свою чёткость.

– Следы пройдут через пару-тройку часов, – заверил он.

Настала очередь ног. У Миры так всё занемело, что касания к ней казались неразборчивыми, тусклыми. Но как только кровь начала приливать к конечностям, ощущения обострились. Теперь вместе с чувствительностью по коже растекалась расслабленность.

– На сегодня мы закончили, – справившись с верёвками, сказал хозяин дома и поднялся.

Сквозь вату в голове Мира услышала изумлённый возглас своего сознания: «Что?!»

***

– Присядь, отдохни, – он указал на диван. – Кофе? Или больше нравится чай?

Мира непонимающе замерла.

– Если пожелаешь, конечно, – добавил хозяин дома.

Волнения уснуло, а руки больше не дрожали. Оттого Мира и обрела больше свободы задавать вопросы.

– Ты разве должен так делать?

Он сурово посмотрел на неё, но не так, как делал это в комнате сессий. Скорее, в этом проявлялась уже его неотъемлемая черта.

– Это последний раз, когда тебе здесь что-то предложили кроме услуг. Ты сюда пришла лишь с одной целью.

Мира съёжилась. Уголки губ хозяина дома задрожали в широкой улыбке: он впервые так улыбался.

– Я просто шучу. Присядь. Ты устала.

– А мне не пора уходить? Моё время ведь вышло.

– Ты вправе сделать это. Но не потому, что я настаиваю убраться прямо сейчас. А если тебе это нужно. Я, как раз-таки наоборот, предпочёл бы, чтобы ты немного задержалась. Ты устала.

– Я не устала.

– Тогда воспринимай это как своего рода клиентоориентированность. Стараюсь оставить после себя приятное впечатление. Я же хочу, чтобы ты вернулась.

Он намекал на вторую встречу. Он снова это сказал!

– Ты ведь мне платишь, – быстро пояснил хозяин дома.

Ах, вот в чём дело. Мира даже немного расстроилась.

– Кофе, – она села на диван. – Я предпочитаю кофе.

– Я запомню.

Снова намёк, что они ещё встретятся?

Он завозился с чашками и кофемашиной. Вскоре принёс Мире кофе и на этот раз сел рядом. Она выпрямила спину, потёрла колени. Спохватившись, приняла протянутую ей чашку. Хозяин дома смерил взглядом полосы от верёвок на её ногах. Мира незаметно потянула юбку ниже. Она не привыкла видеть на себе подобные следы. Но если он реагирует на них спокойно, значит, всё в порядке.

В животе ожила щекотка от чужой близости. Волнующей близости волнующего человека. Теперь он был не таким, как в комнате сессий или до неё, когда они беседовали в гостиной. Что-то изменилось в его поведении, в его движениях, даже в ауре. Мире казалось, она может спросить что угодно, и получит ответ.

– Почему у нас сегодня больше ничего не было?

– Разочарована?

– Нет.

Он подался корпусом ближе, сократив расстояние между ними. Но пояснил серьёзно:

– Сначала ты должна научиться отдавать контроль. Доверять. Хотеть подчиниться. Выполнять то, что я требую, и хотеть этого в ответ. Не стесняться того, что тебе нравится. Не стесняться показывать мне этого. Как и свою уязвимость.

– Я думала, мы должны выяснить, что мне нравится.

– Ты рассчитывала, что я вывалю на тебя все практики скопом? Это не аллергопробы. Сессии очень выматывают, тем более новичков.

Мира сделала глоток кофе. Давно никто не видел её такой уязвимой. Она не знала, как реагировать. Совсем недавно хозяин дома едва не сбивал её с ног своей волей и внушением. Теперь же будто скинул с себя всё напускное. Ещё чуть-чуть, и замурлыкает ей на ухо.

Снова не зная, куда себя деть, Мира заправила волосы за уши.

– Вероятно, ты пока не понимаешь, что устала. В любом случае, это всегда приятная усталость. Есть одна хитрость, помогающая понять, нравится ли тебе что-либо. Если это происходит, а ты только и думаешь: «Быстрее бы оно кончилось», будь уверена – тебе не нравится это. Ты насилуешь себя.

– Иногда я заставляю себя бегать в парке. Зато потом чувствую себя превосходно.

– Неудачная аналогия.

Мира ничего не успела ответить.

– Покажи руки ещё раз, – попросили её

Пятна под задранными рукавами уже почти полностью побледнели.

– Всё хорошо, – одобрил он, на этот раз не дотронувшись до Миры. Острая нехватка кольнула её под кожей.

Хозяин дома мягко улыбнулся, когда встретил взгляд Миры. Колени её тут же прижались друг к другу. Хотела бы она чувствовать себя так же свободно в его присутствии. Но ей едва удавалось играть в эти гляделки и не упустить чашку из рук. А он… Он…

Почему она не может даже про себя назвать его по имени?

– Что ж. Я провожу тебя.

Мира растерялась. Не зря ей сразу показалось, что слишком быстро они закончили. Должно быть, именно он хотел поскорее завершить их встречу. Мира слишком неопытная для него. Слишком проблемная, неопределённая и зажатая. Да, она платит, но наверняка у него есть выбор получше. Он мог бы назначить на сегодняшнее время кого-то интереснее, авантюрнее, смелее. Судя по размеру дома, вряд ли он очень нуждается в деньгах. Значит, занимается этим не ради них. Его интерес – не на последнем месте. Это он выбирал. Именно Миру рекомендовали. Именно она ждала ответ, примет ли он её.

Покидая дом, Мира ощущала себя странно. Изначально она не тешилась надеждой, что втянется с первого раза, но ожидала, что выйдет отсюда с фейерверком противоречивых эмоций, которые бы потом проанализировала. Сегодняшняя встреча должна была стать ярким приключением, как и всё затейливое, за что Мира бралась в своей жизни. Но уходила она с ощущением, что хочет просидеть под испепеляющим взглядом хозяина всю ночь.

– Как ты сюда добралась? – спросил он, когда они оказались на улице.

– Хм, вполне хорошо. Быстро. Воспользовалась навигатором на телефоне.

Уже привыкший к её странностям, он просто подождал другой ответ.

– Ты не об этом, очевидно, – догадалась Мира. – Я приехала на своей машине.

– И где она?

– Оставила в начале улицы.

– Почему ты не припарковалась ближе? Здесь есть место.

– Идти всего минуту.

– И всё же?

Он не требовал вопроса, спрашивал без повелительных интонаций. Тем не менее, внушал слабость перед своими вопросами. Если Мира проигнорирует их, то просто потеряет накопленные за вечер заслуги. А она всё ещё хотела понравиться этому человеку.