Моя игра. Вполне возможно, последнее завещание Тобиаса Хоторна.

И оно оказалось этим? Никому не доверяй.

– Но что с флешкой? – Игра не могла закончиться вот так. Это не могло быть последним, что оставил нам Тобиас Хоторн.

– Ложный путь, – небрежно сказал Джеймсон. – Или, может быть, старик оставил тебе игру и флешку. В любом случае это началось с доставки сумки и заканчивается здесь.

Стиснув зубы, я направила кристалл под луч фонарика, и слова снова появились на полу. НИКОМУ НЕ ДОВЕРЯЙ.

В итоге миллиардер оставил мне это? Мой дед всегда все просчитывал на семь шагов вперед, вспомнились мне слова Джеймсона. Он видел десятки вариантов того, как все могло обернуться, планировал каждый исход событий, разрабатывал стратегию для каждого возможного варианта будущего.

И какой стратегией была эта? Должна ли я подумать, что похититель Тоби ближе, чем казался? Что он добрался до кого-то здесь и управляет им? Должна ли я допросить каждого, кто рядом со мной?

Сделай шаг назад, подумала я. Вернись к началу. Обдумай свой подход и упущения. Я замерла. Глубоко вдохнула. И подумала. Иви. Игра началась, когда мы встретились. Джеймсон предположил, что его отец предвидел возможную проблему, которая приведет Иви сюда, но что, если все было проще?

Гораздо проще.

– Эта игра началась, потому что мы с Иви встретились, – произнесла я, каждое слово вылетало из моего рта с силой выстрела, хотя я говорила шепотом. – Ее появление запустило игру.

Мои мысли перескочили на предыдущий вечер. В солярий, к документам и Иви с телефоном в руке. – Что, если «никому не доверяй», – медленно произнесла я, – на самом деле значит «не доверяй ей»?

Пока я не произнесла эти слова, я не осознавала, насколько ослабила бдительность.

– Если бы старик хотел, чтобы ты остерегалась только Иви, в послании было бы сказано не «не доверяй никому». А «не доверяй ей». – Грэйсон говорил как человек, который не мог быть даже немного не прав, не говоря уже о том, чтобы ошибаться.

Но я вспомнила, как Иви захотела остаться одна в крыле Тоби. Как она смотрела на мои вещи в гардеробной. Как быстро она завладела вниманием Грэйсона.

Если бы Иви не была так похожа на Эмили, защищал бы он ее сейчас?

– Никому включает и Иви, – отметила я. – Должно. Если она представляет угрозу…

– Она. Не. Представляет. Угрозы. – Голосовые связки Грэйсона напряглись. В моей голове всплыли воспоминания о нем, стоящем на коленях передо мной.

– Ты не хочешь, чтобы это оказалось так, – сказала я, стараясь не позволять себе чувствовать слишком много.

– А ты, Наследница? – внезапно спросил Джеймсон, его взгляд изучал меня. – Ты хочешь, чтобы она была угрозой? Потому что Грэй прав. В послании не сказано «Не доверяй ей».

Джеймсон был тем, кто в самом начале подозревал Иви! Я не ревную. Я не это имела в виду.

– Прошлым вечером, – мой голос дрогнул, – я застала Иви за фотографированием досье в солярии. У нее было оправдание. Оно звучало правдоподобно. Но мы не знаем ее.

Ты не знаешь ее, Грэйсон.

– И твой дед не привел ее сюда, – продолжила я. – Почему? – Я снова перевела взгляд на Джеймсона, желая, чтобы он ухватился за вопрос. – Что он знал об Иви, чего не знаем мы?

– Эйвери. – Орен, произнеся мое имя с порога, предупредил меня, я сама не уловила никакого движения.

Иви вошла в чайную комнату с влажными волосами, в белом платье, в котором она была в первый день.

– Получается, он знал обо мне? – Она перевела взгляд с меня на Грэйсона, на лице ее было опустошение. – Тобиас Хоторн знал обо мне?

Я была хорошим игроком в покер, в основном потому что могла заметить блеф, и это – ее дрожащий подбородок, жесткий голос, страдальческий взгляд, сжатые губы, как будто она не позволяла уголкам губ опуститься, – не было похоже на блеф.

Но голос в глубине моей головы произнес три слова. Никому не доверяй.

Потом Иви пошла ко мне. Орен встал между нами, и глаза Иви поднялись на него, как будто ей потребовалось мгновение, чтобы собраться с духом. Попытаться не заплакать.

Она протянула мне телефон.

– Возьми, – выплюнула Иви. – Пароль 3845.

Я не сдвинулась с места.

– Вперед, – сказала мне Иви, и в этот раз ее голос прозвучал глубже, грубее. – Посмотри фотографии. Посмотри все, что хочешь, Эйвери.

Я почувствовала укол вины и бросила взгляд на Джеймсона. Он пристально наблюдал за мной. Я не позволила себе как-либо среагировать, когда Грэйсон подошел к Иви и встал рядом с ней.

Посмотрев вниз, задаваясь вопросом, не допустила ли я ошибку, я ввела пароль, который дала мне Иви. Разблокировав экран, я открыла галерею. Она не удалила ту фотографию, но на этот раз я определила, какой документ привлек ее внимание.

– Шеффилд Грэйсон. – Я снова подняла глаза на Иви, но она даже не посмотрела на меня.

– Прости, – она тихо обратилась к Грэйсону. – Но он самый богатый человек среди всех. У него есть мотив. У него есть средства. Я знаю, ты говорил, что это не он, но…

– Ив? – он одарил ее взглядом Грэйсона Хоторна, который врезался в память, потому что говорил все, что парень не произнес. – Это не он.

Шеффилд Грэйсон был мертв, но Иви не знала об этом. И она была права: он приходил за Тоби. Просто не в этот раз.

– Если это не Шеффилд Грэйсон, – голос Иви дрогнул, – тогда у нас ничего нет.

Я знала это чувство: отчаяние, ярость, разочарование, внезапная потеря надежды. Но я все равно снова опустила взгляд в телефон Иви и прокрутила вниз фотографии. Никому не доверяй. Там было еще три штуки: досье на Шеффилда Грэйсона и несколько из комнаты Тоби. Если она и фотографировала другие документы – или что-нибудь еще, – то уже удалила их. Я прокрутила еще вниз и нашла фотографию Иви и Тоби. Он выглядел так, словно пытался убрать камеру, но он улыбался – как и она.

Там были еще их фотографии, сделанные несколько месяцев назад. Как она и сказала.

Если бы старик хотел, чтобы ты остерегалась только Иви, в послании было бы сказано не «не доверяй никому», а «не доверяй ей».

Сомнение пронзило меня, но я открыла журнал ее звонков. Там было много пропущенных. И сама она никому не звонила. Я перешла в сообщения и быстро поняла, почему у нее было так много неотвеченных вызовов. История. Пресса. Когда я попала в похожую ситуацию, мне пришлось сменить номер. Я продолжила просматривать сообщения, желая узнать, есть ли там что-то еще, а потом наткнулась на одно, в котором просто говорилось: Мы должны встретиться.

– От кого это? – спросила я, подняв взгляд и повернув телефон к ней.

– Мэллори Лафлин, – огрызнулась Иви. – Она также присылала голосовые сообщения. Можешь проверить номер. – Она опустила взгляд. – Думаю, она видела фотографии. Ребекка, должно быть, дала ей мой номер. Я выключила телефон, как только вышла та история, чтобы сосредоточиться на Тоби, но посмотрите, сколько хорошего это принесло. – Иви сдавленно вздохнула. – С меня хватит этих извращенных маленьких игр больного мерзавца. – Она вздернула подбородок, и ее изумрудные глаза потемнели. – Я не собираюсь оставаться там, где меня не желают видеть. Я не могу.

Я чувствовала, что контроль над происходящим, как песок, утекает сквозь пальцы.

– Не уходи, – мягко попросил Грэйсон. Затем он повернулся ко мне, и вся его мягкость исчезла. – Скажи ей не уходить. – Это был тон, которым он разговаривал со мной сразу после того, как я получила наследство, тон, предназначенный для предупреждений и угроз. – Я серьезно, Эйвери. – Грэйсон взглянул на меня. Я ожидала, что его глаза будут ледяными или пылающими, но они не были ни теми ни другими. – Я никогда ни о чем не просил у тебя.

Они отражались в его голосе – много-много вещей, о которых он никогда не просил.

Я чувствовала, что Джеймсон наблюдает за мной, и понятия не имела, чего он хотел или ждал от меня. Я знала только, что, если Иви уйдет, если она выйдет из Дома Хоторнов за ворота, на линию огня, и с ней что-то случится, Грэйсон Хоторн никогда меня не простит.