Увидев девушку в драных брюках, Натали посочувствовала ей: «Бедняжка, совсем нищая, надеть нечего! Мужские драные брюки носит!» и совсем растерялась, когда Миша, засмеявшись, объяснил, что так сейчас модно!

– Странная мода! Женщина в брюках, да еще и в драных! – только и оставалось сказать барыне.

Удивила ее и одежда Михаила, в которую он оказался одет, – необычные, очень облегающие брюки, нижнее белье, которое никто не прятал, странная обувь – все настолько отличалось от привычного облика мужчины, что если бы она не видела его раньше рядом, вряд ли бы узнала!

Первый выход из привычной уже комнаты вообще поверг Натали в ужас! Во-первых, она никак не ожидала, что дом, в котором жила ее двойник, был таким высоким – она едва могла увидеть крышу, хотя старательно задирала голову вверх. Да и оказалось, что квартира входит в систему частей, подъездов, как назвал их Михаил. Во времена барыни подъездом называли или дорогу до здания, или парадное крыльцо в богатом доме.

Но ладно бы это – другие дома стояли так близко друг к другу, что загораживали и небо, и солнце – настолько они были высокими. У несчастной барыни даже голова закружилась с непривычки, и она судорожно вцепилась в руку мужчины, забыв и сословную разницу, и правила этикета. Миша отлично видел ее страхи и всеми силами старался успокоить, решив на первый раз только сводить женщину в ближайший магазин и закупить продуктов и для них, и для Натальи, которая должна была вскорости сменить Натали.

Барыня даже дрожала от напряжения, особенно ее поразило то, что на улицах не было привычных экипажей, карет, лошадей, а мчались какие-то рычащие и чадящие чудовища, которые назывались машинами, автомобилями. Барыня вспомнила, как в первый перенос очутилась около одного такого железного чудовища, правда, тогда молчавшего, и испугалась еще больше.

Большие чудовища содержали в своих внутренностях сразу очень много людей и тоже двигались куда-то по дороге. И никто их не боялся, наоборот, чудовища останавливались внезапно, чтобы пропустить людей, стоявших около проезда. А те, не торопясь, без опаски, переходили путь и шли дальше как ни в чем не бывало!

Кое-как, на дрожащих ногах, Натали, вцепившаяся в руку Михаила, зашла в помещение, где можно было вроде немного перевести дух! Но не тут то было – в этом зале было очень много народа, который куда-то спешил, даже толкал остолбеневшую помещицу.

Тут уже Миша действовал более решительно, взяв коляску для продуктов, он просто прицепил руку барыни к ней и стал толкать все это в сторону входа в отдел.

Глаза Натали разбегались от вида изобилия продуктов, в таких ярких пакетах, что от одного вида картинок слюни текли. Необычные запахи, звуки, яркий свет, толпы людей, с детьми, в том числе и с самыми маленькими, которые гордо ехали в машинках или колясках, гвалт и громкие разговоры – все это опять поразило помещицу, она совсем растерялась и готова была упасть в обморок.

Она покачнулась, лицо побелело, и если бы Натали не держалась так крепко за тележку, то точно бы упала. Мише пришлось взять бутылку воды с полки и отпаивать женщину, а потом, почти не глядя, быстренько накидать в тележку самые ходовые товары и бежать в кассу, в которой было поменьше народу.

Барыня и здесь была поражена до глубины души – вместо того, чтобы протянуть деньги в расчет за товары, ими купленные, мужчина просто подал продавцу какую-то плоскую плотную карточку, похожую на визитную, та приложила ее к странному аппарату, и оплата произошла.

Объяснение Михаила, что деньги каким-то таинственным образом «списываются» с его банковского счета, только запутали ее, и она уже почти безучастно смотрела, как молодой человек «снимает», как он выразился, деньги с помощью еще одного аппарата. Как можно снимать деньги – они же не белье, было совсем уже непонятно.

От всех этих впечатлений у Натали так разболелась голова, что они оба решили не «заморачиваться», как снова не совсем понятно выразился мужчина, а идти скорее домой – барыне явно нужен был отдых, такой очумевшей от всех этих впечатлений она выглядела.

Тут, посадив Натали на диван, Миша на скорую руку разогрел в микроволновке купленный полуфабрикат плова, положил в тарелки готовый салат, нарезал колбасу и сыр. Он тоже устал, хотя и не хотел в этом признаваться, в тишине прошлой жизни молодой человек также отвык от сутолоки и многообразия впечатлений жизни в будущем. Барыня уже не удивлялась быстроте приготовления обеда – а ведь на это в прошлом потребовалось бы гораздо больше времени, поела, почти не чувствуя вкуса необычной еды, и попросилась прилечь – у нее очень сильно разболелась голова от всей пестроты ощущений дня.

Поэтому в этот раз перенос в знакомый дом и родную обстановку Натали восприняла с такой радостью, что Наталье даже жалко ее стало – может, не стоило ее так сильно нагружать впечатлениями. Она решила больше так не наваливать проблемы на барыню, самой запасаться продуктами, не обременяя ее. Но с другой стороны, времени оставалось все меньше и меньше, до начала войны было около пяти месяцев, а сделать предстояло еще очень много! И переносы будут все продолжаться и становиться более продолжительными и насыщенными. Так что вольно или невольно, но придется барыне привыкать в новой необычной жизни. Но пока всем требовался отдых.

Итак, подбив предварительные итоги своей «бурной деятельности», Наталья вновь вернулась на привычное место работы и жизни – в будущее, точнее – в настоящее, и сразу окунулась в целый водоворот событий. Да уж, как закружила ее метель, так и не отпускает. И хотя и шла кругом голова ото всех событий в прошлом и будущем, избавляться от них она не собиралась, ей все безумно нравилось. Миша тихо спал на диванчике, и она пока не стала его беспокоить, понимая, сколько сразу забот свалилось на молодого человека.

А пока Наталья засела в интернете и стала искать, как облегчить изготовление валенок и других изделий. С валенками, к сожалению, оказалось совсем грустно! Даже сейчас настоящее ручное валяние валенок – а для них именно «валяли» шерсть, было делом непростым, почти не механизированным и очень вонючим из-за химикатов, которые использовались для отбеливания и смягчения шерсти. Как ни хотелось помочь людям, сделать это пока было невозможно.

Единственное, что она могла предпринять, это озадачиться приобретением больших производственных респираторов-масок и целой кучей сменных насадок для них. Но она решила предварительно показать их архимандриту Антонию, чтобы тот благословил сей «девайс» – все-таки вид у маски был для непривычного деревенского человека, мягко говоря, несколько устрашающим. А так – сами монахи благословили, значит, ЭТО не страшно и даже полезно! Так женщина и сделала, зайдя в большой хозяйственный магазин и прикупив целый мешок этих спецсредств.

А позже, показав архимандриту эти маски, к своему удивлению, почти беспрекословно получила благословение на их использование, после того как объяснила, для чего они нужны. Его поразила такая забота помещицы о здоровье крестьян, и таким образом, Натали заработала еще очки в свою пользу в глазах этого уважаемого всем уездом человека.

Необычный вид масок священника почти не удивил – во время Колядок и не такие надевали, только он взял обещание спрыскивать их перед употреблением святой водой, а после – умывать лицо людям, которые ими пользовались, ею же. Это условие Наталью вполне устроило, да и людей в дальнейшем тоже успокоило.

Была у нее еще идея уговорить барыню и пообещать семье, изготавливающей эти такие нужные изделия, дать вольную после войны за их производство, предложив им выбрать как один из вариантов родовую фамилию Пимановых или Пимашковых – была у учительницы одна знакомая, которая жила в Красноярске, рассказывала, что их бывший мэр как раз носил такую фамилию. Но было у него и негласное ласковое прозвище Петр Фонтаныч, вместо Ивановича – очень уж он фонтаны приветствовал, при нем только за год их более сорока открылось – от самых больших до самых маленьких у кафе и скверов.