Вот же… мудак.

— Можно подумать ты сильно адекватный, — не выдерживаю. Это все алкоголь.

— Хочешь поспорить на эту тему?

— Нет уж… увольте, — снова отворачиваюсь. Что у нас за странная словестная перепалка? Нафига он вообще вышел следом за мной?

— Может, — ну что? Попробуем вытурить его отсюда? — ты все-таки свалишь из этого клуба и оставишь неадекватную дуру в покое?

Парень чуть приподнимает светлые брови и выдает короткое:

— Нет.

Категорично, однако. И добавить не чего. Бесит. Ненавижу его. Упертый баран!

— Отлично, — киваю его словам, мол «и черт с тобой». Выкидываю окурок, отстраняюсь от стены. — Значит, уйду я, — успеваю отойти от Яна лишь на пару шагов, как вижу Оксану, выходящую через парадные двери.

— Ян! Ну ты чего тут застрял… — увидев меня на лице девушки мгновенно сменяется целая палитра эмоций. Как окрас на шкуре хамелеона. Удивление, замешательство, затем негодование, злость и, наконец, презрение.

А я-то как рада тебя видеть… Ты просто себе не представляешь!

— Что здесь забыла… эта? — девушка подходит к Яну, демонстративно берет его под руку.

— Она уже уходит, — спокойно роняет парень, не отводя от меня пристального взгляда.

Внутри просыпается кто-то излишне храбрый и говорливый. Затыкаю этого «кого-то» как могу, но он все равно злобно шипит, огрызается, машет на меня когтистой лапой. Нужно валить отсюда, пока я не выкинула еще чего-нибудь этакого. Брезгливо фыркаю его словам, разворачиваюсь на каблуках и гордо чеканю до входа в клуб. Затем быстро иду в гардеробную, забираю куртку и вылетаю на улицу, даже не удосужившись предупредить Макса о своем уходе. Сажусь в такси и еду домой к Лёньке.

Ну что ж, отлично… Новый год не успел начаться, как у меня уже все наперекосяк.

И откуда он только взялся? Что это за гребаные постоянные совпадения? Мне уже начинает казаться, что весь мировой баланс черного и белого в жизни восстал против меня, перевесив чашу весов в сторону бесконечной черной полосы. Должно быть, на неё положили огроменный такой булыжник… На чашу-то. Это не может быть просто совпадением!..

Или всё-таки может? Он показался мне очень удивленным, когда мы столкнулись.

Возвращаюсь домой злая и взбешенная как чёрт. Пошло оно всё! И новый год, и долбанный Ян со своей долбанной невестой! Всё пошло… к чёрту! Нет. К дьяволу!

Переодеваюсь в свои домашние шмотки, ложусь на диван, подминаю подушку под голову и закутываюсь в плед. Спустя пару секунд еще и отключаю телефон.

Нет меня… Ни для кого.

1 января

Проснувшись днём первого числа, понимаю, что совершенно не хочу ничего делать. Вообще ничего. Даже с дивана подниматься не хочу… Ан, нет, ошибочка. Хочу в туалет. Совершаю полу-ленивый забег до уборной, делаю там все свои дела и возвращаюсь в комнату. Сажусь на диван, беру сотовый. Сперва думаю включить, проверить, вдруг, кто звонил, но быстро отметаю эту мысль, возвращаю телефон на журнальный столик перед собой и ложусь. Укутываюсь стареньким пледом до самых ушей, закрываю глаза.

Вообще сон — отличный способ бегства от реальности. Так что буду спать до тех пор, пока голова не загудит от переизбытка принудительного отдыха.

2 января

* * * *

На следующий день звоню Максу, извинюсь за то, что так внезапно ушла, ничего никому не сказав. Парень чуть некоторое время ворчит на меня, но быстро отходит. Предлагает встретиться сегодня. Отказываюсь. Не хочу никуда идти.

* * * *

Провалялась я в итоге до девяти вечера. Проснулась с головной болью и странным чувством тотального пофигизма. Приподнимаю голову и тут же обнаруживаю, что черепная коробка прибавила в весе пару кило. Но прибавилось там явно не мозгов, ибо какой здравомыслящий человек будет заставлять себя столько спать. Хотя с другой стороны торопиться мне некуда, да и никто меня особо не ждет.

Поднимаюсь, сажусь на диване и включаю мобильный. С минуту наблюдаю точно отупевшим взглядом за процедурами, происходящими на дисплее телефона, затем вижу пометку о трех сообщениях и девяти пропущенных вызовах. Тяжело вздыхаю и возвращаю телефон на журнальный столик. Потом посмотрю, кто там так сильно жаждал меня слышать. Состояние какое-то странное. Словно все до лампочки. Вот совершенно все. Как будто в один момент я потеряла все чувства и эмоции разом, как усмиренные маги из не без известной фантазийной игры. Снова вздыхаю и лениво плетусь в ванную комнату. Несколько секунд стою перед зеркалом и решаю вселенскую проблему: залезать под душ, или просто умыться? В итоге решаю, что все-таки не помешало бы освежиться. Желательно ледяной водой. Может, в чувства приду. Раздеваюсь, сразу открываю душ и встаю под напор прохладной воды. Примерно через десять минут бесцельного стояния, наконец, споласкиваюсь, мою голову. После выключаю воду, вытираюсь насухо Лёнькиным полотенцем (говорят, это не гигиенично, пользоваться чужим полотенцем, но мне сейчас так наплевать), им же заматываю волосы, одеваюсь. Возвращаюсь в единственную имеющуюся в квартире комнату, снова сажусь на диван.

Как-то сама собой приходит мысль о ненормальности моего состояния. Что со мной? Может еще не до конца проснулась? Откуда столько безразличия?

Беру сотовый, снимаю блокировку, клацаю по кнопке вызова, чтобы открыть журнал звонков. Один пропущенный от мамы, два от Ритки, шесть от Лёньки. Захожу в сообщения. Они тоже от Лёньки:

«Алён, что случилось? Почему телефон второй день выключен? Перезвони. Жду».

Смотрю на дату и время. Прислано сегодня в половине третьего дня. Второе через два часа:

«Блядь, да включи ты свою гребаную мыльницу! Я волнуюсь!»

На губах невольно проскальзывает полуулыбка.

Третье через пятнадцать минут:

«…»

Улыбка становится шире. На месте многоточия, скорее всего, должно быть много мата. Лёнька меня прибьёт. Опять заставила его волноваться. Интересно, а как он отреагирует, когда узнает, что я никуда не уезжала и все это время нагло ему врала? Обидится. Как пить дать. Что я за человек такой? Со мной одни проблемы… Бросаю телефон на диван. Обязательно перезвоню ему и извинюсь. Но потом. Надеюсь, простит. Как всегда…

Зачем-то включаю телевизор, хотя желания смотреть его нет. Ладно, пускай фонит. Стаскиваю с головы полотенце, протираю мокрые волосы, затем откидываю сырую шевелюру назад резким махом головы. Надо бы чего-нибудь съесть, хотя голода не чувствую. Я живая вообще? Есть не хочу, спать не хочу (выспалась, блин), да я вообще ничего не хочу. Как растение честное слово. Хотя растению необходимы вода и солнечный свет. Ну, тогда я стул. Ему-то уж точно ничего не нужно.

Оставляю сырое полотенце на диване, встаю и лениво плетусь на кухню. Первым делом выпиваю таблетку от головной боли. Ставлю чайник, делаю пару бутербродов с колбасой и сыром, разогреваю их в микроволновке. Затем переношу эти скромные яства на обеденный стол, сажусь на табуретку. Точно знаю, что кусок в горло не полезет, но я ничего толком не ела, начиная с новогодней ночи. Только что воду пила, когда выползала из объятий Морфея.

От звонка в дверь я вздрогнула. Кого это принесло в такое время? Поднимаюсь и иду в прихожую. Видимо поесть мне не дадут.

— Кто?

— Соседи, — слышится приглушенное из-за двери.

Соседи? Странно… Без задней мысли открываю дверь и неожиданно вижу Яна.

Э-э-э… Оторопь.

Осматриваю парня с ног до головы, словно он галлюцинация моего странно работающего в последнее время разума.

— Привет, — будничным тоном роняет Ян, а я еще до кучи заглядываю ему за спину и думаю захлопнуть дверь у него перед носом, или не стоит? Так как я молчу, он продолжает:

— Можно войти?

На этот раз он не такой наглый как обычно. Секунду колеблюсь, а затем пожимаю плечами и делаю шаг в сторону, пропуская его в квартиру. Надеюсь, я об этом не пожалею. Странно, но его внезапное появление так же не вызывает никаких эмоций. Просто все равно.