«Только не плакать», – твердила Мерида про себя.

Но не смогла.

Одна слезинка пробежала по щеке девушки и упала в колодец. Элинор не видела её лица, но заметила рябь на воде.

– Что с тобой? – удивилась она.

Мерида так хотела рассказать всё матери. Предупредить, что их ждёт беда. Что её нежелание покидать замок может обернуться смертью. Для всех них. Поделиться с ней тем, что она видела в Кинлохи, и тем, как страшно ей теперь. Страшно, что у неё ничего не выйдет.

– Мама, прошу тебя, – сдерживая рыдания, начала Мерида, – пожалуйста, пожалуйста, ты должна поехать со мной. Только не соглашайся просто так. Действительно сделай это. Прости, я ужасно себя вела, я не хотела тебя обижать. Но это очень важно!

Мериде было ужасно стыдно, но больше она не могла держаться.

Слёзы капали и капали в колодец. Все те слёзы, которые она скрывала с поездки Кинлохи, которым до сих пор не могла дать волю.

– Мерида, – ахнула Элинор. Она обняла дочь и долго прижимала к себе. От её волос успокаивающе пахло розами и дымом из общей гостиной. Наконец она отстранилась, заглянула ей в лицо и очень серьёзно сказала: – Хорошо. Я обещаю. Я поеду с тобой в Илан Глан.

И на этот раз Мерида ей поверила.

Одно из преобразований Фергуса сразу пришлось Мериде по вкусу. Он приложил много сил, чтобы восстановить крепостную стену замка, куда теперь можно было подняться по любой из сторожевых башен. С высоты открывался отличный вид на Данброх, а кусачая мошкара, роящаяся в траве, туда не долетала. Так что, пока Элинор с головой ушла в подготовку путешествия в Илан Глан, её дочь почти всё время проводила на стене. Мериде не давало покоя, что вся затея может отмениться точно так же, как и очередная поездка в Испанию или в Кинлохи. И она понятия не имела, что делать, если Элинор снова передумает в последний момент.

Площадку, где можно было пострелять из лука, оккупировали солдаты Фергуса, с новой силой взявшиеся за тренировки, но прогулки помогали девушке хоть немного отвлечься от тревожных мыслей. Меряя шагами крепостную стену, она наслаждалась ещё тёплыми вечерами. Природа готовилась к обновлению. Из леса доносился свирепый рёв оленей, которым скоро предстояло биться друг с другом за внимание самок. Листья ещё не начали опадать, но их шелест звучал чуть иначе, как будто они стали тяжелее. Лето достигло своего пика и начало неумолимое падение в осень. От этого захватывало дух.

В один из таких вечеров Мерида, как обычно, стояла на стене и прислушивалась к тому, что происходило в окрестностях Данброха. Пели птицы, с полей доносилось мычание коров, из открытого окна текли журчащие звуки арфы Элинор, которую она всё-таки согласилась дать Хэмишу, где-то в саду Лиззи распевала молитву, тут и там стучали молотки – работа по улучшению замка всё продолжалась. Мерида не видела Фергуса, но точно знала, что он где-то рядом, потому что до неё долетал смех матери, которая так смеялась только для своего короля.

Она задумалась, чем в эту минуту был занят Хьюберт. Недавно он написал, что собирается приехать домой на Рождество. Это её одновременно невероятно обрадовало и ужасно напугало. Если она не справится, то он вернётся домой как раз к моменту его уничтожения. Что, как она пола-гала, должно весьма обрадовать Ферадаха, ведь это сильно упростит ему работу.

Мерида устало потёрла глаза.

Вот уже второй год она почти всё время проводила в дороге, но возвращение домой почему-то не приносило радости. Ей было невыносимо сидеть на одном месте и просто ждать. Мерида не понимала, что с ней не так. Она отчаянно хотела найти себе применение, но единственное, что она действительно могла делать – просто жить. Почему же ей так сложно было хоть ненадолго остановиться перед третьим путешествием и порадоваться паре недель спокойствия в таком красивом, заново отстроенном Данброхе? Почему ей так хотелось поскорей уехать?

Блуждая взглядом по полям вокруг замка, Мерида заметила Харриса. Издалека он казался крошечной фигуркой, идущей вдоль озера. За ним бежал Брионн, глупо виляя хвостом.

Мерида хотела бы знать, чем он там занят. Казалось, дальше уже некуда, но Харрис стал ещё более раздражительным, когда замок начали перестраивать. Он без конца жаловался и сыпал язвительными замечаниями, что всё сделал бы по-другому или что нововведения никак не изменят их жизни, поэтому не стоит и утруждаться. Если он не ворчал по поводу ремонта, то мучил Хэмиша или с головой уходил в книги. Мерида не могла вспомнить, когда последний раз говорила с ним по душам.

Харрис тоже должен был поехать в Илан Глан, но она понимала, что брат будет сопротивляться. Почему? Потому что теперь он противился вообще всему.

Как будто почувствовав, что за ним наблюдают, Харрис резко повернулся и посмотрел на замок, прикрыв рукой глаза от солнца.

Сначала Мерида решила, что он смотрит на неё, но потом поняла, что его заинтересовало что-то другое. Даже с такого расстояния, она увидела, как он покачал головой, отвернулся и пошёл дальше.

Мериде стало интересно, на что он смотрел. Она повернулась в ту же сторону и поняла, что на стене, совсем рядом с ней, есть кто-то ещё. Возле сторожевой башни стоял Ферадах.

Её желудок скрутило.

Небо полыхало закатом, как объятый пожаром Кинлохи. Он шёл прямо к ней.

«Откуда такая жестокость?» – зазвучал в её голове вопрос.

«Я – природа», – был ответ.

– Пошёл прочь! – крикнула Мерида.

Ферадах замер. От грозного божества, которым он предстал перед ней некоторое время назад, не осталось и следа. Но такого расположения к нему, как во время путешествия в Китнил, Мерида больше не чувствовала.

– Что тебе здесь надо? – продолжала она. – Торопишься исполнить долг? Время ещё не пришло! Будь у меня лук, я бы выстрелила тебе прямо в глаз. И не важно, можно тебя убить или нет, я бы сделала это просто ради удовольствия.

– Считаешь, это справедливо? – спросил Ферадах. – Тебе прекрасно известно, что я просто исполняю своё предназначение. Ты же не станешь осуждать Кальях за то, что она заставляет семена прорастать из земли?

– Мне всё равно, почему ты поступаешь так, как поступаешь. Что бы ты ни сказал, глядя на твоё лицо, я всегда буду видеть тех людей из Кинлохи! – Она практически выкрикнула последнюю фразу.

– Как думаешь, зачем я пришёл?

– Мне всё равно! Я не хочу тебя видеть! – От злости слёзы снова подступили к глазам, поэтому Мерида резко отвернулась и пошла к сторожевой башне, намереваясь как можно быстрее спуститься вниз. Ещё не хватало расплакаться перед Ферадахом!

– Мерида, мне пришлось сюда прийти, – сказал Ферадах ей в спину. – Это часть нашей сделки с Кальях. И не я это придумал, если помнишь. Я должен видеть твою работу, а ты мою.

Мерида остановилась и снова повернулась к нему.

– Не кажется, что я уже достаточно увидела?

– Тебя не должно было быть в Кинлохи.

– Как ты мог не знать?

– Мне не известно всё на свете, – ответил Ферадах. – Я чувствую, где нарушен баланс, но на этом всё. Поверь, я не наблюдаю за каждым твоим шагом.

– Но ты выследил меня по дороге на Ардбаррах.

– Это другое. Тогда наш договор только вступил в силу, мне было любопытно. – Он посмотрел вдаль на сверкающее между ивами озеро. По золотистой от закатных лучей поверхности мирно скользили лебеди. Ни Харриса, ни Брионна там уже не было. – В тот раз я специально выбрал место, которое было уничтожено много лет назад. Только так можно было показать, какую пользу может принести разрушение. Никто не сможет увидеть ценность в опустошении ради опустошения. Оно имеет смысл только из-за того, что будет после. Мне жаль, что ты оказалась в Кинлохи именно в тот день. Не знаю, как так вышло.

Он опустил голову и замолчал.

– Значит, ты пришёл сюда, чтобы выполнить свою часть договора, – прервала Мерида тишину. – И что же ты увидел?