Тай-цзу разгневался на Хань Янь-хуэя за отказ совершить перед ним поклон, задержал его у себя и послал пасти лошадей в степи.

Хань Янь-хуэй отличался умом и большим знанием литературы. Поэтому вдовствующая императрица Шулюй сказала Тай-цзу: «Хань Янь-хуэй непоколебимо соблюдает долг верности. Он достойный человек нашего времени. Разве можно бесчестить его, заставляя пасти лошадей! Его следует с почетом пригласить на службу».

Тай-цзу вызвал Хань Янь-хуэя, поговорив с ним, полюбил, сделал главным советником и обращался к нему по поводукаждого действия.

Хань Янь-хуэй впервые научил Тай-цзу созданию официальных учреждений, постройке внутренних и внешних городских стен и основанию торговых местечек для поселения китайцев, с тем чтобы у каждого из них была жена и они могли заниматься обработкой пустующих земель. В результате все китайцы стали спокойно заниматься своими делами, а количество беглецов заметно сократилось. Таким образом, Хань Янь-хуэй оказал помощь киданям в покорении различных владений.

Вскоре Хань Янь-хуэй бежал к Цзинь-вану. Цзинь-ван хотел устроить его в ставку главнокомандующего, но секретарь ставки Ван Цзянь стал завидовать ему. Не чувствуя себя спокойным, Хань Янь-хуэй отпросился выехать на восток навестить мать.

Проезжая через Чжэньдин, Хань Янь-хуэй остановился в доме своего земляка Ван Дэ-мина. Ван Дэ-мин спросил, куда он едет. Хань-Янь-хуэй ответил: «Сейчас все земли к северу от реки принадлежат Цзинь-вану, поэтому я вынужден снова поехать к киданям». Ван Дэ-мин возразил: «Изменить и снова вернуться все равно что идти за смертью». Хань Янь-хуэй ответил: «С тех пор как я вернулся сюда, они словно лишились рук и глаз. Сейчас, когда я снова приеду к ним, они как бы обретут руки и глаза. Так как же они могут убить, меня?»

Навестив мать, Хань Янь-хуэй снова приехал к киданям. Услышав о прибытии Хань Янь-хуэя, Тай-цзу очень обрадовался, словно тот спустился с неба. Ласково постукивая егопо спине, он спросил: «Куда это ты ездил недавно?» Хань Янь-хуэй ответил: «Беспокоясь о матери, я хотел попросить разрешения съездить к ней, но, опасаясь, что вы не позволите, поехал самовольно».

Тай-цзу стал еще лучше относиться к Хань Янь-хуэю{395}, а когда объявил себя императором, сделал его своим, помощником. Постепенно повышаясь по службе, Хань Янь-хуэй дослужился до должности начальника дворцового секретариата.

Когда к киданям от Цзинь-вана прибыл посол, Хань Янь-хуэй отправил с ним письмо Цзинь-вану. В письме он излагал соображения, заставившие его уехать на север, и говорил: «Я люблю вас, мудрый государь, я тоскую по родине, но я не остался у вас только потому, что боялся клеветы Ван Цзяня». Затем, поручая престарелую мать попечению Цзинь-вана, он продолжал: «Пока я здесь, кидане никогда не будут нападать на Юг». Поэтому то, что в продолжение всей эры правления Тун-гуан кидане не вторгались глубоко в Китай, объясняется усилиями Хань Янь-хуэя.

В дальнейшем, когда Тай-цзун за помощь, оказанную Ши Цзин-тану, основателю Поздней династии Цзинь, приобрел земли областей Ю и Янь и назвал годы своего правления эрой Хуэй-тун, Хань Япь-хуэй получил назначения на должности начальника управления важнейших секретных дел и государственного советника. Через несколько лет Хань Янь-хуэй умер среди киданей.

Чжан Ли — уроженец уезда Фуян области Цычжоу. При Поздней династии Тан во время похода Вэй-вана, по имени Цзи-цзи, против владения Шу занимал должность секретаря. Когда Цзи-цзи умер, Чжан Ли явился в княжеский дворец, где долго и горько оплакивал умершего князя.

В правление Лу-вана занимал должность ученого из числа выдающихся литераторов. Когда Ши Цзин-тан поднял восстание, Лу-ван назначил Чжао Дэ-цзюня на пост воеводы-усмирителя походной ставки, а Чжан Ли, как занимавший должность ученого из числа выдающихся литераторов, был поставлен делопроизводителем походной ставки.

Вместе с Чжао Дэ-цзюнем Чжан Ли попал в земли киданей и был тоже назначен Тай-цзуном на должность ученого из числа выдающихся литераторов. Чжан Ли служил Тай-цзуну преданно и честно. Когда что-нибудь случалось, он сразу же говорил об этом, ничего не скрывая, поэтому Тай-цзун очень ценил его.

Впоследствии Чжан Ли бежал от киданей обратно в Китай, но был схвачен конной погоней. Обратившись к нему, Тай-цзун спросил с упреком: «Почему ты бросил меня я бежал?» Чжан Ли ответил: «Я — уроженец юга, наши пища, напитки и одежда отличаются от здешних. Жить здесь для меня тяжелее смерти. Я хочу, чтобы вы скорее убили меня!»

Тай-цзун, посмотрев на переводчика Гао Янь-ина, сказал: «Я предупреждал тебя хорошо обращаться с этим человеком, почему же ты довел его до того, что он бросил свой кров и бежал? Если бы мы потеряли его, то как бы обрели вновь?» Затем он тут же наказал батогами Гао Янь-ина и извинился перед Чжан Ли.

В этом году Тай-цзун изменил наименование эры правления на Хуэй-тун и стал использовать китайцев на должностях сановников и чиновников. Чжан Ли был назначен на должность председателя ученой палаты с совмещением должности начальника отдела чинопроизводства.

Когда Тай-цзун вступил в Далян, киданьские военачальники сразу же стали своевольничать, заниматься грабежами и убийствами. Особенно попустительствовали воинам в убийствах и грабежах такие военачальники, как Сяо Хань, Мада и Елюй Ланъу. Чжан Ли сказал Тай-цзуну: «Ныне, когда великая династия Ляо уже приобрела Поднебесную, необходимо, чтобы должности военачальников и сановников в Китае занимали китайцы, на них не следует использовать северян и любимцев из числа ваших приближенных. Если правительственные распоряжения будут безрассудными, народ откажется подчиняться, и хотя сейчас вы и приобрели его, в будущем снова потеряете». Тай-цзун не послушал Чжан Ли.

В дальнейшем Чжан Ли был назначен на новую должность — правого помощника начальника государственной канцелярии{396} — с совмещением должности начальника придворного управления и государственного советника. После того как главные силы киданей были отведены на север, Чжан Ли вернулся на жительство в Хэнчжоу. Сяо Хань и Мада окружили дом Чжан Ли во главе всадников, одетых в железные латы. Чжан Ли, лежавший в это время больным, вышел им навстречу.

Браня Чжан Ли, Сяо Хань закричал: «Почему ты говорил покойному императору, что северяне не могут заниматьдолжности генерал-губернаторов? Когда я занял должность генерал-губернатора округа Сюаньу, будучи к тому же дядей императора, ты, находясь в государственной канцелярии, писал на меня доносы. Когда покойный император оставил меня управлять Бяньчжоу и приказал жить во дворце, ты считал, что этого нельзя делать. Кроме того, ты клеветал покойному императору на меня и Цзели, говоря, что Цзели любит грабить чужое имущество, а я люблю похищать чужих сыновей и дочерей. Я обязательно убью тебя». Сказав это, он приказал заковать Чжан Ли в кандалы.

Чжан Ли решительно произнес: «Все это было связано с достоинством государства, и я действительно говорил это. Если хочешь убить — убивай, к чему же заковывать в кандалы!»

Мада приложил все силы к спасению Чжан Ли, говоря, что высших сановников нельзя самовольно убивать. В связи с этим Сяо Хань освободил Чжан Ли. В эту же ночь Чжан Ли от пережитого волнения умер.

Чжао Янь-шоу — уроженец области Сянчжоу. Его отец Чжао Дэ-цзюнь занимал при Поздней династии Тан должность генерал-губернатора Лулуна. Когда Ши Цзин-тан поднял мятеж я совместно с киданями напал на Чжан Цзин-да, Лу-ван приказал Чжао Дэ-цзюню выступить из Фэйху во главе войск области Ючжоу и выйти в тыл киданям.

Чжао Дэ-цзюнь вступил в тайные сношения, с киданями и, обещая щедрые подарки, говорил: «Если возведете меняна императорский престол, [то я буду просить вашего] разрешения двинуться на юг во главе имеющихся у меня войск и усмирить Лоян, после чего мое государство будет относиться к вашему государству как младший брат».