— Эту, — прошепелявил он.

Стража шагнула ко мне, и я отступила к стене. Еще шаг, и я окажусь внутри нее. Симмиус держал меня, но я выдернула руку. Я все поняла. Я поняла слова Гнеда. Младшие жрецы и помощники были достойны своего верховного жреца Усдана. Они выбирали себе наложниц из числа жертв. А людям сообщали, что те сами шагнули в Серую стену. И жрецы выбирали новых жертв среди людей королевств, а имена похищенных наложниц еще долгие годы проклинали в народе. Не зная, что они томятся в Серой горе.

Я снова сделала шаг, но Симмиус остановил меня, загородил собой и издал странный звук, похожий на рычание. Лысый усмехнулся и небрежно махнул рукой. Стражник вытянул перед собой меч и шагнул к нам.

И тут все произошло очень быстро. Изогнутый острый нож впился в запястье стражника, мгновенно обагрив его кровью и заставив выронить меч. А из темноты на раненого стражника налетел кто-то. И это был не человек. Кто-то крупный, на четырех лапах. Похожий на зверя, но звери ведь никогда не подходили так близко к Серой стене. Лязгнули клыки, и в моей памяти сразу возникла картина зубастой Нежити из рассказа Гнеда.

— Бежим! — крикнул Симмиус и потянул меня за собой.

Он подхватил выпавший у стражника меч и бросился в сторону, противоположную той, откуда нас привели. Симмиус кинул взгляд на Кадди, которая держала в руках очередной изогнутый и острый нож. Брюнетке ничего не надо было говорить — она сама присоединилась к нам. Мы быстро продвигались по неширокой тропе между скалой и стеной. Привлеченная запахом крови Нежить могла вот-вот напасть.

— Симмиус, ты не должен! — крикнула я.

Он не должен был рисковать своей семьей. У меня никого не было, и я могла попытаться уйти. Так или иначе меня объявят струсившей. Но лучше я погибну от рук стражников при побеге, чем попаду в руки похотливых жрецов. Но Симмиус только отрицательно чуть качнул головой.

В темноте мы буквально налетели на парня с сине-зелеными глазами. И он тут же завопил во все горло:

— Они здесь! Они сбегают!

И попытался нас схватить. Но получив отпор вооруженного мечом Симмиуса, сразу же отпрыгнул, продолжая вопить. Кадди нацелилась бросить нож, но передумала. Невдалеке от всего этого стоял медвежонок Риб. Видно было, что он ничего не понимает. Но то, что морскоглазый призывал на нас стражу, он сообразил. Неуклюже шагнул он к вопящему, обхватил его и вдруг легко перекинул через себя. Тот грохнулся, как мешок картошки, и разом затих. Ни о чем не спрашивая, Риб побежал за нами.

Симмиус вел нас к Зеленому лесу, к которому одним своим боком примыкала Серая гора. И мы были уже недалеко, когда в горе — как раз рядом со мной — внезапно открылась дверь, и из нее выскочил стражник. А сразу следом за ним — ухмыляющийся лысый жрец. Видимо, это был самый короткий путь в Серой горе. И, видимо, они ждали именно меня. Стражник мгновенно бросился ко мне, обхватил рукой так, что чуть не свернул шею и затащил в проем двери. Еще секунда, и дверь бы захлопнулась. И не меч Симмиуса, ни сила медвежонка больше не смогли бы мне помочь.

Но стражник внезапно обмяк, и дверь замерла. За спиной стражника стоял Гнед, глаза его сверкали. Я вырвалась, стражник упал. В шее его торчал нож.

— Беги на Топкие болота, Алисия! — потребовал Гнед. — Я найду тебя. Теперь ты — моя!

Лысый жрец, которого Гред оттолкнул, с отвалившейся челюстью смотрел на произошедшее. Его нижняя губа задрожала, он с трудом оторвал взгляд от убитого стражника и впился взглядом в Гнеда.

— Ты! Ты ответишь за это! — наступал он. — Меня ты не посмеешь убить! Я помощник самого Усдана!

Жрец наступал на Гнеда, а тот отступал к Серой стене. Они уже вышли из горы, а там, в гулких коридорах, раздавался топот бегущей стражи. Но я все еще не в силах была пошевелиться. Рука Симмиуса мягко и настойчиво обхватила мою и потянула прочь. Я повиновалась. Я всегда бы ему повиновалась.

— Их все равно найдут. А тебе пришел конец, — шепелявил лысый.

— Нет, тебе! — вдруг взвизгнул Гнед, схватил серебристого помощника и втолкнул в Серую стену.

Лысый исчез, а стена заколыхалась, как потревоженное ветром полотно. Мы едва успели скользнуть во тьму, как из двери выскочила вооруженная стража.

— Они ушли в Серую стену! — громко оповестил Гнед, указывая на колыхания.

Стража разом остановилась и опустила оружие. Мы уходили как можно тише, чтобы не выдать себя. Тропа между горой и стеной стала совсем узкой и, наконец, вывела нас к Зеленому лесу.

Наступало утро. Тьма отступала, но серость не покидала Зеленый лес, только приобретала другие оттенки. Здесь, рядом со стеной, совсем не осталось никаких красок. И мы яркими пятнами брели сейчас по нему. Растения казались неотличимы друг от друга из-за пепельного цвета. Но так только казалось. Моя мама научила меня узнавать любое из них. И я знала их свойства. Вот цветущий лимиль, вон там разунда, а это крамис.

Мое платье то и дело цеплялось за корни деревьев и ветки. Кадди давно обрезала подол своего одним из ножичков.

— Как тебе удалось пронести их? — спросил при этом Симмиус.

На самом деле, мы все об этом думали. Кадди усмехнулась.

— Научилась в заключении, — и она метнула на меня недобрый взгляд.

Симмиус не стал продолжать разговор и повел нас дальше. Но то и дело оглядывался на меня. У меня заканчивались силы, хотя я изо всех сил старалась этого не показывать. Те два дня, что я пролежала в беспамятстве, явно не пошли мне на пользу. Еда после пробуждения была скудной и подкрепила меня только на время. А за роскошным столом в Большом зале почти никто из нас не ел.

— Нужно сделать привал, — сказал Симмиус.

— Что? — нахмурилась Кадди.

— И все обсудить, — твердо добавил он.

Привал — это просто упасть на серую траву. Ни еды, ни воды у нас не было. Неутомимый Риб ушел поискать чего-нибудь, но в этой части леса вряд ли что-то есть. Лес был не только выцветше-серым, но и совершенно безмолвным. Казалось, вместе с красками из него ушла и сама жизнь. И вернулся Риб с пустыми руками, пряча виноватый взгляд.

Итак, что нам было известно. Усдан мог приказать убить любого из получивших серый билет. Никто в королевстве об этом бы не узнал. Младшие жрецы и помощники — вряд ли против воли верховного жреца — могли выбирать себе наложниц из числа девушек-жертв и навсегда скрывать их внутри Серой горы. Никто никогда не узнал бы об этом. Никто не входил и не выходил из горы без воли Усдана.

— Мы должны рассказать обо всем королю, — подытожил Симмиус.

Кадди расхохоталась, нимало не смущаясь громкости своего смеха в безжизненном лесу:

— Думаешь, король тебе поверит? Кто ты такой?

Краска выступила на щеках Симмиуса.

— Я сын своего отца и своей матери! — отозвался он. — Они ничем не запятнали своих имен!

Кадди внезапно замолчала и задумчиво нахмурилась, погрузившись в себя.

— Король хорошо знал моего отца, — вступила в разговор я, — он выслушает меня.

Я вдруг поймала на себе жгучий взгляд. Это брюнетка смотрела на меня своими темно-карими глазами. Казалось, внутри них плясал огонь.

— Да, король тебя выслушает, дочь Нэлса, — угрожающе произнесла она, — а нас запрет в башню! Потому что только это вы умеете!

И она так молниеносно бросилась на меня, что никто не успел среагировать. Я упала на спину, и тончайшее острое лезвие мелькнуло перед моими глазами. В тот же миг Симмиус рывком сорвал Кадди с меня, она резко обернулась и взмахнула ножом. Лезвие рассекло щеку и часть шеи Симмиуса, и они сразу обагрились кровью. Брюнетка побледнела и застыла. Риб охнул. А я сорвалась с места и бросилась бежать. Назад, туда, откуда мы пришли.

Сплошное серое полотно. Но опытным взглядом я быстро отыскала цветущий лимиль, сорвала цветки и помчалась назад. Руки мои сами привычно, почти не сопротивляясь, разминали бутоны, а глаза искали Симмиуса. Найти оказалось проще, чем я думала. Алое платье Кадди выделялось, как огонь на выжженном сером поле.