Первым прыгнул Симмиус. Плыл он легко и свободно, так, когда кажется, что это самое простое и приятное занятие в мире. Симмиус выбрался на противоположный крутой берег, взобрался, осмотрелся и помахал нам рукой. Это значило, что поблизости никого нет.

Кадди быстро сорвала с себя верхнее платье, привязала к себе и прыгнула в воду. Она преодолела реку не менее легко, чем Симмиус. Риб жестом попросил меня плыть следующей. Он отвернулся, когда я стягивала платье и привязывала его к себе. В одном нижнем платье я нырнула и поплыла. Оно облепило мне ноги и мешало. На середине реки течение оказалось сильнее, чем я ожидала, и меня начало сносить к стене. Симмиус бросился бежать по берегу и прыгнул в воду так, чтобы меня несло прямо на него. Подхватил меня и помог выбраться. И здесь, на берегу, мы на несколько мгновений замерли. Мне казалось, что мы остались одни во всем мире. Симмиус все еще обнимал мое облепленное платьем тело. А я была не в силах оттолкнуть его.

Неплохо, — громко и с презрительной похвалой сказала Кадди, забравшись на вершину берега и смотря на нас.

Я смутилась, оттолкнула Симмиуса и принялась натягивать верхнее платье. Мне хотелось крикнуть брюнетке, что я вовсе не задумывала этого специально. Но я сдержалась.

Да и скоро нам стало не до того. Вдруг выяснилось, что Риб не хочет переплывать. Он неуклюже потоптался на том берегу и крикнул нам, чтобы мы уходили без него. А он вернется в Зеленый лес и дождется нас там. Ничего не вышло. Симмиус пообещал приплыть к нему и переправить силой. Тогда Риб сказал, что приплывет сам. Он нашел бревно, и довольно внушительное. Легко донес его до воды и стал медленно и боязливо заходить в реку. А потом резко сиганул в нее, так, что ушел под воду с головой — видимо, там оказалась яма. Бревно поплыло само по себе, а барахтавшегося Риба подхватило течение. И мы не сразу поняли, что он тонет.

Симмиус бросился ему на выручку. Но Риб, в отличие от меня, был все еще возле противоположного берега. И течение успело далеко унести его. И там, возле Серой стены, он окончательно ушел под воду. Симмиус несколько раз нырял и выныривал, озираясь вокруг, но Риб не показывался на поверхности.

— Возвращайся! — крикнула Кадди.

Она, как и я, боялась, что Симмиуса затянет в стену. Но я понимала, что без Риба он не вернется. И, нырнув еще раз, Симмиус нашел его. Мы помогли ему вытащить Риба и уложить его на берегу. Симмиус привел его в чувство, и Риб долго откашливался. Потом он схватил спасшего его друга за руку и вдруг произнес:

— Там была прозрачная вода, ты видел?

Тогда я подумала, что он просто еще не пришел в себя окончательно. А нам некогда было долго отдыхать и разговаривать. Нужно было торопиться.

Даже отсюда видно было Мертвый город — мрачно-серое место, которым пугали друг друга жители королевства. Никто не решился бы войти в Мертвый город ночью. И теперь мы знали, почему. А нам предстояло пройти через пустырь. Конечно, там редко кто бывал, но мы были слишком заметными. Ни слова не говоря, Кадди взяла липкую грязь и стала размазывать по своему платью. Алый свет угас. Я последовала ее примеру, и вскоре мое платье стало грязно-зеленого оттенка. Но золото волос выдавало бы меня, поэтому я оторвала от платья кусок материи и накинула на голову.

Мы долго пересекали серый пустырь, где из пищи были только пипилы — крошечные хрустящие растения. Там, где их росло особенно много, мы останавливались и набирали по полной горсти. Пустырь славился своей безводностью, но прошедший накануне ливень все же оставил кое-где крошечные лужи. И возле одной из них я, наконец, увидела того, кто преследовал нас все это время. Крупное животное с пепельно-зеленой шерстью.

— Это моя риппи, — только и сказал Симмиус, — это она поймал для нас птицу.

Я ни о чем не стала его расспрашивать. Но была рада, что еще одна легенда оказалась правдой. Риппи существовали. И они не были нам врагами.

Мы устроились на ночлег прямо под открытым небом, выставив часового и сменяя друг друга. Хотя предстояло еще пройти немало, но мы приближались к болотам, где был мой дом. И когда я пришла сменить Симмиуса, он не ушел спать. Костра мы не разводили — местность была слишком открытой, да и дров не было — но ночь была звездной, хоть и тусклой. Я видела глаза Симмиуса.

— Год назад я впервые увидел тебя на болотах, — сказал он, и я удивленно посмотрела на него.

Я тогда и не подозревала, что у нас есть соседи. Не считая огненной ведьмы, конечно.

— Ты гуляла со старым слугой. Мелькнула, как золотой луч, и пропала. Я забыл обо всем, забыл, что меня ждут дома. Я шел за вами по пятам и все ждал, когда ты обернешься. Но ты не оглянулась и скрылась в доме. А я всю ночь не мог уснуть. И на следующий день снова ушел на болота. Тебя не было. Тогда я пришел на следующий, и так всю неделю. А потом я снова увидел тебя. На этот раз ты шла навстречу. И когда я увидел твое лицо, твои невероятные глаза, я..

Симмиус замолчал. Наши руки встретились и остались лежать, прикасаясь друг к другу. Он рассказывал, как долго не решался подойти. А когда решился, риппи зарычала на дереве и так напугала меня, что я побежала и свалилась в трясину. Он бросился мне на выручку, но тут показался громко вопящий Гнед и слуги моего отца. И Симмиусу пришлось спрятаться и только наблюдать за спасением.

Мы говорили шепотом, и не знали, что Кадди не спит. Она лежала с открытыми глазами и слушала. На лице ее была боль, а из глаз покатилась слеза. Но она смахнула ее и достала один из ножей.

Кадди долго смотрела на лезвие ножа, затем поднесла острие к пальцу и глубоко проткнула кожу. Выступила кровь. Брюнетка спрятала нож и зажала палец.

Мне хотелось сидеть так с Симмиусом вечно, под тусклым светом звезд, не сводя друг с друга глаз. И чтобы руки все теснее касались друг друга и, наконец, наши пальцы сплелись. Я чувствовала тепло его ладоней, и мне было теплее, чем от любого костра.

Но я убрала свою руку и отправила Симмиуса спать. Завтра нам предстоял долгий и опасный путь через болота, а он и так взял на себя почти половину ночи. А другую Риб, но медвежонок уже мирно посапывал. Симмиус не хотел уходить, его голос становился все глуше и нежнее, однако я знала, как заботилась моя мама об отдыхе отца. И проявила настойчивость.

Утро занималось не менее тусклое, чем ночь. День предстоял пасмурный. И оставалось только надеяться, что не дождливый. Даже едва проглядывавшее сквозь дымку солнце придавало нашему королевству хоть каких-то красок. Но когда небо затягивали свинцовые тучи, все становилось совсем мрачным. Мы с отцом не любили дождь и часто сидели у очага в такие дни. А мама любила. Любила капли, ползущие по стеклу, струи, с шумом стекающие с крыши, лужи и танцы под дождем. И однажды я поняла ее, когда теплый летний дождь застал нас в Зеленом лесу: все стало зеленее, ярче и насыщеннее, воздух наполнился особым ароматом.

Но сейчас дождь нам был ни к чему, а небо все больше хмурилось. Поэтому мы торопились. Я сбросила ткань, закрывавшую голову — все равно сумрак скрывал нас. Воздух становился влажным, и трудно было сказать, почему: из-за скорого дождя или из-за приближения болот. При такой влажности мои волосы всегда становились волнистыми и на них поблескивали капли. Отец смеялся такой перемене и любовался этим. И сейчас я видела, как Симмиус несколько раз бросил на меня восхищенный взгляд. И тут почувствовала другой взгляд, жгучий и тяжелый — это смотрела Кадди.

Все мы устали. Самым неутомимым из нас оказался Риб. Он шел и шел, и, казалось, готов был идти вечность такой же ровной и твердой походкой. Но все изменилось, когда мы пришли к болотам. Похоже, открытая вода всегда тревожила его, а после того, как он едва не утонул в реке, в нем поселился страх. И сейчас именно так Риб смотрел на болота.

— Мы даже ног не замочим, Риб, — заверила я его, — я знаю здесь каждую тропку.

Это было не совсем правдой, но немного подбодрило медвежонка. По крайней мере, он благодарно улыбнулся мне. Я часто гуляла по болотам, это правда, с отцом и слугами, но чаще всего вели меня они. Я не стала говорить Рибу, что когда-то, давным-давно, еще до заключения союза с Нежитью, на этом месте было огромное прозрачное озеро. Такое глубокое, что по нему плавали корабли. Великое множество ручьев питало его, а из озера вытекала широкая река. И по ней корабли попадали в море и плыли дальше, в другие королевства, чтобы отвезти наши товары и привезти новые. Много диковинок было в то время.