Весь день Черненко провел в обществе Соколовского и узнал от него немало ценных сведений. К вечеру начали сходиться и другие «жильцы». На Черненко никто не обратил особого внимания — видно, появление новичков было здесь делом привычным.

Вдруг зычный голос пророкотал:

— Вечир добрий, хлопцы!

— Добрий вечир, — хором отозвались остальные.

— А це шо за штудент? — остановил вошедший свой тяжелый взгляд на Черненко.

— Гость из Запорожжя, — отозвался Соколовский.

— А! — кивнул головой вошедший и тут же предложил: — Так що, хлопцы, поиграем?

Маленький верткий парень вынул карты. Человек пять уселись тут же на полу. Началась игра с шутками, прибаутками и с ругательствами. Пустовавшее днем общежитие превратилось в притон бандитов. Один из картежников вскочил с пола как ошпаренный.

— Одного обчухали, кто на его мисто? — крикнул под хохот остальных человек с зычным голосом.

Никто не отозвался.

— Слухай, штудент, у тебя гроши е? — обернулся он к Черненко.

— Е, — нехотя ответил Черненко.

— А в очко вмиешь?

— Трохи вмию.

— Так сидай, получишься грати краше. «Эх, с волками жить — по-волчьи выть», — решил Черненко и сел в круг картежников. Сначала он выиграл, затем меньшую ставку проиграл. Наступила его очередь держать банк. Черненко обыграл всех, кроме верткого парня, выигравшего маленькую сумму.

— Чи вы бачили? — не удержался кто-то из наблюдавших.

Все сразу заговорили об удачливом банкомете. Вертлявый парень, собрав деньги, сунул их Черненко. Человек с зычным голосом, очевидно самый завзятый игрок, бросил с досадой карты и устремил взгляд на удачливого новичка.

— А ти, штудент, знаешь, кого ти обиграв? — с угрозой спросил он.

— Нет, не знаю.

— Про атамана Ангела чував?

— Чував.

— Так от я и е атаман Ангел. Поняв? — изрек проигравший.

«Вот как пришлось встретиться с Ангелом! Не хотелось бы наживать такого опасного врага», — подумал Черненко.

— Панове, — громко произнес он, — давайте устроим на мой выигрыш общий ужин.

Все одобрительно зашумели.

Утром Черненко нарасхват стали приглашать пить чай. Каждый хотел выказать ему свое расположение. Из разговоров Черненко стало известно, что девять человек, проживающих в общежитии, являются связными петлюровского подполья, прибывшими во Львов из разных районов Украины. Остальные — петлюровские офицеры. А затем Черненко пригласили к сотнику.

Сотник Яворский долго молча в упор рассматривал Черненко. Тот спокойно выдержал его взгляд.

— Ваша фамилия Черненко — настоящая?

— Да, настоящая.

— Расскажите все о себе, где родились, кто ваши родители, чем занимаются, состав семьи, где учились, с какого времени принимаете участие в борьбе. Рассказывайте медленно, я буду записывать.

«Проверка», — понял чекист и постарался как можно убедительнее рассказать свою биографию. Потом сотник сказал:

— Беседу продолжим у капитана. Пойдемте… Пан Черненко с Украины, — представил его сотник пожилому капитану.

— Галайда, — назвался тот, протягивая руку Черненко.

У окна в кабинете Галайды сидел красивый польский поручик.

— Пан поручик, разрешите начать беседу? — спросил Галайда.

— Проше, — раздалось в ответ.

— Как вы оцениваете положение на Украине? — спросил Галайда.

Черненко опешил от неожиданности.

— Вы поняли мой вопрос? — переспросил капитан.

— Вопрос-то понял. Но не знаю, с чего начать.

— Неважно, с чего вы начнете. Важно, чтобы вы правильно отобразили действительное положение дел.

— Коротко говоря — положение трагическое, — решился Черненко, — таково мнение мое и атамана Новицкого.

— Трагическое? — удивился капитан. — Для кого — для нас или для большевиков?

— Для Украины, — уклончиво ответил Черненко.

— Факты?

— А факты, пане капитане, таковы. Большевики оккупировали не только Украину. Они оккупировали душу нашего народа. Широкие массы селян поддерживают большевиков, потому что им дали землю. А о рабочих и говорить нечего. Трагедия именно в этом.

— А разве разверстка и чрезвычайка… не отрезвили?

— В том-то и дело, пане капитане, что пока нет.

— Пся крев! Огнем и мечом надо уничтожать большевицку заразу! — неожиданно выкрикнул поручик. — Огнем и мечом! — повторил он, рассекая стеком воздух.

— Пан Вишневский может не сомневаться, — угодливо подтвердил Галайда. — Действовать будем огнем и мечом. — И снова обратился к Черненко: — Ваша организация имеет связь с повстанческим отрядом?

— Нет.

— Почему?

— Действующие повстанческие отряды находятся под ударами советских воинских частей, которые неотступно преследуют их. Устанавливать связь с повстанческими отрядами — значит поставить под удар с таким трудом созданную, глубоко законспирированную организацию.

— Вот оно что! — разочарованно процедил капитан. — А что же делает ваша организация?

— Организует силы, готовит их к бою, выжидая, когда созреет обстановка, чтобы нанести решающий удар.

— Доки сонце зийде, роса очи виист, — язвительно заметил Галайда.

Долго еще он спрашивал Черненко, пытаясь отыскать слабые места в его аргументации о «трагическом положении» на Украине. Наконец, исчерпав все вопросы, он обратился к польскому офицеру:

— Пан поручик имеет вопросы к пану Черненко?

Пана поручика интересовали главным образом сведения военного характера.

— Какой гарнизон в Елисаветграде?

— Большой.

— Какие части стоят в городе?

— Точно сказать не могу.

— В каком направлении двигаются по железной дороге воинские эшелоны и каких родов войск?

— Воинских эшелонов по пути к границе не приходилось видеть, но на каждой станции военных много.

Взбешенный поручик подскочил к Галайде и принялся распекать его:

— Сколько раз я приказывал уделять больше внимания сбору военных сведений!

Галайда развел руками:

— Новицкий — военный человек, должен был бы понимать…

— И он понимает, — вступился Черненко. — Атаман сам собирает эти данные, считая, что они ему пригодятся к началу выступления. А для Львова, говорил атаман, эти данные ни к чему, так как они текучие.

— Я доложу о нашей с вами беседе пану генералу, — сказал Галайда, заканчивая разговор.

Вечером в общежитие вбежал петлюровец Мазур.

— Хлопцы! Атаман Ангел поймал чекиста! Смотрите!

Все сгрудились у окна. Среднего роста молодой человек, худой, смуглый шел между двумя бандитами.

В этот вечер разговоров в общежитии было мало — все прислушивались к тому, что происходило наверху.

…На рассвете Черненко услышал доносившиеся со двора глухие удары заступа. Мучительно хотелось встать и выглянуть в окно, но он заставил себя дождаться, пока первым поднимется кто-нибудь другой. Поднялся Мазур. За ним вскочили и другие. Вышли из общежития и остановились у дверей. В глубине двора возле каменной стены орудовали атаман Ангел и его напарник. К ним направился Мазур. Вскоре он вернулся.

— Ангел говорит: чекист из Каменец-Подольской чрезвычайки. В яме уже. И родная мать не найдет теперь.

Держа в руке лопату, к ним подошел Ангел. Одутловатое небритое лицо его было красным.

— И часто вас посещают чекисты? — спросил Черненко, ни к кому не обращаясь.

Ангел внимательно посмотрел на него и бросил:

— Бувае.

Когда Ангел отошел на почтительное расстояние, Соколовский шепнул Черненко:

— Наши говорят, что это Ангел деньги добывает. Высмотрит еврея с деньгами и тащит его сюда и кричит: «Чекист!» Некоторые откупаются и уходят подобру-поздорову. А с этим, — кивнув в глубь двора, продолжал Соколовский, — получилось иначе.

«Сколько мне еще сидеть в этом бандитском логове? А сидеть надо. Неясно, что они собираются предпринять с этим «всеобщим восстанием», — размышлял Черненко на следующее утро.

К нему подошел Мазур.