— Нет тут никого больше, — сказал «железнодорожник».

— Оставим засаду, — предложил я. И тут же предостерегающе поднял руку, призывая к молчанию.

Мы прислушались — с чердака донесся какой-то шорох.

— Ход из квартиры на чердак есть? — спросил я хозяина.

— Нет, — покачал тот головой, — со двора лестница ведет.

— А ну, быстро, пошли.

Оставив с «железнодорожником» двух работников, мы вышли на улицу.

— Ясно, — сказал я, осмотрев стену дома. — Из окна по карнизу до лестницы, а по ней на чердак.

Карасев, не дожидаясь моих указаний, быстро стал подниматься по лестнице.

Когда он протянул руку к дверце чердака, чтобы открыть ее, прогремел выстрел. Карасев пригнулся и спустился на землю.

— Быстро на ту сторону дома, — приказал я Карасеву и несколько раз выстрелил по смотровому окну чердака.

— Вот он! — раздался крик Карасева с противоположной стороны дома.

Мы поспешили к нему. По пустырю бежал мужчина, за ним гнался Карасев.

Мы бросились наперерез убегавшему. Заметив нас, он резко взял в сторону и, укрывшись за столбом, стал стрелять. Мы залегли.

— Ложись! — закричал я, видя, что Карасев продолжает бежать.

Карасев махнул рукой и вдруг, словно споткнувшись, рухнул на землю. Пока мы добежали до него, бандит исчез.

— Побежал в сторону Киева-III, к Днепру, — прохрипел Карасев.

Отправив раненого в больницу, мы подняли железнодорожную и речную охрану, тщательно прочесали всю территорию. Беглец как в воду канул.

— Вот он! — вдруг крикнул Козлов, показывая на Днепр.

От причала отвалила шлюпка. Мужчина, яростно наваливаясь на весла, гнал ее по течению реки.

— Уйдет, — с досадой проговорил я.

— А ну дай-ка, — Козлов попросил у охранника винтовку.

Примостившись около тумбы, он тщательно прицелился.

В лунном свете хорошо была видна на водной глади шлюпка и мужчина в ней. Козлов выстрелил.

— А, черт, промазал, — сквозь зубы проговорил он.

Опять хлопнул выстрел. Было видно, как, выронив весла, бандит схватился за плечо.

…Этой же ночью всех троих задержанных доставили в ЧК.

Ночь была на редкость теплая. Ущербленная луна неярко освещала землю. Лежа на траве, Черненко видел причудливые очертания кустов полыни и круглые шары перекати-поля. Он напряженно всматривался в темноту. Там, где-то впереди, лежит вспаханное поле, за ним — целина и полоса озими. Днем нетрудно по известным ориентирам найти это место, но ночью…

Время тянулось медленно. Наконец где-то в стороне Пищева запели петухи. Пора! Черненко схватил торбу и, пригнувшись, побежал вперед, к границе.

Сделав несколько перебежек, заметил впереди двух солдат, бегущих ему навстречу с ружьями наперевес. Понял, что это польские пограничники.

— Стуй, стуй! — кричали поляки.

Черненко упал. Поляки навалились на него.

— Я украинський повстанец, розуме, пан? Розуме, пан? — несколько раз повторил Черненко.

Поляки привели Черненко в караулку, отобрали торбу, в которой было сало и полкраюхи черного хлеба, и втолкнули в сарай.

Сарай был битком набит людьми. Черненко примостился среди лежащих людей и весь превратился в слух. Люди шептались по-украински, по-польски, по-еврейски, но о чем — разобрать было трудно.

Часа через полтора в сарае стихло. Но вряд ли кто из задержанных на границе мог спокойно спать! Не спал и Черненко. Он вспоминал недавние события, которые привели его, чекиста из Елисаветграда[40], сюда, на польскую границу.

…Шел 1921 год. После упорных боев был заключен мирный договор с Польшей. От Советской Украины и Советской Белоруссии были отторгнуты их западные области. Но польская шляхта, подстрекаемая своими союзниками, не думала прекращать борьбу с Советской Россией. Мечтая о захвате Украины, Белоруссии, пилсудчики вербовали шпионов и диверсантов из петлюровских банд, отброшенных Красной Армией за кордон.

Самая большая ставка делалась на организацию контрреволюционного подполья и мятежей на территории Советской Украины.

Ф. Э. Дзержинский поставил перед Украинской ЧК задачу: бороться с бандитами и диверсантами, ликвидировать подпольные организации, проникать в заграничные центры контрреволюции, чтобы выведать их планы и методы.

В августе 1921 года Черненко вызвал председатель уездной ЧК Ф. А. Кравченко.

— Готовьтесь к отъезду в село Березовку. Явитесь в дом Харченко под видом студента, брата его бывшего товарища по банде Зализняка. В Березовке никто не знает о том, что после разгрома банды Харченко явился к нам с повинной и с тех пор работает в чекистских органах.

Недавно к нему приходил бывший бандит Ступа и рассказал, что неподалеку от села на хуторе появился «человек из-за кордона». Харченко уверен, что этот человек захочет увидеться с ним…

Ваша задача, — продолжал председатель уездной ЧК, — выяснить, что за человек, кем и с какой целью послан на Украину.

Прибыв к Харченко, Черненко узнал, что он уже виделся с человеком из-за кордона. При встрече тот назвался атаманом Новицким, командующим вооруженными силами Елисаветградского повита.

«Собственных вооруженных сил еще нет, — признался атаман в беседе с Харченко. — Я их только организую. Собираю людей, которые боролись с большевиками и готовы продолжать эту борьбу до конца». Атаман попросил Харченко при следующей встрече порекомендовать надежных людей.

Харченко не замедлил на очередной встрече с атаманом «замолвить словечко» за Черненко.

— Кто он такой? — спросил атаман.

— Родной брат моего дружка, студент.

— Устройте мне встречу с ним, — приказал атаман. — Человек грамотный, такой нам может пригодиться.

Так чекист Черненко был «завербован» в подпольную организацию атамана Николая Новицкого.

Атаман похвалялся, что послан на Украину самим Петлюрой. По его словам, находившийся во Львове генеральный повстанческий штаб усиленно готовится к восстанию на Украине. Вся Украина поделена на оперативные районы, в каждом действуют представители штаба. Они собирают силы.

— Скоро Украина запылает! — объявил Новицкий своим «сподвижникам».

Черненко сумел завоевать полное доверие атамана. Он держал связь с людьми Новицкого в Елисаветграде и некоторых других волостях. Тщательно и осторожно Черненко выявлял состав подпольной организации, держа под неусыпным контролем действия Новицкого.

Однажды Черненко выехал на очередную встречу с атаманом. Она состоялась на хуторе близ Березовки. Атаман принял Черненко с особыми предосторожностями. Он вылез из укрытия только после того, как удостоверился, что на явку пришел тот, кого он ожидал.

— Я не доволен вами, мой дорогой начальник связи, — проговорил атаман, стряхивая приставшие к бороде соломинки.

— Чем я успел прогневить пана атамана?

— Меня удивляет, что мой начальник связи до сих пор не поинтересовался, как налажена у нас связь с генеральным штабом во Львове.

Черненко ушам своим не поверил: неужели сейчас он узнает то, о чем безуспешно пытался у знать все это время? Но ответил спокойно, с достоинством:

— Я считал, пане атамане, что в мою компетенцию входят только те связи, что идут от вас вниз, но никак не вверх.

— Резонно, — с удовлетворением сказал Новицкий. — Но сейчас настало время сообщить штабу, чем мы располагаем, и получить указания на дальнейшее. Сделать это надо без промедления, чтобы не опоздать с подготовкой восстания. Во Львов должен был поехать я сам, но мне сейчас пускаться в путь нельзя. Поедете вы, Степан. Надеюсь, согласны? — Он испытующе посмотрел на Черненко.

— Вряд ли я справлюсь с этим поручением, — неуверенно начал Черненко.

Он и впрямь был несколько огорошен открывшимися перед ним возможностями.

— Если я вам поручаю это, значит, считаю, что справитесь, — прервал его атаман. — А теперь поговорим о том, что вы доложите штабу. Подчеркните, что симпатии к большевикам рассеиваются как дым. Ситуация позволяет надеяться на полный успех восстания. Конечно, если оно будет всеобщим для всей Украины. Запомните пароль — 484.