Принцы и командующие армией не присутствовали при этой сцене. Они находились на берегу, присутствуя на напряженном совещании в апартаментах герцога Беррийского. Герцог, вечно опасающийся риска, уже некоторое время как охладел ко всему этому предприятию. Флот не смог бы отплыть на следующий день, если бы ветер не переменился, а столько людей и лошадей нельзя было держать на кораблях безвылазно. Год подходил к концу, дни были короткими, а ночи темными и холодными. Английское побережье было полно опасностей. Гавани восточного побережья, большинство из которых были речными портами, были труднодоступны в плохую погоду. До Фландрии доходили сбивчивые сообщения о ссорах английского короля с Парламентом, но они были лишь смутно понятны, и никто не предполагал, что англичане не будут поджидать их на побережье. Репутация Карла VI и даже его жизнь, были под угрозой. Вечером совещание прервалось без принятия решения, чтобы посоветоваться с корабельщиками. Самые опытные моряки флота совещались ежедневно в течение следующих четырех дней. Примерно 13 ноября они направили делегацию в Совет короля со своим советом. По их словам, прежде чем флот сможет отплыть, необходимо ясное небо, полная луна и попутный ветер. Нынешние погодные условия могли продлиться долго. Это был сезон юго-западных штормов, которые традиционно продолжались до дня Святой Екатерины (25 ноября). По мнению моряков, переправа должна была продолжаться по меньшей мере две недели. Хотя моряки не говорили об этом прямо, было очевидно, что это означает отмену экспедиции во второй раз. Это был бы унизительный провал. Некоторые из присутствующих были за то, чтобы продолжать и среди них были два главных военных офицера короны, коннетабль и адмирал. Многие капитаны армии поддержали их. Но их не поддержали политики.

Справедливости ради следует отметить, что и более смелые люди, чем герцог Беррийский, понимали, что план вторжения стал слишком опасным. Даже при самых оптимистичных предположениях они не достигнут Англии до декабря. Правда заключалась в том, что французы перестарались. Их флот был слишком велик, чтобы управлять им в море. Корабли либо столкнулись бы, либо потеряли друг друга ночью и в осенних туманах. Армия была слишком велика, чтобы ею можно было правильно управлять, снабжать и платить. Потребовалась неделя, чтобы погрузить огромную массу людей и лошадей на корабли. Еще неделя ушла бы на то, чтобы снять их с кораблей, и третья — на то, чтобы вновь погрузить их при перемене ветра. Доставка их на берег на пляжи восточной Англии была бы трудоемкой и опасной операцией. Большая часть запасов, собранных для кампании, была израсходована во время долгого ожидания. Заменить их было бы трудно в середине зимы и невозможно в Англии. Но решающим фактором была финансовая ситуация, которая сейчас была крайне тяжелой. Ежемесячный размер зарплаты войскам значительно превышал суммы, первоначально заложенные в бюджет. Задолженность по зарплате уже была значительной. Военные казначеи исчерпали доходы от тальи и использовали кредиты по полной программе. К ноябрю никто не давал денег в долг более чем на месяц. Все эти проблемы должны были усугубляться по мере продолжения кампании. Даже огромные ресурсы французского государства были не в состоянии справиться с задачей, которую поставили перед собой его лидеры. Поэтому 16 ноября 1386 года герольды прошли через лагеря с сообщением, что вторжение откладывается до дальнейших распоряжений. Флот оставался в Слейсе под охраной около 1.300 солдат до тех пор, пока не станут известны результаты посольства короля Армении в Англию[825].

Новость, которая достигла Англии примерно через неделю, была встречена там как чудо. Но у англичан были и другие заботы. 19 ноября 1386 года, после почти трехнедельных споров, пэры английского Парламента и их союзники в Палате Общин вырвали власть из рук девятнадцатилетнего Ричарда II и навязали ему новый Постоянный Совет, который стал известен как Правительственная комиссия. По сути, это был регентский совет, который должен был взять на себя контроль над администрацией, двором и доходами Ричарда II на период в один год. Его целью якобы было провести реформы королевской администрации, которых Палата Общин требовала на протяжении десятилетия. На практике полномочия комиссии были гораздо шире и распространялись на все управление государством. Членами комиссии были три главных государственных чиновника и одиннадцать парламентских пэров. Но с самого начала в ее работе главенствовали враги короля: новый канцлер Томас Арундел, епископ Эли; дядя короля Томас Вудсток, герцог Глостер; графы Арундел и Уорик; а также старые сторонники административной реформы, такие как Уильям Уайкхем. Об их назначении должно было быть объявлено в каждом городе графства. Любое сопротивление их постановлениям и любые попытки помочь королю вырваться из-под их опеки были объявлены наказуемыми как государственная измена. На практике это был государственный переворот, совершенный группой, которая в течение последних трех лет составляла неофициальную оппозицию. Позже Ричард II утверждал, что Глостер и Арундел провели это решение, запугав Палату Общин и угрожая парламентариям смертью. Возможно, это было правдой. Но даже в то время король заявил, что не признает ни одного из решений комиссии, поскольку они посягают на его прерогативы. Его протест было приказано занести в парламентские протоколы, но его проигнорировали все, кроме клерка. В соответствии со своей верой в то, что война может быть профинансирована за счет экономии расходов на королевскую администрацию и домашнее хозяйство, Палата Общин выделила субсидию, которую можно назвать лишь унизительной: половину десятой и пятнадцатой частей от движимого имущества, зарезервированную для обороны королевства, с еще одной половиной, которая должна была быть взыскана через год, если этой суммы окажется недостаточно. Вместе с субсидией от духовенства, предоставленной собором вскоре после этого, прямое налогообложение должно было принести всего 26.000 фунтов стерлингов в 1386/7 финансовом году, что составляет менее двадцатой части налоговых поступлений короля Франции за прошлый год[826].

Политика нового режима была обозначена сразу же. О мирной миссии короля Армении было объявлено в Вестминстере в разгар ссоры между королем и лордами. Лев VI прибыл в Кале, когда французская армия еще грузилась на корабли в Слейсе, и отправил в Англию послание с просьбой о выдаче охранных грамот. Ричард II, которому Лев VI нравился, сказал, что был бы рад принять его и так, но парламентские пэры не захотели этого делать. Они отказали ему как шарлатану и приказали выслать его из Кале вон. В конце ноября 1386 года французский королевский Совет собрался в Амьене в присутствии ведущих капитанов армии, чтобы принять отчет Льва VI о провале его миссии. Совет решил задержать флот в Слейсе и предпринять третью попытку вторжения в Англию, когда весной погода наладится. Англичане, которые теперь регулярно получали донесения от своих шпионов во Фландрии, узнали об этом решении почти сразу. Одним из первых действий Правительственной комиссии стала организация крупномасштабных военно-морских операций, чтобы сорвать новые планы вторжения противника. 10 декабря граф Арундел, один из наиболее агрессивных членов комиссии, был назначен адмиралом Англии с юрисдикцией над обоими Адмиралтействами, что стало первым случаем назначения одного офицера на эту должность в военное время. Ему было поручено вывести в море на три месяца весной флот с 2.500 войска на борту. Перед Рождеством по всей Англии начался заказ судов. Корабли должны были быть в Темзе, готовые к походу против врага, к февралю 1387 года[827].

25 июля 1386 года армада Джона Гонта прибыла в Корунья, большую и защищенную естественную гавань на галисийском побережье Кастилии. Точное место назначения Гонта было хорошо охраняемым секретом, но предполагалось, что он высадится в Португалии. Поэтому прибытие англичан в Галисию застало всех врасплох. Был отдан приказ вывезти все припасы и продовольствие из прибрежных районов в укрепленные места, но в остальном оборона была не подготовлена. Герцог вступил на берег и установил свой штандарт, на котором герб Кастилии и Леона был соединен с гербами Англии и Франции. Вся армия была быстро высажена на берег вместе с лошадьми и припасами. Единственными войсками в этом районе был гарнизон Коруньи, который бессильно смотрел на происходящее со стен цитадели на западной оконечности бухты. На небольшом расстоянии, в бухте Бетанзос, шесть кастильских галер, крейсировавших у Плимута, лежали на берегу, пока их офицеры и солдаты праздновали праздник Святого Иакова в Сантьяго-де-Компостела, в сорока милях отсюда. Экипажи португальских военных кораблей без труда захватили их, освободив при этом несколько английских пленников, захваченных в море, и большое количество товаров, награбленных в английских деревнях западной части страны. По завершении высадки Джон Гонт распустил английские и голландские корабли, которые были отправлены обратно в Англию. Португальские военные корабли через несколько дней ушли в Лиссабон[828].