10 июля 1385 года Карл VI Французский принял Орифламму от аббата Сен-Дени, прежде чем отправиться в свою армию в Аррас, а Ричард II на своем пути на север уже достиг Ноттингема. Английский король оставил вместо себя в Вестминстере временную администрацию, состоящую из горстки советников, чей возраст или профессия не позволили им принять участие в шотландской кампании: архиепископа Куртене, епископов Лондонского и Уинчестерского, Джона, лорда Кобэма, сэра Роберта Ноллиса и мэра Лондона Николаса Брембре. Им было поручено составить планы на случай непредвиденных обстоятельств для удержания контроля на море и защиты английского побережья. Оборона устья Темзы и северного Кента была возложена на лондонцев, которые должны были организовать и оплатить ее. Саутгемптону, излюбленной цели французских рейдеров, было велено самому позаботиться о собственной обороне. В Саффолке после сообщения об эскадре французских кораблей у Орфорднесса были собраны ополчения графств. Не было никаких попыток организовать береговую охрану, разместить войска внутри страны или установить сигнальные маяки на вершинах холмов — меры предосторожности, которые обычно принимались в те годы, когда Англии угрожали французские рейдеры. Если бы Оливье де Клиссон располагал информацией и гибкостью, чтобы в последний момент изменить место назначения своей армии, королевство Ричарда II оказалось бы беззащитным[762].
А в Эдинбурге Жан де Вьенн столкнулся с неожиданными трудностями. Он прибыл с желанием взять инициативу в свои руки и стремился начать набеги через границу. Но шотландцы оказались несговорчивыми и были намерены дождаться истечения срока местного перемирия на границе, и им требовалось время для собственных приготовлений. Кроме того, возникли разногласия по поводу стратегии, которые отражали разный опыт союзников в войне. Французы хотели провести продолжительную кампанию, которая связала бы значительные силы англичан и атаковать крупные города и замки, в приграничных районах Англии. Они верили в тщательное заблаговременное планирование и дисциплинированные действия. Шотландцы хотели действовать так, как поступали всегда: быстрый набег бесформенных полчищ людей, нанесение максимального ущерба и захват ценного домашнего скота. Они не были склонны рисковать и нести потери при штурме оборонительных сооружений или тяготы, связанные с осадной войной. Многие из этих различий во взглядах союзников на ведение войны отражены в тщательно разработанном договоре, регулирующем ведение предстоящей кампании, который был скреплен в Эдинбурге 1 июля ведущими капитанами обоих сторон. Штурм укрепленных мест должен был осуществляться только по соглашению между капитанами каждой армии и после тщательной рекогносцировки для оценки рисков. Были приняты военные постановления, предусматривающие разрешение споров между французскими и шотландскими солдатами. Были сформулированы правила поддержания дисциплины в рядах армии и разрешения споров о грабежах. Документ, составленный на французском языке, имел все признаки французской юридической практики и французского административного порядка. В нем датой начала кампании было назначено 23 июля 1385 года[763].
Эта задержка вызвала беспокойство французских солдат и определенные трения с шотландцами. Французские рыцари, рассказавшие об этом Фруассару, были ошеломлены примитивностью страны, в которой они оказались. "Что это за прусское захолустье, в которое нас привел наш адмирал?" — спрашивали они. Они были поражены тем, что в Эдинбурге, который им описывали как северный Париж, было не более 400 домов. На них совершенно не произвел впечатления "краснолицый и бледноглазый" король Роберт II. Его подданные показались им дикарями, лишенными вежливости и рыцарского поведения, а страна — лишенной всего, что делает жизнь приятной. Постели были жесткими, а дома убогими. Вина не было. Французы ненавидели пиво и ржаной хлеб. Те, кто потерял своих лошадей во время морского перехода из Слейса, обнаружили, что невозможно купить адекватную замену в Шотландии, не заплатив в шесть или десять раз больше чем во Франции. В письме французскому королевскому Совету Жан де Вьенн заметил, что в Шотландии, похоже, "нет ничего, кроме диких зверей, лесов и гор". Но недовольство было взаимным. И хотя руководители французских экспедиционных сил были тепло встречены Дугласом и Мореем, людьми, которые жили в том же ментальном мире, что и они, простые шотландцы, воспринимали их присутствие с нескрываемой враждебностью. Они недоумевали, что иностранный корпус численностью всего 1.600 человек может сделать для них такого, чего они не могут сделать сами и жаловались, что французы не могут говорить на их языке. Шотландцы были шокированы привычкой французов ехать по несколько человек в ряд через поля растущих зерновых культур вместо того, чтобы придерживаться проторенных троп и относились к новоприбывшим как к врагам, которые будут грабить и жечь их имущество, как англичане. Они отказывались продавать им еду и нападали на их фуражиров в уединенных местах[764].
8 июля 1385 года Жан де Вьенн уговорил Роберта II возобновить начало военных действий. Ему разрешили возглавить конный рейд через восточный участок границы в Нортумберленд, опередив на несколько дней истечение срока перемирия. Французские войска поскакали на юг из Эдинбурга с белыми крестами Святого Андрея на черном фоне нашитыми на их сюрко. К ним присоединились около 3.000 шотландцев. Переправившись через Твид к востоку от аббатства Мелроуз, французы впервые увидели всю жестокость северной войны. На протяжении нескольких миль по обе стороны границы они не увидели ничего, кроме невозделанной пустоши, населенной лишь несколькими несчастными, которым не удалось вовремя сбежать. Шотландцы обрушились на этих бедолаг и перерезали им глотки. Объединенные силы провели осторожную разведку вокруг Роксбурга, прежде чем отказаться от задачи штурмовать его как невыполнимой. Затем они поскакали на восток вниз по реке Твид в Нортумберленд и подошли к замку Уорк. Замок Уорк стоял на крутом холме на южном берегу реки, контролируя один из главных бродов через нее. Это была старая крепость, датируемая XII веком, которой долгие годы не уделялось должного внимания и которая уже получила серьезные повреждения во время предыдущих шотландских набегов. Между французами и шотландцами разгорелся ожесточенный спор о том, стоит ли штурмовать это место. Все закончилось тем, что французы самостоятельно штурмовали стены, а шотландцы стояли в стороне и наблюдали. Понеся большие потери, на второй день штурма им удалось вытеснить защитников со стен арбалетным огнем и забраться на них по лестницам. Налетчики взяли в плен капитана, расправились с гарнизоном и нанесли максимальный ущерб зданиям, после чего покинули замок. Через несколько лет было объявлено, что замок "ничего не стоит из-за военных разрушений". Взятие замка Уорк оказалось единственным заметным достижением этого рейда. Вся эта история вызвала сильные разногласия между французским и шотландским корпусами и вскоре они разошлись в разные стороны. Шотландцы отошли за границу, а французы, сопровождаемые только графом Дугласом и его людьми, продвигались на восток к Бервику, а затем на юг по прибрежной дороге, разрушая башни и укрепленные дома и опустошая земли графа Нортумберленда. Они проникли в Англию вплоть до Морпета. Там, в последних числах июля, они узнали, что Ричард II достиг Ньюкасла, повернули назад и направились в Эдинбург[765].
Присутствие английского короля оказалось мощным средством вербовки в армию. Когда 30 июля 1385 года Ричард II выступил из Ньюкасла на север, его сопровождала самая большая армия, собранная в Англии со времен кампании при Креси в 1346 году. В ней было почти 14.000 человек, две трети из которых составляли лучники. В перечне были свиты каждого английского графа и почти всех выдающихся английских капитанов, которые еще были способны сражаться. Вместе с пажами и слугами, должно быть, насчитывалось от 20.000 до 25.000 человек. Армия двигалась в боевом порядке разделенная по традиции на три колонны. Герцог Ланкастер, возглавлявший самую большую личную свиту, командовал авангардом, в компании своего брата графа Бекингема и маршала Англии Томаса Моубрея, графа Ноттингема. Король двигался в центре следующей колонны, а его дядя граф Кембридж и граф Уорик — на флангах. В арьергарде шли отряды с севера во главе со свитами Перси, Невилла и Клиффорда, а также епископ Даремский, видная фигура со знаменем святого Катберта, покровителя севера. 6 августа английская армия вошла в Шотландию, и король развернул свое знамя. В небольшом городке Хослоу в Тевиотдейле Ричард II отметил свое вступление на шотландскую землю, одарив новыми почестями своих фаворитов и родственников. Эдмунд Лэнгли, граф Кембридж, стал герцогом Йорком. Томас Вудсток, граф Бекингем, стал герцогом Глостером. Роберт де Вер, граф Оксфорд, стал маркизом Дублина, что стало первым случаем использования этого титула в Англии. Майкл Поул стал графом Саффолком, а Саймон Берли — графом Хантингдоном. Джон, барон Невилл из Рэби, стал графом Камберлендом, а старший сын Джона Гонта Генри Болингброк — графом Дерби. Не менее 300 человек были посвящены в рыцари рукой короля. Вероятно, Ричард II надеялся завоевать расположение дворянства с помощью этих пожалований точно так же, как это сделал его дед Эдуард III своими пышными пожалованиями пэрства в начале войны в 1337 году[766].
